Блудница
Шрифт:
— Как же неизвестно ее местопребывание, если неделю назад она слезла с верблюда в облике бедуина и порывалась второй раз отправить меня на тот свет?! — возмутился Потапов.
— Ну, теперь об этом знаете вы, Ингвар, я и, по-моему, очень инертный следователь, который опять же только под давлением Ингвара связался с Интерполом.
— Так ее ищут? — упавшим голосом спросил Потапов.
— Ищут-ищут, — неубедительным тоном успокоила его Алена. — Вот-вот придут к вам за показаниями.
— Что-то они не торопятся, — хмыкнул Потапов.
—
Увидев приближающегося краснолицего «напарника», Потапов торопливо спросил:
— Вчера вы сказали, что познакомились с Ксюшей на похоронах его тетки...
— Ну?
— И каким ветром вас туда занесло?
— Я расскажу... — Алена усмехнулась, глядя, как он поспешно перевернул фотографию изображением вниз. — Давайте ее сюда. Пусть будет все-таки у меня. А то обыщут в ваше отсутствие номер, и потом кое-чего не досчитаетесь. Привет братьям-индейцам! — обратилась она к подошедшему Севе. — Надо будет изобрести тебе что-нибудь типа пера и воткнуть в голову.
— Угу, — отозвался без воодушевления «напарник». — Пока что мне втыкали перо совсем в другое место.
— Уже интересно, — насторожилась Алена. — И что же это у нас, ну прямо ни дня без строчки!
— Короче, нам дали понять, что наше присутствие в этом райском уголке крайне нежелательно, — буркнул «напарник», глядя куда-то вбок.
Алена проследила за его взглядом, но, не обнаружив там ничего существенного, сочла, что это чисто нервное, и грозно прорычала:
— Что за манера — смотреть мимо лица собеседника!
— А если мне так больно, — огрызнулся Сева и когда перевел взгляд прямо на Алену, стало видно, что угол глаза у него залит кровью и возле уха назревает огромная шишка.
— Рассказывай! — потребовала Алена.
— Да тут особенно и рассказывать не о чем. Выгрузились в бухте, где полно кораллов. Умные, то есть те, кто взял соответствующую обувь, пошли ходить по кораллам, а я сдуру вообще босиком на катер отправился, сказали же, что все рядом... Сел на камень, естественно спиной к морю, чтобы обгоревшее лицо было в тени. Вдруг почувствовал на себе брызги, обернулся: стоит фигура в костюме для дайвинга. В ластах, в маске, и с него вода течет, значит, ко мне подался напрямую из моря. Склонился и говорит по-русски, но с акцентом: «Обратные билеты на сегодняшний вечерний рейс в Москву можете забрать у портье. Конверт на фамилию твоей подруги». Я, естественно, вежливо поблагодарил, хотя внутри аж похолодало, и ответил, что господин, видимо, не в курсе, у нас совсем другие планы...
— Господин или госпожа? — перебила Алена «напарника».
— Вот этого я не понял, — растерялся Сева. — Во-первых, костюм так утягивает фигуру, что никаких подробностей не заметно, во-вторых, маска во все лицо, а в-третьих, человек стоял против солнца...
— Ну, дальше, дальше!
— А что дальше? Потом я получил такую затрещину в ухо, что до сих пор почти не слышу.
Алена взяла в руки Севкину голову и стала внимательно разглядывать ушиб.
— Больше ты ему ничего не говорил? — спросила она.
— Сказал...
— Что?
— Выдал ему: «Ихтиандр хренов!», когда он спиной стал пятиться в море.
— Странно, что после этого он не вернулся и не накостылял тебе по другому уху, — недовольно прогудела Алена. — Иди к сестре Монике и попроси сделать компресс, а то люди от тебя шарахаться будут — рожа красная, глаз залит кровью, а вместо уха фингал в кулак цвета баклажана.
«Напарник» безропотно отправился выполнять задание. Алена заказала еще одну чашечку кофе, закурила и спокойным деловым тоном обратилась к Потапову:
— Зачем Ингвар по вашей просьбе преследовал Марину Миловскую?
— Алена... вы собираетесь проигнорировать поступивший вам ультиматум? Надо срочно обратиться в местную полицию! — взволнованно заговорил Потапов, не отвечая на вопрос. — Здесь явно сгущаются какие-то тучи...
— И вы думаете, что шарм-эль-шейхская полиция в состоянии их разогнать? — насмешливо улыбнулась Алена. — Высыпят группами по побережью и будут срывать маски с каждого выходящего из моря в костюме для дайвинга? Не волнуйтесь, Ник. Это проверка на прочность, не более того. Хотя, конечно, в хорошей информированности им не откажешь.
— Кому «им», Алена? Мы же даже не догадываемся, кто эти «они»?
— Ну, вы, может быть, и не догадываетесь... — уклончиво ответила Алена и настойчиво повторила: — Так что с Мариной Миловской?
Потапов сосредоточенно потер виски:
— Мне она чем-то неуловимым напомнила Марию... Нет-нет, внешне она совсем другая, но что-то во мне сразу откликнулось... где-то очень глубоко внутри, она словно задела струнку того, что во мне откликалось только Марии... Это очень трудно объяснить, чтобы стало понятно.
— Ну отчего же?! Вы очень доходчиво все говорите. Я понимаю вас... Припомните, какие нюансы, ассоциации появлялись у вас, когда вы звонили Ингвару из поезда?
— Она очень мощно спровоцировала мою память... Я как бы заново прокручивал все, что было связано с Марией, начиная с нашего знакомства.
— Как давно до этой встречи вы общались с Ксюшей? — вдруг неожиданно спросила Алена.
— Сейчас... — Потапов не сумел так быстро переключиться совсем на другую тему и долго сосредоточенно вспоминал. — Надо бы спросить уКсюши... но, по-моему, мы договаривались, что я прилечу в Париж перед Рождеством... Ну да, правильно, так и было. Я еще сказал, что вернусь из Гетеборга и еще раз позвоню. Она очень тогда радовалась моему звонку...