Блондинки с Терры
Шрифт:
Док выдал, что «козы» здоровее не видал, ухмыльнулся в бороду и утащил мужчин пить пиво, заметив, что девицы сами разберутся, как им надо расселиться и присоединяться, когда захотят. А мы обрадованные, что, наконец, получили добро, ушли обустраивать меня в новой комнате и переодевать из халата в более цивилизованную одежду.
В тот вечер мы устроили самую настоящую вечеринку. После второй кружки эля душа потребовала песен. Мир приволок какой-то струнный инструмент, похожий на мандолину. Мне взгрустнулось от того, что я не умею играть на музыкальных инструментах, но спеть это не мешало. И если началось все с сурового Высоцкого и его «Книжных детей», то потом настроение поднялось вслед за градусом и вскоре все присутствующие
Мне рассказали о странных трещинах, что освещают дома и город. Оказалось здесь несколько видов освещения. Первый и второй, естественное освещение, у помещений, близких к поверхности, окошки по типу бойниц, это помещения выхода из города — своего рода тамбур или холл, или верхний ярус — королевские палаты. Там же зеркальные туннели, переносящие свой свет с помощью преломления света. Третий способ, каменная порода — калар-меглир, он же камень-светильник. Четвертый, растительный, калар-салаб, светящийся мох. Он-то и растет в трещинах. Волшебно.
Когда я первый раз вышла наружу, была в шоке. Город оказался потрясающим. Пещера с дворцом-сталагнатом в центре, небольшими домиками вокруг него, семью ярусами с пещерами-домами по периметру полости. Потолок пещеры полностью из камня-светильника мягким светом наполнял улицы. На всех перекрестках и у всех домиков были еще магические фонари. А ярмарочная светилась как взлетная полоса. Здания, то ли выложенные из разноцветных камней, то ли покрашенные, радовали глаз. Никакой серости и темноты, Карендом поражал яркостью и светом. Совсем не ожидала этого от гномов. Так же как и садов. В них журчали фонтаны и цвели цветы. Оказывается, магия земли делиться на два подвида: каменную и растительную. Обычно, владеющий землей, использует обе, но одна всегда является превалирующей. Вот Тал, например, тяготеет к растительной, а Феррум к каменной, но это не мешает ему держать у себя восхитительный розарий.
На третий день нас ждали местные термы. Целый день тепла и воды. Мы вносили столько суматохи в жизнь сопровождавших нас мужчин, что они почли за счастье ненадолго избавиться от женского общества. Огромное помещение, поделенное на несколько зон, занимало целую пещеру. В первой были бассейны: с прохладной водой, с горячей водой, из его центра бил маленький гейзер, бассейн с рыбками и грязевой, у каждого стояли душевые — жмешь на кнопку, а на тебя обрушивается ливень. Во втором были сауны, самые настоящие, с разной температурой и влажностью, а еще гномы замачивали разные травы и в самом прохладном помещении, можно было просто полежать и отдохнуть, попивая фруктовый отвар и наслаждаясь ароматом. Так же была зона с раздевалками, харчевней и магазином мыльных принадлежностей. Райское место.
И неделя ожидания, пока соберется караван, заполненная тремя «П»: прогулками, покупками и пивом, пролетела незаметно. Я в восторге от гномов. Если будет возможность, обязательно вернусь сюда как-нибудь и поживу немного.
Часть первая. Глава двадцать вторая или снова в путь
«Солнышко лучистое, небеса так чисты,
Освещают нам дорогу свысока.
Ждет ли нас удача, велика задача,
Мы с тобой все сможем, помоги нам Боже»
Света
Наконец мы покинули гостеприимный город гномов. Он, конечно, замечательный, но мне там тяжело дышать. Истер сказала, это из-за магии воздуха. Мне нужны открытые пространства. Жаль, что орки с нами дальше не поехали, теперь в караване гномы, люди и мы. Уже две трети пути преодолели. Остался один опасный участок — узкая полоска территории человеческого Биская. Пойдем вдоль притока реки Перет, а как через нее перейдем, то мы уже в Закатном лесу. Там уже практически безопасно.
Как только выехали из пещер, настроение поднялось, солнышко ласково грело кожу, а с высоты открывался замечательный вид: речная долина, за которой начинался бескрайний лес. Мы спустились с гор к небольшому ручью, где и переночевали. Потом этот ручей увеличился до небольшой речушки, а через несколько дней впал в широкую, мелкую и очень холодную реку с каменистым дном. Нас никто не беспокоил. В воздухе слышны были трели местных пичуг, скип колес, цокот копыт да неспешные разговоры попутчиков. Пару раз набегали тучки и моросил дождик. Но не долго, даже прятаться от него не хотелось — хорошо освежал.
Мы ехали втроем. Женсоветом. Талаэр о чем-то неспешно беседовал с атаманом наемником, Бенджи сидя с малышкой на облучке, показывал ей, как управлять повозкой. А мои спутницы задумчиво посматривали на них. Каждая на предмет своего тайного обожания. Вот ведь играют в кошки-мышки друг с другом. Я же вижу, как нравится брат магичке, и как тает Катюха под взором полуэльфа. И ведь чувства явно взаимны. Но отпираются от них все. Как маленькие, честное слово. Но лезть не буду — пусть сами разбираются. А то еще крайней останусь. Только узнать причины такого отношения хотелось бы. Все же женщины — существа любопытные. И я не исключение. Когда Истер поехала к своему наставнику, пристала к подруге.
– Кать, а что у вас с Бенджи?
– Что у нас с Бенджи? Да ничего, - резко ответила она.
– Я не могу понять, как он ко мне относиться. Все время меня троллит. Это разве симпатия? Да и если так. Свет, у нас впереди неизвестность. Теперь мы семья Талаэра. Нам, так или иначе, придется отвоевывать Рассветный лес. Я не смогу оставить его в этом деле. У нас тут больше никого нет. А потом, всегда остается призрачная надежда вернуться домой. Кто я, что бы заводить отношения, а потом бросать человека, тьфу, эльфа, ну или недоэльфа, уходя на войну, где могу погибнуть? Или вообще в другой мир, где он точно не сможет жить. Даже если мне очень хочется сейчас быть с ним рядом. Так нельзя поступать.
Я смотрела на нее и поражалась, не узнавая свою подругу. Она рассуждала так серьезно, говорила с такой горечью, что стало понятно, Бенджамин ей очень дорог. У меня не было слов в ответ. Так мы и ехали дальше, молча, погруженные в свои мысли, до вечернего привала.
А вечером перед сном свое поведение объяснил Тал. Но переубедить его, не раскрыв тайны Истер, я не могу. Хотя, может быть, у этой пары со временем все же все образуется.
Оказывается, мы уже перешли границу, там, где приток встретился с «большой водой». Но что бы попасть в «лес», должны перебраться через реку. От устья до переправы полдня пути по полям, расположенным на пологих невысоких холмах, чьи склоны, поросшие высокой ароматной зеленью, спускались к реке. Обогнув очередной холм, мы наткнулись на небольшое поселение, состоявшее из десятков домиков, харчевни и сторожки на берегу. Гномы все же практичный и богатый на выдумку народ. Их повозки — плавают, нужна только движущая сила. Поэтому впервые в жизни мы увидели водоплавающий поезд: локомотивом был понтон, а вагонами — наши «пепелацы».