Боевая машина любви
Шрифт:
В этот момент Зверде хотелось только одного: чтобы еще один мощный толчок превратил «Обитель блаженства» в курган из каменного крошева, с которым перемешаются кости хромоногого тела Ларафа и душа сумасшедшего выскочки, «царя Ре-тарского».
– Гиазир гнорр… Гиазир гнорр…
Лараф открыл глаза.
Земля все еще приплясывала, вдали по-прежнему грохотал гром. Но только Ларафу было все равно. К нему возвратились бодрость и спокойствие. Как ни странно, короткий
– Ну я гиазир гнорр. И что теперь? – Лараф сел на лавочке и уставился на Эри.
Только тут он обнаружил, что из-под песцового покрывала торчат его босые ноги. Он все еще был в ночной сорочке.
– Вы ведь велели доставить баронов Маш-Магарт?.. – с некоторой неуверенностью в голосе начал Эри.
Лараф помнил, что именно с такой вкрадчивой интонацией обычно разговаривают со значительными людьми, переживающими похмелье. «Вы ведь заказывали вчера поросенка, начиненного липовой стружкой и семенем хорька?» – с ударением на словах «вы» и «заказывали» спрашивает трактирщик у купчины поутру. «Так вот мы вам именно такого сообразили».
– Я? Велел. Ну конечно я велел! Зверда здесь?
– Здесь, – с облегчением кивнул Эри, который был готов к тому, что гнорр, находящийся в таком несвойственном ему помрачении рассудка, да вдобавок и ударенный по голове случайным кирпичом, не вспомнит о своем приказании. – Звать?
– Зови. Немедленно.
– С ней ее супруг, барон Шоша, – вкрадчиво прибавил Эри.
– Мужа тоже зови, – отмахнулся Лараф.
– А вот – вода, – сказал Эри и сделал знак неприметному мальчику, жавшемуся к кустам.
Мальчик держал поднос, на котором стоял кубок. Эри передал кубок Ларафу.
– Это что, микстура? – Лараф брезгливо поморщился.
– Нет, это обыкновенная вода, – терпеливо повторил Эри. – Просто вода. Вы ведь заказывали воду?
– Все верно. Я заказывал, – стараясь казаться вменяемым, согласился Лараф.
– Совсем скоро я принесу вам ваше платье!
Когда провожатые подвели Зверду и Шошу к можжевеловой рощице невдалеке от Буковой Горки, где жили гнорр и его супруга, Зверда была взвинчена до предела. Шоша же – напротив, спокоен до заторможенности.
«Это была твоя идея», – процедил Шоша, когда они входили в ворота. Стена, окружающая дворец Сиятельной, степенно проседала и местами разваливалась под напором подземных толчков.
Зверда не стала уточнять, какую именно идею имел в виду Шоша: то ли насчет похищения Ларафа и обмена телами, то ли насчет изничтожения Вэль-Виры, которая потом трансформировалась в идею обмена телами. Да это было и не важно. Поскольку все стоящие идеи баронов Маш-Магарт были ее, Зверды, идеями. Даже когда тщеславный Шоша был убежден в обратном.
– Подождите. Я схожу спрошу, может ли гнорр принять вас сейчас, – сказал тот самый молодчик, которому Шоша так и не пересчитал зубы.
Они снова остались ожидать в обществе конвоя. Наконец, легавый вернулся и кивнул утвердительно. Зверда не знала радоваться этому или нет. Поскольку уверенности в том, что Большая Работа удалась, у нее по-прежнему не было. Ведь с Ларафом они договорились о встрече не раньше следующего утра!
– Гнорр ждет вас там, на лавке.
Зверда положила руку на плечо Шоши. «Я схожу сама», – читалось в ее глазах. Шоша кивнул.
Он знал, что если Большая Работа действительно не удалась и гнорру все известно, а теперь гнорр попросту хочет сказать последнее «прости» перед тем, как утопить баронов Фальмских в Жерле Серебряной Чистоты, то… то если у кого-то из них и есть шансы изменить мнение гнорра на противоположные, так это у Зверды! А он, пожалуй, только помешает.
– Супруга вашего, Шошу велиа Маш-Магарт, гнорр тоже просят…
– У моего супруга сейчас нет настроения. Он переговорит с гнорром несколько позже, – бросила Зверда и смело направилась в можжевеловые заросли.
Гнорр сидел на скамье, укрытый меховым покрывалом.
На расстоянии в десять шагов Зверда остановилась. Сердце ее бешено колотилось, по спине ползли предательские мурашки. Менее часа назад она рассчитывала и была готова без колебаний и страха умертвить Лагху в теле Ларафа. А теперь, глядя на Лагху, она снова трепещет, снова боится и снова не знает как действовать!
Зверда боялась заговорить первой. А шилолов гнорр был так погружен в себя, что просто не замечал ее. Или делал вид, что не замечает, хитрая бестия.
– Добрый вечер… – робко начала Зверда, вложив в эти слова всю сокрушительную мощь своего женского обаяния.
За четыре секунды молчания, которые последовали за этим, Зверда, пожирающая глазами Ларафа, едва не поседела.
В какой-то момент она уже была совершенно уверена в том, что перед ней – Лагха Коалара. Не пострадавший от Большой Работы, хотя, возможно, знающий о том, что она была. Красивый и задумчивый, как всегда. Только малость зашибленный – на лбу гнорра застыл свежий кровоподтек.
– Госпожа Зверда? – вдруг вскинулся гнорр.
Затем Лараф совершил нечто, что затем вспоминал неоднократно. С недоумением, с негодованием, с презрением и просто так – поскольку забыть этот странный поступок было непросто.
Он вскочил с лавки, отшвырнув меховое покрывало. Босой, в одной лишь ночной сорочке, он подскочил к Зверде, бухнулся перед ней на колени, обхватил ее бедра руками и зарыдал.
Лараф даже не мог вспомнить, рыдал ли он так когда-нибудь, когда был маленьким.