Блуждающие по мирам. Бессмертные
Шрифт:
— Ли… это ты?
Ансла приходила в себя. Он не дал ей умереть. Вот паскуда!
— Как ты? — спросила я.
— Хреново. Я не чувствую ни ног, ни рук. Господи, здесь все залито моей кровью. Что он со мной сделал?
Потом она заметила свои жалкие обрубки и закричала в ужасе:
— Он отрубил мне ноги!
— Нужно выбираться отсюда. Но как?! Сколько у тебя занимает процесс регенерации?
— Примерно 10 часов.
— Это очень долго… Что же делать? — лихорадочно прокручивала я в голове варианты.
— Добей
— Как? Я с трудом могу пошевелиться, — ответила я.
— Боже, как мне больно… Я сейчас, как в том жутком фильме «Пила», с отрубленными руками и ногами. Как же мне уйти в респ?
Ансла принялась биться головой о стену. Я поморщилась и попросила ее не делать этого. Дверь открылась, и в ней показалась седая борода маньяка. Шапку он где-то потерял, и теперь сверкал зеркальной лысиной.
— Так, чего шумите? — строго спросил он. — Ну-ка тише, суп еще не готов.
Он погрозил нам пальцем и запер дверь. Нет, это просто какой-то дурной сон! Часа через четыре, может быть, три моя рука восстановится. А что толку, если я прикована к какой-то железяке цепью?
— Ли, охренеть, как мы вляпались. Я в шоке.
— Да уж. Врагу не пожелаешь оказаться на нашем месте. Как думаешь, Костолей игрок или НПС?
— Непись он. Ай, как же больно, Ли помоги мне. Нужно придумать, как меня убить. Для меня сейчас лучшая награда — это смерть, — страдальчески усмехнулась эльфка.
— У тебя длинная цепь. Попробуй обмотать ею шею, — скрепя сердце, подсказала я.
— Точно. Как я сама до этого не додумалась.
Ансла опустила голову и принялась вращать ею. Мало-помалу толстая цепь обматывала ее тоненькую шейку.
— Я вернусь за тобой, держись, Ли, — сказала она.
Мне было жаль ее. Хотя неизвестно, что этот седобородый козлина уготовил для меня. Полагаю, для начала накормит супчиком приготовленным из моих же пальцев, а потом разрубит на куски. Не передать словами тот ужас, который я испытала от этой мысли. Кто меня спасет? Вся надежда только на Анслу. Не подведи меня, подружка!
Между тем эльфка со всей силы подалась вправо, цепь натянулась на ее шее и перекрыла ей кислород. Ансла судорожно глотала воздух, но удавку не ослабляла. Спустя несколько страшных минут все было кончено. Безжизненное тело эльфки повалилось на грязный пол, милое личико приобрело синюшный оттенок. Лучше не смотреть на нее, приказала я себе, картинка определённо не для слабонервных. Интересно, где она возродилась? Нужно было спросить ее о точке привязке, укорила я саму себя. А если она побоится сюда вернуться? Тогда и я, и босс столкнёмся с большими неприятностями.
Я с тоской посмотрела на свою короткую цепь — проделать трюк с удушением не представлялось возможным. Рука уже не болела, а это значит, скоро у меня вырастут новые пальчики. Ну, а пока можно помолиться. Кому-то может показаться смешным, но я верю в игровых Светлых богов. Эта
Дверь открылась, и ко мне пожаловали отнюдь не Боги, а Костолей Бессмертный собственной персоной. В руках у него был чан, который он держал грязным полотенцем. Из чана валил пар.
— Ну, елки палки! — увидев мертвую Анслу, воскликнул он. — Могла бы и дождаться суп бессмертия, дуреха. Ну, ничего, милая Лили справится сама. Твои нежные пальчики придали этой похлебке изысканность.
Тошнота подкатила к горлу. Сомнительный, однако, комплимент.
— Рада, что вам понравилось, — пересохшими губами сказала я.
— Думаешь, почему я живу уже вечность? А потому, что ручки и ножки прекрасных юных особ даруют бессмертие. Особенно ценны части тела эльфки.
— А что же до обычных людей?
— Обычные люди — вроде тебя, кроме как в пищу, больше ни на что не годятся. Хотя, знаю я, что вам молодым особам нужно, но я верен своей рыжей горгулье Малашке — все для нее. Так что и не надейся меня соблазнить, — пригрозил он мне пальцем с грязным ногтем.
А я-то думаю, кого мне напоминает кривая жена Костолея, ну, конечно же, горгулью.
— Ваша жена знает, чем Вы занимаетесь?
— Малашка-то? Конечно, знает. Она же мне и поставляет эльфок и фей. У фей вкусные и полезные крылышки. От них потенция — ого-го! Ну да ладно, хватит болтать, угощайся супчиком.
— Не буду.
— Залью силой. А потом, когда твое мясо пропитается этим отваром, я приготовлю и тебя.
Мне стало дурно от его слов. Антрацитовые глаза Костолея поблескивали, а по седой бороде стекала струйка слюны, которую он не замечал. Суп бессмертия явно вызывал у него повышенное слюноотделение и зверский аппетит. Бородач набрал в половник горячую жидкость мутного цвета и поднес к моему рту. Невольно я сжала губы.
— Не противься, скажи: ааааа.
Я покачала головой. Меня же сейчас вырвет. Стыдно признаться, но запах у похлебки был приятный — мясной. Я скосила глаза и увидела, что в половнике плавает мой собственный палец. И только боязнь того, что если я открою рот, то он вольет в меня варево, помогли мне сдержать рвотные позывы.
От унизительной процедуры принудительной кормежки меня спас громкий стук железного кольца по входной двери.
— Неужто Малашка так скоро вернулась? — удивился Костолей. — Пойду, впущу ее, а ты сиди тихо. Вернусь — продолжим наш славный пир.
Небольшая отсрочка дала мне возможность выдохнуть и сосредоточиться на мыслях о своем спасении. Можно попробовать ударить его ногой или опрокинуть на него чан с кипятком. Хотя вряд ли мои жалкие потуги возымеют на него действие, скорее всего, просто разозлят. А Костолей итак сверх всякой меры агрессивен.