Боец Круга Поединков
Шрифт:
– Почему она спрашивала о нас у тебя?
– историю о похождениях бравой Кейни я окончила именно таким вопросом.
– И почему ты не прибил её на месте?
– Я не знаю, почему она обратилась ко мне, - с непроницаемым как стенка лицом ответил Винсент.
– А убить… мы разговаривали на улице Танцующих Скелетов при десятках свидетелей. Наблюдатели подозревают, что это Лал и её Братство виновны в массовых убийствах, но юридического подтверждения этому нет, нет пока вообще ничего, за что мог бы уцепиться Ночной Патруль, не идя вразрез с законами. И если бы я её убил, меня бы судили и приговорили к чему-нибудь не слишком приятному.
В его словах был резон, поэтому я решила больше не качать права
Ночь была свежей и только слегка прохладной. Безоблачное небо сумело удержать свою первозданную чистоту, и теперь яркие луны освещали Роман-Сити с обеих сторон. Большая Мирна, голубоватый полукруг, горделиво поднялась с запада и двигалась аккурат по Молочной (Мёртвой у нелюдей) Реке. Что касается Младшей Сестрёнки, рыженькой и тоже неполной, то она встаёт где-то между востоком и северо-востоком и держится на небе почти до рассвета. Полнолуние у неё бывает не раз в неделю, как у Мирны, а всего лишь раз в месяц, но её это, кажется, вполне устраивает. Как и то, что мало кто зовёт её настоящим именем - Лила.
Вообще, легенду о двух сёстрах вам расскажет любой первоклассник, если вам взбредёт в голову выпытывать у него такую ерунду. Во времена Средневековья, когда велась очередная война людей и нелюдей, две сестры, старшая и младшая, по собственной воле оказались по разные стороны баррикады. Мирна была с людьми и училась у тех, кого теперь зовут Наблюдателями Мрака, а Лила воевала бок-о-бок с оборотнями, ирбисами, такими же как и она сама.
В битве - которую кто-то остроумный прозвал Битвой Двух Лун - чтобы решить дело меньшей кровью, люди и нелюди выставили на ратное поле своих представителей. Типа, пусть сразятся, а мы посмотрим. На поле вышла Мирна, чтобы доказать свою преданность людям, и Лила, клявшаяся в верности оборотням. Говорят, что та ночь была почти как сегодня - чистая и безоблачная. Сёстры убили друг друга и умерли каждая под своей луной. Никто никогда вам не признается, что с тех пор сёстры-луны, восходящие с противоположных сторон света - это символ вечной непримиримости Homo Sapiens и Homo Nosferatu. Когда-нибудь Соглашение Мира рухнет, и всё начнётся сначала, но я искренне надеюсь, что не доживу до этого.
Впрочем, я, кажется, вообще ни до чего не доживу.
Остановившись на пороге "Ночного Оплота", я посмотрела на свои руки. В синем неоновом свете они были как у покойника. Интересный такой оттенок. Пророческий: если Лал узнает, в каком монастыре мы с Киа хоронимся… Очень даже пророческий.
– Ну, и что ты мне скажешь?
– скептически посмотрела я на вампира. Тот пожал плечами и натянул на себя косуху.
– Кроме сиди дома и носу на улицу не показывай, мне больше сказать нечего, Кейни, - произнёс он после некоторой паузы. Хмыкнув, я ответила:
– У меня нет дома, и ты это прекрасно знаешь.
– Ты поняла, о чём я.
– Послушай, Вин, - раздражённо произнесла я, - твоя забота меня очень трогает, но если она будет проявляться сугубо в наставлениях, отправь её куда подальше. Ты мне лучше скажи одну хрень: Лал хочет сделать из меня комара?
– Сомневаюсь, - ответил вампир, глядя на меня. Мне не понравился этот его пристальный взгляд и эта каменная морда. Родственничек, блин. Почему у меня шнурки перешёптываются о том, что он чего-то недоговаривает?
– Ладно, всё равно спасибо, - наконец устало произнесла я и спустилась вниз по ступеням.
– Козырной тебе ночки.
– И тебе. Ты только береги себя, - отозвался Винсент. Я фыркнула:
– Ещё бы. Если не я, то кто?
