Боец особого назначения
Шрифт:
– Здоров, пассажир!
– с недобрым блеском в глазах проговорил пацан.
– Ты это, у нас отдыхать или как?
– Или как…
– Так тогда это… С тебя литровка с закусью для правильных пацанов Северного.
– Это ты, что ли, правильный пацан?
– И я тоже… И того, не чухайся. А то с рынка не выйдешь.
В глазах у истосковавшегося Степана загорелась надежда.
– И много тут вас, правильных пацанов?
– Тебя отметелить хватит… - цыкнул зубом прыщавый и выразительно
За столом в углу теснилась стая габаритных придурков до двадцати лет. Чувствовалось, что уродам не терпится затоптать кого-нибудь ногами. На лице Горова вдруг возникла мечтательная улыбка.
Тщательно затушив окурок в надбитой пепельнице, он поманил прыщавого пальцем:
– Передай своим, что они пидоры…
Прыщавый дернулся и заорал через плечо, брызгая слюной:
– Игнат! Он нас пидорами назвал!
В углу полетели в стороны стулья, быкоподобный Игнат, явно бывший за старшего, крикнул:
– На улицу волоките падлу!
Степан вскочил и толкнул Фроську:
– Отползай!
В следующий миг навстречу ринувшейся из угла толпе полетел прыщавый - вверх тормашками, с удивленным вскриком. Кто-то упал, кто-то взвизгнул, Горов уже вырвался на оперативный простор и встретил первых противников двумя ударами - мае-гери и прямым в челюсть.
Перепрыгнув через упавших, Горов врезался в самую гущу отморозков и заработал, словно в групповом спарринге. Чтобы никого не убить, Степан не акцентировал удары, а просто бил связку за связкой - от души и с кривой ухмылкой.
Пятнадцать секунд спустя «крутняки» лежали штабелем, и перед Горовым остался один Игнат. Поняв, что с «пассажиром» вышла крутая промашка, Игнат отступил назад и трусливо сунул руку в карман. Секунду спустя пронзительно щелкнула «выкидуха».
– Попишу падлу!
– пискнул мордоворот.
– Да ну!
– хмыкнул Степан.
В тот же миг он сделал ложный выпад, Игнат махнул ножом, но промахнулся. Степан в прыжке развернулся и бахнул его пяткой в грудь. Игнат отлетел в угол и с грохотом рухнул на свой опустевший стул.
Магнитофон вдруг умолк, и в наступившей тишине Горов услышал:
– Так ты наш, земеля? Из спецназа? Давай к моему столу!
Повернув голову, Степан увидел выглядывающего из дальнего зала крепкого мужика лет тридцати. В этот миг Фроська высунулась из-под стола и заверещала:
– О, Родька! А мы тебя ищем везде! Отдавай мои бабки, скотина!
86
– Усохни, плесень!
– пьяным голосом прикрикнул на Фроську Горов.
– Это же мой братуха, какие бабки? Дай я тебя обниму, земеля!
Своим идиотским выкриком экс-ларечница спутала Степану все карты. И Горов
Стабильные признаки внешности совпадают… Это точно он… Оружия на виду нет… Под одеждой тоже… Признаков беспокойства нет, ни о чем он не догадывается… Пока… Сообщников вроде нет…
– Ну привет, братан!
– шагнул навстречу Родиону Горов.
И в тот же миг провел переднюю подсечку. Опорная нога Костицина мелькнула в воздухе, Горов рванул его на себя и перевернул в полете. Костицин с грохотом рухнул на пол, Степан заломил ему руку, свободной выдернул рацию и заорал уже нормальным голосом:
– Не двигаться! ФСБ! «Сирена», шеф, он у меня!
Несколько секунд спустя к входу подскочили сразу две машины, взвизгнули тормоза, и в кафе влетела подмога. Тараскин рванул к Горову, Логинов и Аникеев с пистолетами в руках повернулись в разные концы зала.
– Всем оставаться на своих местах! ФСБ!
– на всякий случай крикнул Логинов.
Но оторопевшая публика и не думала двигаться. Только тут Виктор слегка расслабился и посмотрел на кучу-малу из местных «крутняков».
– А это кто, Степан?
– Отморозки, просто попались под руку, не обращайте внимания… Гляньте лучше в том зале! Кажется, он здесь не один!
При помощи подоспевших оперативников Логинов быстро выдернул из второго зала двух собутыльников Костицина. К счастью, они никакого сопротивления не оказали.
Две минуты спустя задержанных утрамбовали в машины, и «девятка» начала сдавать задним ходом. Тут в свете фар вдруг появилась Фроська и заорала:
– А я, Степа! Меня забыли! Стойте! Стойте! Это же я вам помогла!
– Как она меня уже достала!
– простонал на заднем сиденье Горов.
– Сматываемся в темпе, майор!
87
Задержанных развели по разным комнатам, допрос начали с Костицина. И уже через пару минут стало ясно, что к убийствам в Москве тот не имеет никакого отношения.
Родион не был киллером с рынка «Динамо», да и не мог им быть. Он оказался почти законченным алкоголиком. И максимум, на что был способен, так это на то, чтобы проявить свою армейскую выучку в пьяной драке.
Горов спросил:
– Алиби будем проверять, шеф?
– Успеется… Займемся лучше зубом. Родион!
– Ну?
– Тебе знакома эта вещь?
Тусклый взгляд Костицина вдруг прояснился:
– Не понял, откуда это у вас?
– Не важно!
– Как не важно? Он же был у Кости, когда… когда…