Боец 3: Лихие 90-е
Шрифт:
– Подъезжаем, – спокойно повторил я.
Мы действительно подъезжали к вокзалу.
– Ты не мог просто толкнуть, Боец! – заворчал Степаныч.
Я плечами пожал – мог-то мог, только вот вы не расталкивались, поэтому есть, как есть. В купе, заслышав звон разбитого стекла, влетел проводник.
– Все в поряд…
Паренек запнулся, увидев картину маслом: разбитые вдрызг стаканы, мокрые тренер и Танк. На этот раз мне пришлось самому урегулировать вопрос – я сунул проводнику бабки и извинился за таких неспокойных пассажиров.
Тренер честно попытался понести свои чемоданы, но скривился от головной боли.
– Боец… ты это… – выдавил он через не хочу. – Поможешь?
– Не вопрос.
Я похватал чемоданы, и мы вывалили на перрон станции Горячего Ключа. Там, заглянув по срочной нужде в здание вокзала, начали ловить бомбилу. Тех, кто специально по такому случаю на вокзале пасся, пассажиров подбирать, как ветром сдуло, стоило им понять, что три здоровых мужика, два из которых с похмела и с угрюмыми рожами, ищут машину.
– Не понял? Бабки никому, что ли, не нужны, – фыркнул Степаныч.
Я уже думал, что придется автобусную остановку искать и до утра там торчать, но увидел проходившего бомбилу, похожего на грузина, который, видать, тоже отлучался по срочной нужде внутрь вокзала.
– Такси, такси! – начал зазывать он выходящих с поезда пассажиров, повесив на шею шнурок с картонкой, на котором фломастерами были нарисованы шашечки.
– Владимир Степаныч, Танк, стойте здесь, а то от вас люди разбегаются.
– Чего ещё, разбегаются… – попытался возразить Степаныч.
– Просто здесь постойте, – я улыбнулся.
Сам подкрался к грузину и неожиданно вырос перед ним.
– Подвезешь, земляк?
– Куда? – заинтересовался водила.
Я сунул ему клочок с бумагой, который у тренера забрал, на нем был написан адрес нашей гостиницы. Водила кивнул, назвал сумму, я согласился не торгуясь, чтобы привалившее счастье не спугнуть. Ну а когда грузин предложил за ним идти, свистнул Степаныча и Танка. Надо было видеть, как у водилы глаза на лоб полезли при виде двух здоровых мужиков, да еще и с мокрыми майками. Но слово не воробей, а грузины – народ гордый и от своих слов не отказываются.
– На тыщу больше, – сообразил водила.
– На пятьсот, – отрезал я.
– Едем! – кивнул таксист. – Меня Гиви зовут.
Он протянул руку.
Мы вышли с вокзала и сели в старенькую «Волгу», которая и довезла нас до назначенного адреса. Благо добрались без приключений. Степаныч и Танк на заднем сиденье даже кемарить начали, но повезло, что дорога неровная попалась. Каждый раз, когда «Волга» заезжала в яму, Степаныча и Танка на заднем сиденье подбрасывало, и они мигом просыпались.
Вскоре Гиви свернул с главной дороги по указателю в пансионат. И минут десять мы ехали в непроглядной тьме, разрезанной тусклым светом фар «Волги». Потом впереди показались ворота пансионата, на ночь запертые. Гиви затормозил.
– Приехали.
Я огляделся, пытаясь сообразить, в какую глушь нас привез таксист и не ошибся ли адресом. Если он высадит нас и уедет, то как, стесняюсь спросить, нам отсюда выбираться? Но Степаныч, нахмурившись, огляделся ястребиным взглядом и место признал.
– Точно, приехали!
Куда, правда, приехали… Мы вышли из «Волги», расплатились с Гиви, после чего тот тут же уехал. Ну а мы остались стоять возле запертых ворот под светом луны.
– Ща, пацаны, все будет… – сказал Степаныч и пошел к воротам.
Глава 3
– Блин, пацаны, че-то я не врублюсь, где тут звонок… – Степаныч, почесывая макушку, оглядывал ворота. – Не вижу ни хрена, зрение же посадил. Ну-ка, вы гляньте, у вас зрение явно получше моего, а то мне за очками в чемодан лезть – целое дело.
Ворота были самые обыкновенные – тяжеленные, ржавые, из листового металла. Все перекособоченные, но надежные. И никакого звонка на них действительно не было – ни зрение, ни похмелье Степаныча тут были ни при чем. Закрыты ворота были наглухо, судя по всему, обычным амбарным замком, причем с внутренней стороны. И достучаться до хозяев возможности никакой не имелось.
– Не вижу звонка, – пожал плечами Танк.
– Его тут нет, Владимир Степаныч, – подтвердил я.
– Во как… – задумчиво протянул тренер. – Хреново, что еще сказать.
Он для верности прошелся вдоль забора, там поискал, но вернулся ни с чем. Понятно, кто ж станет устанавливать звонок на стене. Закрытые наглухо ворота и забор недвусмысленно намекали, что никто здесь не ждет гостей. У меня все крепло впечатление, что нас здесь никто не ждет. Разве так постояльцев встречают? Конечно, нет… Напрашивался вывод, что либо таксист с адресом напутал и привез нас в другое место, либо Степаныч на своем клочке бумаги записал что-то не то. Как бы то ни было, мы стояли посреди глуши перед запертыми воротами. Ночью.
– Владимир Степаныч, может, звякнем администратору? – предложил я.
– Точняк, – согласился Танк. – Пусть выйдет, ворота откроет?
– Чтоб я еще номер знал, куда звонить, – угрюмо возразил тренер.
– В справочную набрать?
– Боец, вот чего ты умничаешь, как на фиг справочная в Горячем Ключе в четыре ночи… или утра, – Степаныч отмахнулся. – Погодите коней гнать, разберемся.
Он подошел к воротам, подергал за ручку на авось – вдруг на деле-то они открыты? Правильно все, надо пробовать и искать варианты. Но этот авось не сработал. Дверь была-таки заперта. Правда, я заметил, что Степаныч особо усилий не прилагал. А приложи усилий чуть больше, только не тренер, а я или Танк, и двери откроются. Сломаются, в смысле. Правда, тогда мы из гостей превратимся в преступников. Поэтому успеется, надо еще другие варианты отыскать.