42.
– Шо-чо в лесу ждохло, не буду спгашивать, шо имено, но о-ошень надеюшь, шо ты не иж нео пожаила котьлети, - картавя от сжатой меж зубов зубочистки, Киара собрала грязную посуду и сгрузила её в раковину.
– Шнашала… тьфу!… сначала ты отдраиваешь до блеска всю хату и готовишь нам съедобный ужин. После этого выясняется, что мы с тобой потомки английских лордов, и что у нас в предках чуть ли не вся элита Европы. Потом ты мне заявляешь, что Винсент наш пра-пра и ещё в "хрен с ним" какой степени прадядюшка. А на десерт: к нам питает гастрономический интерес Графиня какого-то озверевшего Братства. Знаешь, Кейн, Тарк всё-таки разок саданул тебя по башке. Сегодня не Первое апреля.
– Если б сегодня было Первое апреля, я б сказала, что хочу стать порно-звездой, - мрачно отозвалась я, допивая какао. Близняшка хохотнула и дёрнула меня за волосы:
– А это ты нахрена сделала? Джанет чёрти сколько времени потела над твоей причёской, а ты расплела все косички. И кстати, где ты так загорела?
– На крыше. У нас же сегодня типа маскарад.
– И ты этому типа очень не рада, - перекривляла меня близняшка.
– Ты же знаешь, я ненавижу все эти типа мероприятия, имитирующие типа светлую и типа беззаботную жизнь в приюте, - раздражённо ответила я и встала из-за стола.
– Но если я сегодня не приду в Зал Торжеств и не учиню драку или массовое исполнения канкана с переодеванием в участников "ZZ-top", Крысы решат, что меня не было и накатают мне дерьма в досье.
– Бедная ты наша несчастная, - шутливо заплакала Ки, - а кем же ты будешь на этом типа празднике?
– Типа так я тебе и сказала!
– фыркнула я.
– Пошли, я тебя загримирую.
Киару выпустили из больницы только утром и то потому, что именно сегодня у нас будет "развесёлый" маскарад. Как обычно, вкололи ей какой-то дряни, от которой она ходит со слегка окосевшими глазами, и сказали не перетруждать спину, а так же прийти послезавтра на техосмотр. В общем, как обычно.
Честно дав сестре время на душ и чистку зубов, я хлопнулась смотреть кретиноскоп. Мне удалось послушать полный выпуск новостей, прежде чем моя сестрёнка в одном нижнем белье приволокла в зал груду косметики, аквагрим, явно не пустой чехол для одежды и магнитофон.
– А его тебе куда прицепить?
– лениво поинтересовалась я.
– Или ты так, послушать?
Состроив мне рожицу, Киа торжественно произнесла: "Маэстро! Музыку!" и включила первый альбом старых добрых "The Sisters Of Mercy". После этого с наглой миной всучила мне аккуратный эскиз и сказала:
– Вот именно так и накрасишь.
– А откуда у тебя шмотьё?
– я удивлённо посмотрела на чехол с одеждой, только догадываясь о его содержимом.
– Ну, - пожала плечами Киара и продемонстрировала мне парик с гривой угольно-чёрных волос, - ты в послеобеденную сиесту танцуешь у себя в комнате под "KoЯn", а я шью.
Следующие пару часов, то есть, где-то до трёх дня мы делали следующее: она хихикала, а я забавляла её своей руганью. А вы сами попробовали б собрать в узел волосы моей сестрёнки, втереть ей в кожу лица, шеи, плеч, декольте и рук какие-то защитные кремы, потом нанести на них немного белого аквагрима и покрыть это светлой пудрой. Кроме того, надо было основательно затемнить ей глаза и ровно накрасить губы чёрной помадой. Убедившись, что оба глаза у неё одинаковой формы и размера, я сложила руки на груди и ото всей своей мелочной душонки восславила миссис Мерфи, свою учительницу по малеванию. После этого начала рисовать чёрный тёрн, выходящий из внешних уголков глаз моей близняшки. Когда тёрн стал похож на тёрн, а не избитые щупальца осьминога, я долго напяливала парик на голову Киары, то есть, чтобы настоящие волосы ниоткуда не выглядывали.