Боевая форма
Шрифт:
Тюссо бросил измученный взгляд на потолок. Боже, как утомителен этот инфантильный юнец! Но он нужен. Он неподкупен и честен до такой степени, что не имеет цены для укрепления пошатнувшегося престижа отдела по борьбе с наркотиками. А подобная непоколебимая глупость просто необходима, когда требуется послать кого-то запудривать мозги космическому начальству на полицейских конференциях.
Разве может Грикс знать, что еженедельная фактическая прибыль от контактов с бандами из Спейстауна и Бельво-Сити составляет сорок пять тысяч галактических купонов? Доля, предназначавшаяся для «большого стола», то есть для верхушки полиции Бельво, составляла примерно по пять тысяч на
А Грикс все не унимался. Тюссо даже не пытался остановить его. Правда, некоторые оперативники поплатились за это своими жизнями.
Тюссо считал, что это неизбежные потери в войне с космическим начальством, которое неустанно требовало перекрыть поток «тропика-45» через космопорт.
– Йохан, Йохан, выслушайте меня! – Тюссо решил наконец, что пришло время отвлечь буйвола чем-то конкретным. – Для того чтобы окончательно ликвидировать контрабанду, нам придется полностью перекрыть космопорт. Но! Каждая зерновая компания располагает собственным окном запуска, и в каждое окно запуска она отправляет свои корабли. На какие мысли это наталкивает вас? Грузы с зерном мы отправляем в Ноканикус и другие близлежащие системы. С проверкой такой торговли можно было справиться старым добрым способом лет этак тридцать назад. Пять кораблей в год, пять урожаев в год. Один большой зерновоз для одного большого урожая. А что мы имеем? Мы имеем триста кораблей в год и десятки судов поменьше – и все они каждый день взлетают к пересадочным станциям. Это же тысячи возможностей провезти на борту контрабанду.
Похоже, Грикс клюнул на наживку – он стоял, опустив голову: значит, бросок достиг цели.
– Так что же произойдет, если мы полностью прикроем все торговые перевозки через космопорт? Грикс уже не горел, а медленно тлел.
– Мы получим несколько нелегальных посадочных площадок, – спокойно продолжал Тюссо, будто растолковывал очевидные вещи малому ребенку, – ИТАА целиком утратит контроль над прилегающим к орбитальной станции пространством, и тогда мы потеряем возможность даже мало-мальски держать контрабанду в поле нашего зрения. Дела пойдут настолько плохо, что космическое начальство попросту прикроет нашу лавочку. Они перекроют нам весь кислород, и тогда на ворота космопорта можно вешать замок. Как будто вы сами не знаете, у них одна песня: все или ничего. Ведь других способов улаживания конфликтов у них нет. Подумайте сами, как бы вы поступили, будь вы в ИТАА?
Грикс внимательно слушал шефа, хотя у него было ощущение, будто его обливали теплым, липким дерьмом из бесконечно длинной резиновой кишки. Теперь у него не осталось сомнений, что у Тюссо тоже рыльце в пушку: перед ним, в своем собственном кабинете, восседала продажная власть. Но эти Тюссо были влиятельной семейкой, они прибрали к рукам всю колонию, поэтому Грикс принял покорный вид, решив воздержаться пока от праведного возмездия. Ведь осмелься он врезать негодяю по морде прямо в его начальственном кабинете, его, Грикса, песенка спета. Прощай работа, и пахать ему всю жизнь на заброшенной ферме в тундре. А Грикс поклялся себе, что такому не бывать никогда.
С фермой вполне справлялся его брат. Йохану же хотелось в жизни большего, и для начала неплохо было бы загнать в угол Тюссо и всю его банду. Но с ними шутки плохи, и поэтому приходилось постоянно быть начеку. Вот почему Грикс продолжал носить маску недалекого простофили и покорно горбил плечи, когда на него выливали бесконечные ушаты теплого, липкого дерьма.
Наконец Грикс очутился за дверями кабинета Тюссо. В лифте он почувствовал себя лучше, а когда вернулся на свой этаж, с него уже скатились последние капли грязи.
Эту крохотную пограничную планету раздирала коррупция. Миллионы любителей острых ощущений были готовы отдать последние гроши за порцию «тропика-45». И жители Саскэтча продавали себя без зазрения совести.
Согласно проведенной переписи населения, на Саскэтче постоянно проживало четыреста тысяч человек. Кроме них здесь находилось около трех миллионов нелегалов, каждый из которых выложил кругленькую сумму за поддельный вид на жительство. Экспорт «тропика-45» и нелегальная иммиграция невообразимо обогащали местную элиту, и ее могущество росло с каждым днем.
В кабинете Грикса уже поджидали помощники. Констебли Янг и Мулен, вчерашние ясноглазые студенты с Голубого Озера, бросились вслед за ним по коридору, ведущему на крытую автостоянку. Там их ждал громоздкий старомодный автомобиль синего цвета.
Николь Мулен вручила Гриксу серую папку. Лейтенанту следовало освежить в памяти кое-какие инспекционные процедуры, которые им предстояло провести сегодня в космопорте. Пока автомобиль ехал на север к мосту и далее через реку Элизабет, широкую и мутную, в старую часть города с его приземистыми каменными домами, каждый с деревянным крыльцом и шиферной крышей, Грикс торопливо пролистал содержимое папки.
Они въехали в квартал, где располагалось старое здание полицейского управления – пятиэтажный каменный блок с окнами-бойницами, забранными металлическими решетками.
Здание мрачно возвышалось над соседними домами. Спроектировано оно было как городская крепость. В самом начале колонизации планета кишела всяким сбродом, и вооруженные до зубов шайки бандитов и лесных бродяг частенько совершали набеги на город, чтобы силой разрешить свои разногласия с властями.
Автомобиль Грикса проехал мимо рабочих, латавших выбоины дорожного полотна, и затем по пандусу вкатился на эстакаду современной скоростной магистрали. Автострада тянулась вдоль гребня перевала Бельво, впереди уже смутно виднелись высотные здания и шпили Хэй-бол-Сити, что раскинулся вокруг космопорта.
Автострада носила потрясающее название – Трансколониальный автобан. На самом же деле это была пародия на скоростную автомагистраль. Она существовала лишь в пределах городской черты. Но даже там отдельные ее участки не соединялись между собой, так как строительство дороги было прекращено под давлением «экологического» лобби.
Сегодня Гриксу и его ребятам предстояло проинспектировать двадцать четыре стартовых площадки. Вдобавок следовало проверить все внутренние служебные подразделения. Это была стандартная проверка, рекомендованная ИТАА для небольших космопортов. При этом все якобы закрывали глаза на то, что космопорту Саскэтча давно пора присвоить класс «А».
– Ну так что, вперед, босс? – спросил констебль Янг, когда Грикс закончил просматривать документы.
– Да, – протянул тот, – на попятную идти поздно. Смело за дело... Хотя кто знает, сколько оно протянется.
Они миновали Спейстаун с его сверкающими отелями и манящими неоновыми вывесками казино. Все вокруг свидетельствовало о том, что развитие колонии бурно шло своим ходом, и власти бессильны направить его в нужное русло.
– А это мы скоро выясним, вот увидите, – сказала Николь Мулен.