Блуждающий по вселенным
Шрифт:
Так что наша пещерка в этом плане безопасностью не отличалась. Но еще по дороге обратно я придумал, как сделать убежище более надежным. И, наскоро перекусив, но оставив себя голодным (а что еще меня может толком взбодрить?), приступил к работе. Помогли мне уже ранее сделанные анализы внутренней структуры диковинных растений. Те, что с ядом, старался не трогать; те, что годились на костер, нарубил и занес в пещерку с большим запасом. Ну а те, что могли гореть и давать ядовитый дым, смело порубил на определенной длины отрезки. И боевая секира для такого молодецкого дела пришлась более чем к месту.
Вначале довольно удачно заложил более узкий
На все эти работы у меня ушло часов пять, но зато после этого, зверски изголодавшийся, я уже совершенно не опасался нежданного к нам визита каких-то шавок. Разве что, закладывая последние отрезки и подпирая их изнутри, я стал свидетелем местного чуда: увидел, как прямо на глазах срастаются, восстанавливаются обрубленные корни. Не все, но добрая половина верхних обрубков после третьего часа начинала сочиться тягучей, смолянистой жидкостью. Порой крупные капли срывались вниз, оставляя за собой тоненькую полоску-нить, очень похожую на паутинку. Что интересно, если капля попадала чуть в сторону от пня, она со временем как бы отмирала. Зато попавшая на обрубок капля начинала впитываться, а по остывшей паутинке стекали все новые и новые порции. Постепенно паутинка делалась бечевой, становилась в палец толщиной, а затем полупрозрачная клейкая жидкость затвердевала окончательно и превращалась в ствол. И чем толще были прежние обрубки, тем быстрее до той же толщины доходил восстанавливаемый участок корня.
«Вот это лес! Или корни? – мотал я головой в изумлении. – Интересно будет и на оставшиеся пеньки посмотреть, все ли опять срастутся? Но в любом случае получается, что он вечен. Надо будет только присмотреться к тем стволам, что я пустил на закладку проходов, вдруг они все равно какую гадость ядовитую выделяют при усыхании?..»
С этими мыслями я и принялся за готовку и жарку мяса на большом, солидно разложенном кострище. Правда, огня я не пожалел после того, как рассмотрел хорошенько свод нашей пещерки и разобрался, почему здесь всюду такая отменная вентиляция. Оказывается, вокруг корней, пронзающих все и вся, имелось по периметру еще свободное пространство. Немного, миллиметра два по всему радиусу, но и этого хватало с избытком.
От запаха жареного мяса проснулась и Ксана. Некоторое время просто лежала и наблюдала за моими действиями, потом с явным трудом встала, подошла ко мне и положила руку на плечо:
– Спасибо.
Ну вот, только одно слово, а я ее уже за все простил. Ну почти за все.
– Да не за что. Как твои мышцы?
– Ну… – начала она и примолкла.
Я ей протянул первый обжаренный кусочек мяса на отколотой от корня толстой щепе.
– Да ты не стесняйся, если где сильно болит, говори. Я ведь могу помочь.
– Чего уж там, болит. – Она присматривалась и принюхивалась к мясу с подозрением. – А чье это?
Мясо что удава, что слизняка я разделал на одинаковые стейки, но сам их хорошо различал по цвету. Перед тем как впиться зубами в свой кусочек, предложил:
– А ты угадай!
Забавно было смотреть, как она скривилась, наблюдая за моей трапезой, потом печально вздохнула и осторожно сама откусила кусочек. Пожевала, хмыкнула и продолжила есть уже с удовольствием. Ну еще бы! Соль у нас в сухом пайке, как и некоторые специи, имелась с запасом, так что я постарался на славу. Хотя так и хотелось бы побеседовать по душам с тем типом, который комплектует эти вот упаковки с пятидневным пайком.
– И все-таки что болит? – продолжил я прежнюю тему, чуть насытившись.
Моя оруженосец не стала перечислять, обозначила просто:
– Все. – Затем подумала и добавила, оглянувшись на занавешенные одеяла: – Извини, я просыпалась и видела, как ты ворочал эти бревна, но ничем не могла помочь…
– Да ладно тебе!
– …и в ближайшее время не смогу опять пойти с тобой. Просто не могу вообще идти.
– Значит, будем тебя лечить. Массажем, к примеру. А может, и умениями своими попытаюсь. Я ведь тоже в некотором роде целитель. Кажется.
Скептический взгляд в мою сторону показал всю глубину веры в мои умения. Хотя она первой и припомнила:
– Ну да, твой синяк за одну ночь сошел.
– Точно! А твой до сих пор меня пугает. Поэтому давай так: я его вначале попробую полечить, потом посплю как следует, а дальше уже посмотрим, что нам делать, как нам быть.
Она легко дернула плечами, как бы напоминая, что в любом случае здесь не она распоряжается. Споласкивая руки из фляги с водой, я вспомнил, что ее у нас почти не осталось. А ведь ни сами ручейков не видели, ни у наших новых знакомых спросить не догадались. Чувствую, придется мне первым делом после сна как раз за водой и отправляться. Но пока спешить было некуда, и, разогрев руки трением, я приступил к лечению, а вернее, к попыткам быстрее вернуть нормальный цвет коже на левой щеке девушки и вокруг ее глаза. Я-то привык к этому ужасу, да и само оно прошло бы через пару дней, но захотелось поэкспериментировать с собственными силами. Раз у меня выходит края раны срастить, то как оно с синяком получится?
Девушка легла на одеяла, я присел рядом и вначале постарался своим умением просматривать внутренние структуры, разглядеть основные различия между больной и здоровой щекой. Понял очень быстро: вся проблема в омертвевших частичках крови и клетках плоти. У меня их помог быстро вывести первый щит, а вот девушке бы не помешало как-то ускорить регенерацию. Дальше пошел путем проб и ошибок, заставляя тело пациентки с утроенной эффективностью очищать поврежденный участок кожи.
Использовал и некоторые приемы из арсенала «маленьких гадостей». Ведь патриарх Ястреб мне несколько раз акцентировал, что тринитарные всплески у некоторых трехщитных служат для целительства. Конечно, пробовал я не все «гадости», а то вдруг просто поджарю кусок кожи на теле Ксаны? Тогда она меня уже точно возненавидит, и на этот раз окончательно. Но одна из «гадостей», имеющая условное название «Горячо!», вдруг заработала.
– Ой! Моя щека словно жаром пышет, – призналась пациентка, пытаясь охладить кожу на лице собственными ладонями.
– Не трогай, не трогай! – задержал я ее руку в своей. – Кажется, это помогает.
Структура кожи менялась прямо на глазах, настолько эффективно и быстро началось вымывание омертвевших клеток. При этом никаких осложнений или порчи не наблюдалось. Через пяток минут жар стал спадать, и пришлось еще несколько раз повторить тринитарный всплеск. «Горячо!» действовало великолепно.