Блуждающий по вселенным
Шрифт:
— Мясо наверху, в гроте! Пробуйте достать его стрелами! Пара взбирается, остальные прикрывают! Пятое отделение — бегом вдоль Скалы! Подниметесь там дальше наверх и будете забрасывать мясо стрелами и камнями. Десятники ко мне, по одному!
Вскоре в нашу сторону полетели стрелы, но высота для них оказалась предельной. Если и залетали они в наш грот, то на полном излете, почти не опасные для нашего здоровья. Да и попасть еще надо было как следует, а лучники зроаков стреляли практически вслепую. Парочку залетевших к нам стрел мы отложили в сторону, чтобы не мешали, но в остальном времени
Из-за скалы выбежал один десятник и поспешил к своим подопечным. Его сменил другой. Я мог убрать любого из них, но уж так мне хотелось хоть краешек тельца носителя зацепить!
От этого занятия меня отвлек товарищ:
— Пыхтит кто-то снизу, а ничего не вижу.
— Дай камень, — Я оторвался от наблюдения. Не обращая внимания на влетающие из сумрака стрелы, наклонился над расщелиной, хорошенько прицелился и двумя руками отправил булыжник по адресу: — А вот вам гостинец!
На этот раз опять не повезло зроакам: после падения оба шустрых скалолаза так и застыли на самом дне расщелины грудой искореженных костей. Леонид приступил к добыче новых снарядов, хотя работал больше на ощупь, чем зряче. Но искрами не сыпался, и то хлеб.
А я быстренько вернулся к своему прибору. За скалу уже забежал четвертый десятник, и я начал жалеть, что не использую своих шансов для их уничтожения. И уже думал завалить четвертого номера, когда тот побежит обратно, как вдруг под скалой, как раз там, где носитель высовывался осторожно для осмотра и отдачи приказов, я заметил переминающиеся с места на место подошвы. Видимо, их владелец малость увлекся наущениями для десятника и стал незаметно для себя отступать чуть назад. А может, и на камне какие схемы чертил, потому что странный свет там стал мелькать.
Отпустил я четвертого с душевной болью, и правильно сделал. Потому как после пятого, так и не дождавшись, пока тот уйдет от командира, и шестой десятник за скалу подался. Места стало им втроем совсем мало, и носитель щитов сделал еще шаг назад. Все, лучшего момента я мог не дождаться: обе ноги в профиль! Повезет, болт проломит обе!
Ну что тут сказать? Жуткий рев боли подтвердил стопроцентное попадание. Да еще и свет вдруг полыхнул раза в три ярче. Он что, там лампу карбидную уронил? Или масляную? Но пока я вновь изготовился к стрельбе, трепещущее освещение пропало и на уровне щели никто больше не топтался. Десятников тоже не заметил: то ли затаились, то ли разбежались.
Ну ничего, уж с этого момента я начну отстреливать зроаков где только придется! Вон их сколько с луками в боевом полукруге стоит! Вот и первый кандидат, я выбрал его из стоящих за спинами остальных. Выстрел. Завалился, проклятый аспид!
— Заряжай! — передаю арбалет назад Леониду, но он как-то странно мычит от удивления:
— Смотри, кажется, кречи летят!
Еще бы: я-то вниз смотрел, а моему товарищу на фоне звездного неба сразу бросились в глаза несуразные тела премерзких летающих сатиров.
Глава двадцать третья
ПОДМЕТНОЕ ПИСЬМО
После беспокойной победной ночи всему полку наемников командование разрешило отсыпаться до самого обеда. Тем более что при прочесывании леса уничтожили еще двух зроаков. А один скрывшийся людоед да один улетевший кречи общую картину удачного рейда и последующей операции зачистки нисколько не испортили. Мало того, еще перед поздним отбоем полковник пообещал своим подчиненным праздничный обед с некоторыми дополнительными вкусностями.
Спали почти все, естественно, кроме стоящих в охранении или работающих в наряде. Понятное дело, что героинь рейда никто бы будить не стал, но они проснулись раньше всех и, пользуясь полным затишьем и безлюдьем небольшого леска рядом, отправились туда для интенсивной тренировки. Казалось, никто даже не видел, куда они пошли, и тем более воительницы удивились, когда заметили проламывающуюся к ним напрямик через кусты Апашу Грозовую. Причем все трое уже порядочно разогрелись и не выпускали из рук своего оружия.
— Ну все! — стала ворчать Катерина. — Не дотерпела она до окончания обета.
— Если нападет сразу, — отчеканила Вера, — имеем право убивать ее втроем. Как в обычном бою.
Но заува остановилась на дистанции в десять метров, как бы даже не провоцируя на ответное нападение, и с глубокомысленным видом стала излагать причину своего вторжения на полянку:
— Я вот подумала и задалась вопросом…
— Ух ты! — не раскрывая рта, зашептала Катя, — Она еще и думать может?
— …нельзя ли помочь другому человеку в выполнении обета? Проконсультировалась у знатока законов нашего наемного племени и узнала: можно! Опять-таки если на то есть добрая юля обеих договаривающихся сторон. А так как сутки еще не прошли с момента последнего боя, то я имею право и обменяться трофеями, и одарить ими кого угодно.
Повисла пауза, ю время которой Мария пожала плечами:
— А мы здесь при чем?
— Так ведь ты торопишься скорее выполнить обет в честь павшего брата и друга? Значит, не побоишься принять мой дар в твою копилку! Потому что смелым и отважным родовитым дворянкам бояться нечего!
— Сама дура наивная и нас за дурочек держит? — теперь шипела уже Катерина. — Как ей не терпится поскорее дуэль начать!
Веко Апаши задергалось от нервного тика, хотя она и старалась презрительно улыбаться. Видно, шептание трио Ивлаевых ей жутко не нравилось. Потому и повысила голос, наверное:
— Ночью я убила одного зроака, часового. Дарю его тебе, Мария Ивлаева!
И вот тут, несмотря на открытое и презрительное фырканье двойняшек, Мария спокойным, недрогнувшим голосом произнесла:
— Подарок принят! Прошу его отдать интенданту на мое имя!
Кажется, и сама Апаша больше всего не ожидала согласия. Потому что счастливо улыбнулась, промычала что-то невразумительное и поспешила в лагерь к интенданту.
— Ну ты даешь!
— Делать тебе нечего? — возроптали ошарашенные близняшки.