Боевая Академия: адаптируйся, борись, импровизируй!
Шрифт:
– Не за что.
Она мгновенно исчезла в толпе, образовавшейся возле Алисы - каждому хотелось выпить с Безумной, выказав уважение ее актерскому таланту. За спиной Димы хлопнула дверь, и он оглянулся через плечо.
На пороге стоял тяжело дышащий Ярослав, за его спиной возвышался Сергей, а за ним - яростные лица оскорбленных старшекурсников БМ-18-1.
– Гады!
– Полностью согласен, - ответил Зяблик.
– Уроды!
– Даже не будем спорить, - кивнул Дима.
– Кстати, мы не такие сволочи, как вы. Если хотите, оставайтесь.
–
– Сергей оттер друга в сторону, и шагнул в блок, нависнув над Зябликом.
– Слушай, ты! Я тебе щас все перья выдерну, понял, орел ты драный?
– А я тебе, - Ярослав угрожающе хрустнул костяшками пальцев, и шагнул к Диме.
– Готовьтесь к позорной смерти!
Старшекурсник и первокурсник переглянулись.
– Мы, конечно, не против, - сказал Остап.
– Но, прежде чем вы решитесь причинить нам вред, пожалуйста, улыбнитесь вон в ту камеру, она у нас специально для вас припасена.
– Чё?
На своем месте Алиса переплела пальцы. «Невидимый удар» снес установленное над дверью ведро, и поток белой краски обрушился точно на голову Сергею. Спустя секунду другое ведро перевернулось, обливая краской Ярослава. Раздался громкий смех, и гномы тут же начали доставать мобильники, чтобы заснять этот эпический момент.
– Катитесь отсюда, петушки, - сказала Безумная.
– Колбаской, как положено. Шнелль, шнелль!
Зяблик вежливо взял ослепленного Сергея за плечи, развернул, и вытолкал за дверь. Дима проделал тоже самое с Ярославом, и закрыл ее перед носом остальных.
– Знаете, у меня есть тост!
– весомо сообщил Даээрин.
– За наших первокурсников, которые сегодня стали самыми крутыми первокурсниками за всю историю Боевой Академии. Ура Диме, ура Алисе, ура Зяблику! Выпьем за них!
– За Димыча и Безумную!
– заорал Рахни, поднимая все восемь лап с зажатыми в них стаканами.
– И за Остапа!
– И за близнецов!
– И за Луизу!
Это была окончательная победа.
30
Несколько дней вся Академия стояла на ушах, обсуждая публичное унижение группы БМ-18-1. Но, само собой, что победа Димы и его друзей никак не повлияла на их расписание или порядок обучения. Выходные прошли весело, а за ними наступило то, что всегда пугает и обескураживает любого студента - сессия.
Во вторник утром Дима проснулся в шесть, с каким-то странным чувством надвигающейся тревоги. Несколько минут он лежал на спине, потом перевернулся на бок, подложил ладонь под щеку...
– А-а-а-а!
Громкий вопль буквально подкинул первокурсника на кровати, не разобравшись, в чем дело, он скатился на пол, и торопливо поднялся, путаясь в одеяле. На кровати Зяблика молча боролись две фигуры, потом Остап вскочил, и осветил телефоном Алису.
– Ты что, вообще уже чокнулась?
– Да ладно тебе, - девушка улыбнулась, показав вставные клыки.
– Чего орешь, люди спят.
– Да ты меня за шею укусить собиралась!
– Я
Дима облегченно расхохотался.
– Не парься, она и меня так проверяла, когда я ночевал тут первый раз. Алиса, поставь чайник.
– Сейчас организую.
– А где близнецы?
– Зяблик потянулся за одеждой, мимолетно окинув взглядом две пустые, застеленные кровати.
– Сейчас увидишь.
В общей комнате диван был разложен, на нем мирно сопели Ваня и Валера, а по бокам к ним приткнулись обнаженные эльфийки. Остап удивленно присвистнул.
– Эй, одинаковые, подъем!
– скомандовала Алиса, поливая их водой из чайника.
– Просыпайтесь, гоните в шею своих продажных любовниц, и собирайтесь, у нас зачет через полтора часа.
– Удивляюсь твоей выдержке, - промурлыкала Витаэль, потягиваясь, как кошка.
– Всю ночь пролежала в гробу, как мертвая, пока мы тут развлекались. Тебе не завидно?
– Вообще ни капли. Но если вы и следующей ночью решите устроить оргию, зуб даю, я вас все четверых в окно выброшу. Проваливайте.
Дима машинально отвел взгляд, стараясь не смотреть, как эльфийки нарочно медленно одеваются, и прошел к столу. Потянулось тревожное время...
В половину девятого они всей группой уже стояли под дверью триста девятой аудитории, чувствуя, как их колотит нервный мандраж. Даже Безумная притихла, усевшись на подоконник с конспектом, и углубившись в чтение. Луиза так вообще каждые пять минут массировала сердце, приговаривая Завалит, точно, завалит, он же меня ненавидит!, а близнецы старались показать, что им все пофигу, но выдавали свое состояние трясущимися губами. Дима крепился - в трудную ситуацию командир должен подавать пример остальным, но и у него самого на сердце кошки скребли.
– В туалет все сходили?
– спросил Богданов, отпирая дверь.
– Значит, так, слушайте внимательно, я с большим трудом вытерпел вас всех, пока вы просто учились, поэтому на зачете заходить будете по одному. Зашел, ответил на вопросы, получил роспись, и вышел. Потом также следующий. Когда решите, кто первый падет смертью храбрых - постучитесь. Если откажет сердце, с меня венок и торжественная речь.
– Лучше бы отказало, - прошептала Луиза, с остервенением переворачивая страницы в тетради.
– Блин, точно, не сдам!
Дима мысленно помолился, проклиная свою дырявую память.
***************
Выйдя из кабинета заклинаний, Казимир запер аудиторию, поудобнее перехватил сложенные под мышкой книги, и начал спускаться по лестнице, но на полдороге остановился, уставившись на массивную тушу, заблокировавшую весь проход.
– С возвращением, господин директор.
– Привет, Казимирушка, - бодро громыхнул Светозар Евлампиевич, тяжело отдуваясь, вытирая пот со лба, и останавливаясь передохнуть через каждые три ступеньки.
– Слышал, у вас за неделю моего отсутствия никаких инцидентов не произошло? Молодцы, молодцы.