Боевик-универсал
Шрифт:
На воротной башне пошли смешки.
– Ты меня знаешь, – утвердительно сказал Грилас. – И я тебя знаю, но не могу вспомнить, кому принадлежит твой голос. Кто ты?
Белгор, однако. Лопухов среди стражи не бывает.
– Да знаю я тебя, хорошо знаю, – рассмеялся я. – Последний раз, когда ты при мне становился временным десятником, Арн заперся в башне, спасаясь от разъяренного Вотра.
– Влад, – тихо сказал Грилас, а остальные прекратили ерничать.
Я снял шлем.
– Влад! Молния!
Где тут набирают в хор имени Пятницкого?
– Тихо вы, город еще спит, – попросил я своих старых знакомых.
Сча-аз, завывая, как баньши [17] , Грилас со товарищи исчез с боевой площадки воротной башни. Нет, сегодня будет набор в хор имени Питнецкого. Топот ног, лязг ключей, грохот тяжелого засова, скрип воротной створки – и на выход ломанулась толпа народу. Хотя я не совсем прав. Десяток Гриласа взял меня и котов в полукольцо. Жар, советник магистрата по общим вопросам, начал изображать руками различные непристойности, глухо матерясь при этом. Вот так-то, проф, а ты – «личина, личина»… Тонкая личина на глазах – и все!
17
Тварь погани.
– Это он, – выдохнул магистр смерти и первым обнял меня.
А за ним подключились остальные деятели, которые бывшие гвардейцы короны Орхета, а теперь доблестные стражники Белгора. Что за привычка у людей постоянно пытаться меня искалечить? А если бы я был без брони?
– Грилас, – я с трудом отбился от нападающих, – Хион еще не полностью взошел, а ты открыл ворота. Попадет тебе.
– Ты плохо видишь, Молния, – рассмеялся он. – Уже давно рассвело, Жар это подтвердит любому желающему.
– Нет, – покачал головой маг, – какое рассвело? Грилас, уже давно полдень, я уже могу сняться с поста и в «Пьяном кабане» пропустить пару кружек. Все равно никто больше не приедет. После прошлого вздоха в город не приезжало ни одного смертника. А местные если и выйдут за ворота, то вернутся из храма Единого не скоро. Но на всякий случай я пришлю себе замену – чем Проклятый не шутит!
– Вот так всегда, – проворчал Грилас. – Он развлекаться будет, а нам ворота охранять. Жалованье у советников магистрата больше, чем у бедного стражника, а совести у них гораздо меньше.
– Потом послушаешь мои бредни, – улыбнулся я. – Я приехал надолго.
Да, я приехал в Белгор надолго. Я так думаю. Пока не разберусь со всеми своими делами, пока Лонир не подготовит почву для небольшого переворота, моей штаб-квартирой будет «Пьяный кабан».
– Пушок, иди ко мне, – крикнул я.
– Кто твои спутники? – поинтересовался Грилас.
– Друзья, воины с юга, – ответил я.
– Они точно воины? – ухмыльнулся Жар, глядя на Шедара.
– А мастер магии смерти не может быть воином? – поинтересовался я.
– Может, – ответил Жар. – С возвращением, Молния. Пушок, привет, кого убил на этот раз?
Так, а когда ты успел? Я стал оттирать полой плаща морду скотины – все равно сдам в местную химчистку. Почему вся рожа в крови, проглот ты ненасытный?! Где ты тут поблизости вряка [18] умудрился найти? Ну, Пушок, посажу тебя на диету!
А вот и знакомые ворота знакомой корчмы. Я не видел их один год, три месяца и двадцать пять дней. Долго я не возвращался сюда. Очень долго.
18
В р я к – тварь погани.
Я соскочил с Пушка и несколько раз с силой пнул калитку. Никого нет дома? Сча-аз. Просто город еще спит. Здесь почти нет жаворонков, одни совы. Многие живут, подстраиваясь под охотников. Они ночью не спят – так и мы не спим. Многие ждут возвращения бойцов Белгора домой. Ждут их жены и подруги, ждут родичи и друзья. Ждут лекари, алхимики, кузнецы и маги жизни. Я всегда ждал, и меня всегда ждали. А потом… а потом стало почти некому меня ждать. Бывает…
– И никто не будет тебе бросаться на шею после твоего возвращения из погани. Ни волчицы, ни Дуняша. Ты будешь приходить, а тебя буду встречать только я. Ведь это главная причина. Остальные решаемы.
Да, Матвей, это и была главная причина. Я сбежал, я не мог видеть город без них. Теперь смогу, наверно. Я вновь ударил в створку сапогом. Еще не хватало портить о дубовые доски свои перчатки!
– Кого там нелегкая принесла?! – заревел сонный медведь, поднятый из берлоги под Рождество.
Молчун разговорился. Я улыбнулся.
– Вам пришла телеграмма от вашего мальчика, расписываться в получении будете? – спросил я.
Створки ворот мгновенно распахнулись, не выдержав внезапного удара многотонного и невидимого тарана. Молчун стал магом? Мои руки прижало к бокам двумя стальными обручами, затрещали мои бедные сминаемые ребра, а ноги оторвались от земли. И этот старается меня покалечить. А если бы на мне не было брони?
– Яр, раздавишь, – просипел я в грудь горному великану.
– Вернулся, – прогудел тролль мне на ухо, но выпустил меня из своих камнедробительных объятий.
– У-гу, – смог кивнуть я, – и чуть не был кое-кем зверски убит. За что, Яр?
Удар по плечу едва не согнул меня пополам. Надо было надеть готику. Она пожестче корацины будет.
– Кто с тобой? – спросил разговорчивый наш, сминая своей лапищей мне наплечник и пробегая оценивающим взглядом по котам.
Интересно, а у Керина сильно много работы в кузне? Чувствую, мне предстоит серьезный капремонт этой брони.
– Друзья, которым захотелось посмотреть на Белгор.
– Неплохой мечник и неплохой маг, слегка привычный к железу, – проворчал Молчун. – Хорошие друзья. Заходите. Матвей! – рявкнула корабельная сирена. – Влад вернулся.
Охотников бывших не бывает, а особенно охотников-мастеров. У Яра глаз – алмаз.
– Ворота не сломал? – спросил у Молчуна Матвей, появившийся на пороге корчмы.
Яр лишь усмехнулся и потрепал по морде довольного Пушка. Коты впали в ступор: откуда им знать, что после одного случая драк разрешил вольничать с собой Яру, Матвею и Дуняше, мало того – даже принимал из их рук еду. А то, что он больше никому вольностей не позволяет, так это его личное дело. Кстати, а почему Пушку не быть довольным, если эта скотина умудрилась найти вряка неподалеку от городских ворот и плотно позавтракать? Он их манком приманивает, что ли?