Бочка порядка, ложка хаоса

Гуркало Татьяна Николаевна

— Если вы знаете папу, то я не такой, — зачем-то сказал Максим.

— Он тоже так говорил! Если вы знали папу… А потом чуть не подох, получив мечом под ребра.

— Э-э-э-э-э…

— У отца спроси, — сказала добрая женщина. — Если тебя опять приведут сюда по сколько-нибудь серьезной причине, вылетишь из долины и соревнований мигом!

— Ага.

Максим представил, как спрашивает, что ему отвечают и решил, что попытается узнать как-то иначе. Интересно же.

С парнями разобрались быстро. Четверым погрозили пальчиком и сообщили, что в долине алкоголь запрещен и лучше

бы им больше его сюда не приносить. Рыжему налепили на предплечье желтую полоску, обозвали ее первым предпреждением, и обрадовали тем, что если таких предупреждений будет три, судьба его ждет точно такая же как и Максима, которому хватит и одной.

— Несправедливо, — пробормотал сын успевшего прославиться в долине отца.

— Что?! — спросила Тэлла.

— Нет, ничего.

— Безумная семейка. Как вы дожили до наших времен?

— Наверное повезло, — предположил парень.

На чем и был отпущен. Вместе со всеми остальными.

— У нее против меня предубеждение, — сказал Максим, когда они вышли на улицу.

— Против Ижена, — поправила Тайрин.

— Но вымещать она будет на мне, сама сказала. Хотя я ничего сделать пока не успел. Ничего такого, на желтую полоску.

— Она твою биографию теперь знает, — обрадовала Тайрин. — Ей эту биографию прислали перед соревнованиями. Присылают биографии всех, кто едет в долину, и участников, и зрителей. Тут иногда происходят неприятные вещи. Происходили. Поэтому стали присылать и биографии, и показатели энергии-границы, и вообще. Иначе не пускают. Когда знаешь, что тебя поймать легко, как-то меньше желания зарезать под шумок старого врага и еще десяток человек, чтобы никто не понял, кого хотели убить на самом деле. Вот и… Когда уезжаешь, все это удаляется. По договору. И регулярно проверяют, чтобы действительно удаляли, а то мало ли…

— Биографию? — переспросил Максим. — Тот амулет, он ей биографию в голову грузит?

— Что-то вроде того. И она знает все. И как ты демона с Эстой убивал, и как хранилкой в портал швырялся… Все, что известно официльно.

— И как Коярена бил куда не надо… Блин. Знаешь, я начинаю ее понимать. Я бы тоже попытался от меня избавиться.

На дорогу падали белые цветочные лепестки, похожие на вишневые. Они напоминали снег. Так же вальсировали и ложились на землю мягко-мягко. А Максим думал.

Судьба у него такая, что ли? Не прошло даже дня, с того момента, как приехал, и сразу же вляпался в неприятности. Мелкие такие неприятности, но… И предупреждение получил. Первое и последнее, спасибо родственникам.

А может натворить что-то и счастливо отправиться домой? Тоже идея. Только на крайний случай. Зря что ли Тайрин с собой звал?

А ребята оказались любопытными. К счастью, их интересовало не то, как на самом деле живут старые семьи. Убийство демона и хранилки гораздо интереснее. Максим им рассказал, кое в чем солгал, кое в чем преувеличил или преуменьшил, но рассказал. И им понравилось, настолько, что они признали Максима неплохим парнем.

Жеребьевка и групповой этап

Жеребьевка проходила торжественно, на том самом стадионе. Команды выстроились квадратами, заняв большую часть поля. На меньшей части стояло хлипкое с виду возвышение сколоченное из досок. На возвышении рядочком сидели восемь мужчин и три женщины. Они явно скучали, но пытались делать вид, что счастливы там сидеть. Перед ними стояло четыре больших стеклянных вазы, полупрозрачных. Внутри этих ваз было что-то похожее на шарики для пинг-понга, правда, черного цвета.

— Жеребьевка начинается! — объявил невидимый комментатор и с двух сторон стадиона вспыхнули похожие на экраны иллюзии. — Напоминаю правила. Представитель каждой команды подходит к вазам, вытаскивает из них столько капсул, сколько человек в его команде и распределяет эти капсулы между шестнадцатью корзинами, стараясь, чтобы во всех корзинах их было одинаково. Наши прекрасные девушки вскрывают капсулы и объявляют результат. После этого идет представитель следующей команды и пытается отомстить. Удачи участникам!

Обещанные прекрасные девушки, наряженные во что-то подозрительно похожее на Максимов традиционный костюм, по очереди поднялись на возвышение и замерли, поставив у ног по широкой корзине.

Зрители девушек радостно поприветствовали.

По какому принципу вызывали представителей команд Максим не понял. Не по алфавиту точно. Некоторых зрители освистывали, других приветствовали, к третьим оставались равнодушными. Выходу Итиша явно обрадовались и Максиму объяснили, что это скорее из-за того, что он очень симпатичный парень, потому что на прошлых соревнованиях из-за него куча людей проиграли на ставках. Мало кто мог подумать, что такая здыхонь дойдет до полуфинала и получит почетное четвертое место.

Максим оценил и посмотрел на Итиша новыми глазами. Он, честно говоря, тоже ни о чем подобном не думал. Равновесник и равновесник. Матиль вон тоже равовесник, зато крупнее, в плечах шире.

Блондин оказался удачливой сволочью, вытянул исключительно людей из своей команды и распределил эту команду равномерно по корзинам. Только в одну пришлось ложить два шара, но оно бы по любому случилось, групп было шестнадцать, парней семьнадцать. Зрителям его удачливость тоже понравилась.

Максим, сообразив, что оказался одинешенек в списке с незнакомыми именами, наконец, додумался спросить, как эти соревнования проходят? Его в первую очередь обрадовали тем, что из каждой корзины дальше выходят шестеро. Учитывая, что будет там около сорока человек — задача еще та. Сражаются эти группы по две на день, первая утром, вторая ближе к вечеру. Кто когда и в какой день определят тоже жеребьевкой.

После восьми дней будет два дня отдыха и начнется самое интересное, со ставками и прочим — бои вышедших из групп. А еще драться будут на время, а не просто до пяти пропущенных ударов.

Максим пожал плечами. И удивился, что ему раньше не пришло в голову спросить куда он едет и что там будет делать. Казалось, соревнования и соревнования. Чего он там не видел? Сколько он этих соревнований пересмотрел по телевизору. И в живую тоже. Даже одно время болел фанатской влюбленностью в одесский клуб таиландского бокса. Нравилось оно ему, а папа туда не пустил, вот и пришлось наблюдать со стороны.