Боевая Магия
Шрифт:
Самым грустным было то, что он был так вымотан, что не мог придумать никакой остроты, чтобы впечатлить её, пока они шли из деревни в лагерь. Джимут ждал его там. Он поклонился Суда, и отвёл Браяра к его скатке.
Они выехали рано утром. Капитан Ланго отрядил две бригады воинов, чтобы помогать передвижению жителей деревни. Остальная часть его отряда, и все воины Суды, вместо с Розторн и Браяром, вернулись на главный тракт. В тот день они остановились лишь для того, чтобы дать отдых лошадям.
Храма Мужей
Когда Розторн приблизилась к воротам, её ноша издала такой высокий визг, от которого сводило зубы, что Браяр закрыл уши, чуть не упав со своей лошади. Всегда бдительный Джимут вовремя поймал поводья. Звук прекратился лишь тогда, когда Розторн повернула своего коня прочь от ворот.
Она коротко посовещалась с Судой и Капитаном Ланго, объяснив, что магии стен и ворот храма не по нраву магия, которую она несла. В конце концов лишь Капитан Ланго и его воины сопроводили на ночь беженцев внутрь.
— Не по нраву, — пробормотал Браяр Джимуту, потирая свои ноющие челюсти. — «Не по нраву», говорит. Я слышал как друг о друга корабли тёрлись, но не издавали таких звуков.
— Дело не в том, что магии борются, или что храм злой, — объяснила Розторн Браяру и их друзьям за ужином из жареной козлятины, лепёшек и сыра. — Магия сама по себе не злая, злыми могут быть лишь цели, с которыми она используется, как кинжал. Но форма, которую принимает их магия, не соответствует моей.
Она имела ввиду отнюдь не свою собственную зелёную магию. Браяр знал, что он мог бы пройти через те ворота, если бы хотел. Источником беспокойства была именно ноша Розторн.
— Нет, — произнёс чей-то голос за пределами круга света, отбрасываемого их костром.
Человек возраста Розторн, в длинной алой куртке, которую носили жрецы храма, подошёл ближе к их группе.
— Наши магии окружают нас, чтобы защитить нас, и лишь проёмы ворот позволяют другим магиям войти, если они небольшие.
Он посмотрел на Розторн, затем оглядел весь круг, пока не нашёл Браяра:
— Мы были бы вынуждены попросить вас обоих остаться снаружи. Я пришёл передать вам извинения нашего главного жреца. Обычно это не является такой уж проблемой, но твоя ноша, — он кивнул Розторн, — это больше, чем наши заклинательные стены могут выдержать за раз. Но теперь тут так много маленьких магий. У нас здесь уже есть две деревни с их шаманами, и всегда находятся повитухи и лекари.
Розторн встала, и поклонилась. Браяр сделал то же самое, хотя его усталые мышцы негодовали.
— Мы
Он поклонился; она поклонилась, а это значило, что и Браяр должен был поклониться. Потом она пошла вместе со жрецом прочь, чтобы поговорить о магии. Остальные начали разговаривать о сражениях, в которых успели поучаствовать. Браяр слушал, пока не заскучал настолько, что решил прогуляться. Это поможет ему размять ноги и наконец даст отдых его ушам.
Он неспешно пошёл к реке, махая часовым, которых миновал по дороге. Добравшись до реки, он нашёл берег, вдоль которого лежали крупные валуны. Он вроде их не видел, когда подъезжал к храму, но это не было удивительным, учитывая то, каким усталым он был. Браяр скользнул между валунов, и уселся на каменном крае, слушая звук стремительно бегущей воды, и какое-то время больше ни о чём другом не думал. Было облегчением немного побыть самому по себе.
Когда он повернулся, чтобы начать подниматься вверх по холму, к лагерю, он увидел на сторонах валунов, обращённых к воде и равнине, изображения, сделанные мягко светящейся краской. На каждом камне были изображены разные фигуры: дракон, як, многорукий бог или богиня, ирбис.
А потом он увидел движение. Сначала нарисованные глаза стали следовать за ним, потом — нарисованные лица.
Он остановился перед самым большим камнем. На нём был изображена кобра с девятью головами. Это была очень большая девятиголовая кобра, выше Браяра по крайней мере на двенадцать дюймов. Краска светилась бледно-лунным белым светом. Браяру эта штука не понравилась бы, даже пока она была неподвижной. А потом средняя из девяти голов, носившая вычурную корону, покинула безопасную поверхность камня, и вытянулась вперёд, пока её мелькающий змеиный язык не коснулся носа Браяра. Он подумал, что может завыть как овчарка. Но он был слишком напуган, чтобы двигаться.
— Пожалуйста, уйди, — сказал он.
У него надломился голос.
— Браяр?
Это был Джимут.
— С кем ты разговариваешь?
— Тут поблизости не ползают после заката никакие девятиголовые змеи? — отозвался Браяр. — У них ещё одна из голов — женская?
— Нага, — прошептал Джимут.
Он должен был быть близко, чтобы Браяр мог услышать его шёпот. Вообще, Браяр был уверен, что Джимут стоял по другую, нерасписанную сторону валунов.
— Но это просто истории. И те, что рассказывают здесь, отличаются от тех, что я слышал дома.
Браяр дёрнулся, когда все девять голов осклабились, глядя на него:
— Что ты имеешь ввиду?
— В Королевствах Солнца они — злые.
К ужасу Браяра, Джимут взобрался на вершину валуна рядом с нага. Трёхголовая богиня, которая была нарисована на камне Джимута, посмотрела вверх, будто могла его видеть. Она протянула ладонь по изгибам камня, дотянувшись до стопы Джимута.
— Здесь нага может быть человеческой головой, окружённой змеиными головами, или с венцом из змей. Они — боги всего горного хребта, — объяснил Джимут, — или несколько рек, сливающихся в одну, или…