Блудницы и диктаторы Габриеля Гарсия Маркеса. Неофициальная биография писателя
Шрифт:
Надо сказать, что Маркес и в свои почти восемьдесят не утратил отваги, проходя, как канатоходец без страховки, над пошлостью и порнографией: талант, без него, как мы не раз отмечали, подобные сцены выходят за рамки литературы. «В сексуальном плане возраст никогда меня не заботил, — философствует старик, — потому что мои возможности зависели не столько от меня, сколько от женщин, — они знают что и как, когда хотят. Сегодня мне смешны восьмидесятилетние мальчишки, которые, чуть какой-нибудь срыв, испуганно бегут к врачу, не ведая, что в девяносто будет ещё хуже, но станет уже не важно: этот риск — расплата за то, что ты жив. И торжество жизни как раз в том, что память стариков не удерживает вещи несущественные и лишь очень редко изменяет нам в чём-то по-настоящему важном. Цицерон выразил это одной фразой: „Нет такого старика, который бы забыл, где спрятал сокровище“. <…> Никогда ни с одной женщиной я не спал бесплатно, а в тех редких случаях, когда имел дело не с профессионалками, всё равно добивался, убеждением или силой, чтобы они взяли деньги, пусть даже для того, чтобы выкинуть их на помойку. С двадцати лет я начал вести им счёт, записывал имя, возраст, место встречи и вкратце — обстоятельства и стиль каждого. К пятидесяти годам в моём списке значилось пятьсот четырнадцать женщин, с которыми я был хотя бы один раз. И перестал записывать, когда тело уже было не способно на такую прыть и я мог продолжить счёт без бумажки, в уме. У меня была своя этика. Я никогда не участвовал ни в групповухах, ни в прилюдных совокуплениях, никогда ни с кем не делился секретами и никому не рассказывал о приключениях своего тела или души, ибо с юных лет знал, что ни то ни другое не остаётся безнаказанным…»
Но самое, может быть, важное — понимание того, что проститутки вдохновляли «художника в юности», по выражению Джойса. Вдохновляли безотказностью, податливостью, пусть не всегда искренней, притворной, но столь порой необходимой молодому человеку. Вспомним, как в юности Маркес читал жрицам любви стихи и ранние свои рассказы, и они переживали, исповедовались ему, точно священнику, открывали душу и трогательно помогали, стирая ему рубашки, перепечатывая на машинке его рукописи… Вспомним, сколь не банальные, не клиентские отношения связывали нашего героя с «блудницей от Бога» Марией, с той же увековеченной им чернокожей Эуфемией…
«„Вспоминая моих грустных шлюх“, — объяснял Маркес, — это своего рода попытка поставить им всем памятник. Не мне судить, что из этого вышло». Неисчерпаемая тема — роль проститутки в мировой литературе. Достойна ли блудница, представительница древнейшей профессии, памятника? На этот вопрос трудно ответить. (Авторитетнейшее в этой области издание «Sex-guide international» сообщает, что за первое десятилетие XXI века не менее 170 ООО человек спаслись от суицида благодаря жрицам любви.)
На обложке испаноязычного издания «Шлюх» — фотография старика в белом, удаляющегося, может быть, в загробный мир. «Вспоминаются полковники в отставке, которых Гарсия Маркес выводил в своих произведениях. Однако этот старик до жути напоминает самого писателя — похудевшего, слабеющего, с поредевшими волосами. Именно так он выглядел, когда вносил последние изменения в эту книгу перед тем, как отдать её в печать», — констатирует профессор Мартин.
Знаменитый американский писатель Джон Апдайк в своём книжном обозрении в «The New Yorker» отозвался на публикацию книги с восхищением, написав, что «повестью „Вспоминая моих грустных шлюх“ Габриель Гарсия Маркес заверил, что мечта осуществится в этом году — или в следующие сто лет, он доказал, отправляя это любовное послание нашему меркнущему свету, что не только жив, но исполнен желаний и своего бесподобного могильно-олимпийского юмора».
87
В январе 1998 года Маркес, как специальный корреспондент делал репортажи для колумбийских СМИ об историческом визите папы римского Иоанна Павла II (Кароля Войтылы) на Кубу. Эта ответственная миссия доставила ему удовольствие, по его словам. Во-первых, потому, что он с молодых лет интересуется Ватиканом (напомним, ещё в 1955 году, будучи молодым журналистом, он умудрился обаять римского понтифика Пия XII и написал об атлантическом папе, как прозвали Пия, серию очерков). Во-вторых, мы знаем, с какой неизменной радостью он бывает на Кубе — «жемчужине Антил», как назвал её в приветственном слове папа Иоанн Павел II.
