Бмакскин Ран (рассказы)
Шрифт:
Этот техасец там наткнулся на конокрадов, и не ко времени. Он был один против четырех конокрадов, и они получили свое. Когда несколькими часами позже я проезжал мимо, они все лежали мертвые, с лошадью для каждого и еще шесть лишних. На них были винтовки, револьверы, много еды. Не было смысла оставлять все это команчам или позволить песку все засыпать. В то время я предпочитал шестизарядные револьверы, с которыми хорошо управлялся.
Этим утром те самые револьверы приятно оттягивали мой ремень, когда я выехал из лагеря. Заметив пару оленей вблизи лагеря, я объехал их. Я не собирался убивать их возле
Первое - это индеец с луком, и стрела была нацелена как раз в меня. Бросившись в сторону, я выхватил кольт и выстрелил в индейца как раз в момент, когда стрела, пущенная им, пролетела в дюйме от моего лица. Он соскользнул по берегу реки и исчез в Хэппи-Граундз, где когда-нибудь мы обязательно встретимся и поболтаем.
Вторая вещь, которую я заметил, находилась выше по течению. Я заметил ее краем глаза и тихо пробрался по берегу, чтобы получше рассмотреть.
Под выступом горы, у самой воды была нора достаточного размера, чтобы в нее мог пролезть человек. Запаха, указывающего на присутствие животного, не было, поэтому я заполз внутрь и встал. Это была большая пещера вроде комнаты, длиной двадцать футов, шириной около пятнадцати, с плотно утрамбованным песчаным полом. Сверху проникал слабый свет. Взглянув вверх, я увидел дыру, прикрытую ветками. Дыра была в поперечнике около двух футов и хорошо замаскирована.
Вернувшись в лагерь, чтобы сгрузить мясо, я рассказал парням об индейце.
– Я засыпал его, - сказал я, - но они найдут его и будут охотиться за нами.
– Одним больше, одним меньше, - заметил Карпе.
– Мертвый индеец хороший индеец.
– Мертвый индеец - это начало неприятностей, - сказал я.
– Нам бы поскорее убраться отсюда, если хотим сохранить свои головы.
– Ты что, спятил?
– сказал Бун, уставившись на меня.
– Ведь мы нашли столько золота!
– Нам не надо уезжать далеко, - возразил я.
– Но на что золото мертвецу?
– Парень прав, - поддержал меня Киньон.
– Мы нарвемся на неприятности.
– Я думаю, мы справимся с этим, - возразил Карпе.
– Я не боюсь индейцев. А вот Пайк, похоже, струсил. Клянусь, он никогда не видел индейцев.
Я положил мясо, которое ел, и облизал пальцы. Затем я встал и посмотрел на него через костер.
– Ты назвал меня трусом и лжецом, Эл, - мягко проговорил я.
– Я не потерплю такого ни от кого.
Он уставился на меня, как будто не мог поверить своим ушам.
– Ну и что из этого?
– спросил он.
– Мальчик решил, что он взрослый! Ну что же, я проучу его!
И он поднялся на ноги.
– Никакого оружия, - предупредил Бун.
– Если индейцы поблизости, мы не должны привлекать их внимание.
Я тут же выхватил свой охотничий нож. Некоторые не любят холодное оружие, и Эд Карпе был одним из таких.
– Хватай свой нож, Эд, - сказал я ему, - и я посмотрю, какого цвета у тебя кишки.
– Никаких ножей, - возразил он.
– Я согласен биться врукопашную.
Я с силой вонзил нож в бревно и сказал:
– Хорошо. Мне все равно. Выходи и посмотрим, кто здесь ребенок.
Он пошел на меня. Эд Карпе был высоким мужчиной, поджарым и с железными мускулами. Он с такой силой ударил мне в челюсть, что у меня искры посыпались из глаз. От удара я закачался. Он приготовился бить другой рукой, но я неожиданно подступил к нему, схватил его одной рукой за рубашку, другой между ног, поднял и стукнул о землю. Ударился он сильно, но тут же вскочил и, покачиваясь, пошел на меня. Он опять ударил меня, но на этот раз побоялся, что я опять схвачу его, и отскочил. Я сделал вид, что наступил на камень, и закачался, и он тут же бросился ко мне. Опустившись на колено, я опять схватил его одной рукой за рубашку и другой между ног и на этот раз бросил на землю головой вперед. Он сильно ударился и какое-то время лежал.
Когда я увидел, что он не собирается вставать, я отряхнул колени и вернулся к мясной кости, которую обгладывал. Никто не проронил ни слова, но Джош Бун был явно удивлен и смотрел на меня так, как будто увидел впервые.
– А ты умеешь драться, - заметил он.
– Ловко ты его.
– Однажды в Пьер-Хоул я дрался в течение двух часов с огромным траппером, как два Эда вместе, но я все равно отделал его.
Через некоторое время Эд Карпе вернулся к огню - он мотал головой и часто моргал, но никто не обратил на него внимания. Мне было его жаль. Я не приветствовал людей, начинавших драться между собой, когда рядом индейцы. На рассвете я вернулся к своей шахте и заметил, что, пока я охотился, кто-то побывал здесь и поднял скальную перемычку, как крышку от рояля.
Конечно, я расстроился, но никому ничего не сказал. Я пошел дальше вверх по реке и нашел еще лучшее место. Там я тоже вырыл яму, но, когда собрался уходить, прикрыл ее ветками и стер все следы.
В этот день была очередь Киньона охотиться. Вернулся он обеспокоенный.
– Нам лучше убраться отсюда или готовиться к бою. Мы окружены индейцами.
Меня они не послушали, а Киньону поверили. Мы вырыли несколько углублений для стрельбы и укрепили их бревнами. Я никому не сказал, что мою яму обчистили.
На следующий день я вернулся к яме, закрытой ветками, прокопал ее до скального основания и вынул породу. Она была тяжелой от золота, и я намыл золота еще больше. Мой метод оправдывал себя. Правда, это была более трудоемкая работа, чем промывание песка, и более опасная.
Этой ночью все, кроме Крюгера, собрались в лагере. Мы переглядывались и, поверьте, всем было не по себе. Никто не видел немца и никто не слышал выстрела. Утром я опять пошел вверх по течению, а потом вернулся к месту, где работал Киньон, но спрятался в кустах. Я залег недалеко от него и мог наблюдать за обоими берегами.
– Джим!
– Я старался говорить тихо, чтобы только он слышал.
– Не смотри в мою сторону и продолжай работать Говорить буду я.
– Хорошо, - отозвался он.
– Кто-то обокрал мою яму. Вычистил ее, пока я охотился.
Он вытер пот с лица, но промолчал.
– У меня есть подозрения насчет этого немца, - продолжил я.
– Ты думаешь, он украл твое золото и смылся?
– Может и так. Я не думаю, что индейцы убили его. Но все же давай поглядывать. Но тогда кто это сделал?