Боец Круга Поединков
Шрифт:
Правда, я помню, как мама разговаривала с нами на румынском языке, который учил каждый потомок Владислава и который так и не выучили мы. Я даже лица матери не помню, потому что никто не позаботился дать нам с Киа семейные фотографии, просто сказал: "Киара и Кейни Браун, с прискорбием уведомляем вас, что ваших родителей убили вампиры, и вы отправляетесь в приют!". Но я помню факт: мама пела нам колыбельные на румынском. Она готовила блюда из румынской национальной кухни, хотя по внешности меньше всего напоминала румынку, а её полное имя было Мария Арабелла. Мне уже потом Вин рассказал, как это было забавно, что девичья фамилия мамы и фамилия отца совпали.
– Собственно, - оборвала мои размышления Элен, - я чего пришла. Вчера по дороге в "Ночной Оплот" я встретила Винсента и он попросил меня передать тебе вот это.
Она расстегнула свой рюкзак и достала из него… куклу.
Я потеряла нижнюю челюсть.
Но это была именно кукла высотой почти в полметра. Одна из тех, что за высокую, но беспричинную себестоимость зовут коллекционными. У неё были чёрные кудри, курносое личико, длинные ресницы над берилловыми глазами и губки бантиком. Из одежды - кружевные платье и шляпка красного цвета.
– Это что ещё за хрень?
– я очумело уставилась на то, что Люси заботливо усадила на журнальный столик.
– Кукла. Правда прелесть?
– Элен в восхищении склонила голову набок, и только тут я заметила свежую царапину, проходящую вдоль её уха. Вообще из-за распущенных чёрных волос её невозможно было заметить, но когда девчонка наклонила голову, выкрашенная в голубой цвет прядка скользнула назад.
– Кто это тебя так?
– поинтересовалась я. Люси покраснела сильнее, чем платье куклы и быстрым движением пригладила волосы. Что это я в последнее время всех малолеток своими вопросами смущаю? Сначала Кори, теперь она. Хотя, кажется, я догадываюсь…
– Подралась с одногруппницей, - неохотно пробормотала Элен под моим требовательным взглядом. Я чуть не захохотала, вообразив, как сцепились две тринадцатилетние соплячки, которые и драться-то не умеют. Это море визга и летящие во все стороны клочки волос. Однако Люси обиженно посмотрела на мою улыбающуюся физиономию, и я решила отложить время ржания минут на пятнадцать.
– Ты мне только попробуй сказать, что из-за Эдуарда, - неожиданно шевельнулся во мне нехороший червячок, - и будешь лететь отсюда до самого Блад Амур.
– Да из-за тебя, - пряча взгляд, торопливо пробормотала Элен.
– Роуз, курва недобитая, такую хрень порет…
Не выдержав, я таки заржала. Правда, не столь истерично, как утром, но тоже весьма громко и противно - ну просто павлин в брачный сезон. Люси даже обидеться не смогла, просто тупо уставилась на меня, видимо, просчитывая в уме, стоит ли ей звать доктора, а если стоит, но надо ли меня вырубить на то время, пока она сбегает в больницу, и если надо, то чем именно. Откровенно говоря, я ни за что в мире не смогу объяснить причину своего смеха. Нервы - это уж какая-то слишком простая отмазка, хоть и верная.
– Элен, - я наконец-то смогла выдавить из себя хоть что-то, - я до глубины души тронута твоей заботой, но давай я сама буду отстаивать свою честь, ладно? И вообще, забей на то, что говорят эти белые пушистые шалавы.
– Странно, мне никогда в голову не приходило, что они на самом деле такие глупые и… пустые, - с философским видом произнесла Люси, а потом пожала плечами.
– Не все, конечно, но очень многие. Какая им разница, в чём и на сколько Сара Брушер приезжала в Роман-Сити?
– Без понятия, - я отсмеялась и ощутила себя очень одухотворённой Кейни Браун, то есть такой, какой я была до встречи с вампиршей и вообще всего того дерьма, которое стряслось в июне месяце. Чёрт возьми, ну не просто так я ненавижу лето.
Короче, я оказалась в таком козырном расположении духа, что, поправив чалму на своей башке, произнесла:
– Дай руку, Люси.
Она удивлённо посмотрела на меня, видимо, ища признаки сумасшествия, но всё-таки послушалась.
– Во-первых, - произнесла я, сжимая её кисть, - отрежь когти к чёртовой матери. Лак будет дольше по краям держаться, да и ладони станут целее. Во-вторых, сожми… ага, правильно. Теперь смотри, - я приложила ладонь к той площади её кулака, что начиналась у костяшек и заканчивалась у сгиба пальцев, к фалангам, короче говоря, - когда бьёшь кулаком, бей вот этой вот частью, полностью, и никогда - костяшками, а иначе получишь вывих или перелом. Никогда не замахивайся, как это делают в американских боевиках. На самом деле, Элен, пока ты замахнёшься, твоя противница попротыкает тебе глаза пилочкой для ногтей. Бей без замаха, посекла? Отставляешь толчковую ногу назад и бьёшь. Кулаком, а не ладошками, - при этих словах Люси покраснела ещё сильней, чем краснела при виде Эдуарда.
– И уж подавно не царапайся и не пытайся ухватить девку за волосы или пнуть её ногой, этим ты только посмешишь зрителей. Кроме того… разожми руку… ты можешь ударить нижней частью ладони, - я провела пальцем чуть выше того места, где обычно прощупывают пульс, - в нос или солнечное сплетение. Разумеется, тоже безо всякого замаха. Ясно?
– Ага!
– Люси просияла как новенький "Ауди" директора нашего приюта или кубок Джо, который он получил в областной олимпиаде по биологии и еженедельно натирает куском бархата. Надо же, как мало ребёнку надо для счастья. Теперь пусть кто-нибудь сделает счастливой меня, и всё будет хорошо.
Я взглянула на часы и тоскливо подумала, как же много надо ещё сделать. Привести себя в порядок по указаниям Кимберли, да ещё прийти к ней, чтобы продолжить укрощение диких каблуков, а там она ещё какую хрень придумает…
– Чёрт, мне на ужин надо!
– неожиданно спохватилась Элен и, цапнув рюкзак, вылетела в прихожую. Я пошла проводить её и попутно спросила:
– А как эта волосатая хрень, то есть, кукла зовётся?
– Без понятия, - отозвалась Люси, затягивая шнуровку кроссовок.
– Назови её Скарлетт что ли… Кстати, Винсент куда-то ей в шмотки бумажку затолкал, так что поищи. Ну ладно, пока!
Я стояла на пороге и наблюдала, как Элен по зелёной траве вприпрыжку удаляется от моего дома. День был солнечный, и пятна света то и дело играли на её серой футболке и чёрном рюкзаке. Кажется, я действительно только что рассказала ей, как надо драться. Яду мне, яду!
Вернувшись в зал я взяла в руки куклу.
– Ну что, Мерзкий Джэк, сам выдашь мне расположение клада, или тебя надо пытать?
– с этими словами я обшарила Скартетт с ног до головы, а потом в обратном порядке и наконец-то нашла записку.
"Берегись Лал.
Тел. 34-67-22"
Как содержательно. А где же бомба?!
Бросив куклу на диван, я обнюхала листок бумаги и даже попробовала его на зуб. Анализ показал: дорогая и очень качественная бумага - вы просто гений, Холмс. Ну что Вы, Ватсон, просто именно на такой бумаге мы с Киарой каждый год получаем грамоты по физкультуре.