И вот теперь Маркес задавался вопросом, волновавшим миллионы людей во всём мире: «Визит папы римского на Кубу — успех Ватикана или Гаваны?» И отвечал, что завершившаяся пастырская поездка папы римского дала положительные результаты для обеих сторон: как для Ватикана, стремящегося к расширению поля деятельности и влияния католической церкви на Кубе, так и для Гаваны, крайне заинтересованной в разрушении старых стереотипов в восприятии режима на международной арене и в возможности заручиться поддержкой авторитетного мнения папы римского по вопросу о снятии экономической блокады США.
Фидель Кастро может откровенно праздновать успех, убеждённо заявлял Маркес, — глава Святого престола неоднократно в открытой и жёсткой форме осудил политику эмбарго, проводимую Вашингтоном в отношении Гаваны. Правда, одновременно папа высказался за то, чтобы на социалистической Кубе была создана «атмосфера большей свободы и плюрализма». Впрочем, к такой критике кубинский режим был изначально готов.
В делегации Ватикана не скрывали, что поражены знанием правил протокола и этикета, которые продемонстрировал кубинский лидер. Оказывается, от папы римского следует всегда находиться с левой стороны. Веками заведено, что к главе Святого престола нельзя подходить ближе трёх метров, если только сам папа не выразит желание, чтобы к нему приблизились. Бестактностью считается обгонять папу. Похоже, все эти тонкости были прекрасно известны Фиделю Кастро, который безукоризненно организовал личную встречу с папой во дворце Революции — штаб-квартире его режима, где работают Госсовет и Совет министров и проводит свои заседания Политбюро Компартии. Фидель Кастро, сменивший военную форму на элегантный штатский костюм, подчёркнуто уважительно встретил понтифика. Они имели возможность беседовать без свидетелей во второй раз в жизни после встречи в Ватикане в 1996 году. Кстати, ещё в самолете, по пути на Кубу, Иоанн Павел II заявил журналистам, что ожидает от беседы с Фиделем Кастро правды об истинном положении вещей на острове и об отношении кубинского государства к Церкви. Скорее всего так и останется загадкой, услышал ли папа искомую правду из уст Фиделя Кастро. (Дабы продемонстрировать гибкость, Фидель объявил Рождество национальным праздником — правда, всего лишь на год. Но отношение к религии на социалистической Кубе было в принципе гораздо более лояльное, чем, например, у нас: храмы не взрывали.)
В аэропорту в день отлёта Иоанн Павел II неожиданно отступил от заранее распространённого текста выступления, сказав, что начавшийся в последний день визита дождь, по его мнению, знаменует новые времена для Кубы. Как бы то ни было, не оставляет сомнений, что визит папы римского хотя и не способен сотворить политического чуда, но будет иметь весьма важные международные и внутренние последствия для кубинцев. Достаточно сказать, заключал Гарсия Маркес, что администрации США, хочет она того или нет, теперь скорее всего придётся дополнительно разъяснять миллионам американских католиков свою политику многолетнего экономического эмбарго по отношению к Гаване. В свою очередь кубинскому режиму придётся пойти на то, чтобы позволить Церкви играть более значимую роль в жизни общества.
«К сожалению для Кубы, Фиделя и Гарсия Маркеса, — пишет профессор Мартин, — этому историческому, переломному визиту понтифика на Кубу не было уделено достойного внимания, он не был должным образом освещён в прессе, потому как Америка в те дни была всецело поглощена скандалом в Белом доме Клинтона с Моникой Аевински».
— Нет, ну ты подумай, что за народ! — возмущался Маркес в телефонном разговоре с Плинио Мендосой. — Для них минет святее папы римского!
— А чему ты удивляешься, Габо? Разве не помнишь, как в начале 70-х вся Америка зачитывалась книжкой «Deep Throat» («Глубокая глотка») о девице, у которой клитор оказался в глотке и она, путешествуя по Штатам, с шоферами, моряками, музыкантами, студентами напропалую занималась тем же самым, чем Моника с Биллом? Тираж книжки был фантастический, его раскупили за считанные дни, особенно домохозяйки, принимая как руководство к немедленному действию, — вот о чём надо писать, а ты всё про своих полковников, диктаторов, любовь…
Вскоре была опубликована статья (и, как водится, переведена на десятки языков) Маркеса «Почему моему другу Биллу пришлось лгать». Он не акцентировал внимание на некоем заговоре республиканцев, подославших девицу к президенту с целью опозорить и объявить импичмент, а чуть ли не в библейском духе вопрошал мужчин: кто из вас без греха? «Приводя в смятение женщин по всему миру», Маркес оправдывал своего друга из Белого дома, представляя его здоровым, но замотанным мужиком, согласившимся на то, чтобы симпатичная молодая стажёрка сняла ему стресс, и решившим скрыть это от жены.