Боевое кредо
Шрифт:
– Командир, пехота близко, – предупредил Ромашкин и просительно протянул: – Ну-у-у мы как, а?
– Группа – к бою! Пиотровский – будь готов! Стреляем и уезжаем!
Офицеры-разведчики с радостным визгом посыпались с брони и выстроились полукругом возле БМП.
– Подпускаем ближе, сейчас подбегут, и по команде «огонь!» – по одному магазину! «Начфин», тебе можно остаток коробки дострелять, и – валим!
Мотострелки, поняв, что их «добычу» уводит кто-то другой, перешли на галопирующий бег; стали различимы их красные азартные лица.
– Огонь!
Вот тут мои
– Группа, отход! Леня, отхо-о-од! Хватит выеживаться!
Вскарабкались на броню, довольные и провонявшиеся пороховой копотью холостых выстрелов.
– Пьетро, дави педали, пока не дали!
– Йаа-х-у-у-у, – заорал на манер американских ковбоев Пиотровский, и мы снова понеслись через поле. Вслед нам неслись проклятия мотострелков, лишенные какой-либо изысканности и литературной направленности.
Пачишина снарядили довольно быстро, распределили покупки по рюкзакам. Надо уходить – пехота вскорости опомнится и может продолжить преследование. Хотя, если бы все было по-настоящему, преследовать было бы уже некем. Ладно, уйдем в безопасное место, там вскроем недоеденный Пачишиным пакет и определимся с дальнейшим порядком выполнения задачи. Печальный Рябушкин сидел на башне со шлемофоном в руке и страдал.
– Меня «Арбалет-сотый» запрашивает, что там за стрельба на поле и что я наблюдаю.
– Скажи ему, что наблюдаешь «конкурентов» из соседнего полка, совершающих непонятные движения.
Лейтенант кивнул и, нажав тангенту, что-то забубнил в ларингофоны. Снова определили походный порядок. «Начфин», довольный как слоненок, с «чупа-чупсом» во рту, и Леня выдвинулись вперед.
– Слышь, чувак, – проорал вслед головному дозору Рябушкин, – мне Милка Феофанова так и не дала!
– Ха, и мне тоже, – обрадовался наш «начфиненок».
– И нам! – добавили братья Артемьевы, совершенно не знавшие, кто такая эта Феофанова.
– Вот сучка! – добавил Аллилуев.
– Давай, Рябушкин, счастливо оставаться! – проорал наш летеха и, подпрыгивая от возбуждения, скрылся из глаз.
Я проверил связь с головным дозором. Ромашкин отозвался сразу же. Пора выдвигаться связующему звену и прощаться со своими пленными. Не успели технари отойти и пары метров от БМП, как меня срочно вызвал на связь Леня.
– «Ядро», наблюдаю в пятистах метрах по азимуту в движении разведывательную группу противника. Одеты в штаны от маскхалатов и камуфляжи. Очень быстро идут – скоро будут здесь. Численность – четырнадцать. Идут в боевом порядке «трилистник».
Ну, вот они и пожаловали наши «спортсмены». Быстры, однако, ребята, ничего не скажешь. Еще надо обворованный на колбасу СОБР добавить, и будет полный комплект.
– Глаз, наблюдай! Осторожно, никуда не двигайся, – ответил я и выдернул из планшета карту.
Так, ага! Вот здесь они, в этих квадратах. Я быстренько карандашом начал записывать пятизначные группы цифр прямоугольных координат.
– Рябушкин, у вас как координаты передают – прямоугольными или по «улитке»?
– Да как-то говорят – квадрат такой-то, по «улитке» что-то там. Да вот у меня карта есть – гляньте. Только не забирайте, а то меня прибьют.
Карта у Рябушкина намного меньше моей, но тоже масштаба 1:50 000 – «полтинник». Карта закодирована. Ага, ну, тут все намного проще – обыкновенная кодировка, мы такую в училище чуть ли не на первом курсе проходили. На карте Рябушкина я на полях набросал уже кодированные координаты с «улитками».
– Короче, вызывай своего «Арбалета» и называй ему вот эти координаты. Говори, что наблюдаешь группу диверсантов и тебе необходимы в помощь еще одна машина и взвод пехоты с левого фланга, всосал?
– Он меня на херах не оттаскает? – испуганно спросил «пиджак»-летеха.
– Он тебя в губищи расцелует! Давай, вызывай!
– Не, не хочу, он противный, – скокетничал Рябушкин и напялил на себя шлемофон.
– Арбалет-100, я – Арбалет-113, прием. Да-да, слышу, самого гнутого «Арбалета» позови. Да пофиг, что чай пьет, быстрее зови! Арбалет-100, я – Арбалет-113! Ничего не хотел… в квадратах… в направлении меня наблюдаю выдвигающуюся разведгруппу численностью четырнадцать человек. Необходимо для перекрытия возможных направлений движения две «коробочки» с левого фланга. Нет, не мерещится, все! Жду, до связи…
– Молодца, Рябушкин, не ожидал! Что твой ротный сказал?
– Да он просто охерел! Сейчас и сам примчится, и с левого две машины с пехотой пришлет. Он меня не того – не поимеет? Вы меня не обманываете?
– Успокойся, болезный, все будет в лучшем виде! «Сделай другому западло» – это наше жизненное кредо, но в нынешней ситуации оно тебя никак не касается.
Я вышел на связь с головным. «Спортсмены» приближались форсированным маршем. Я думаю, на бегу вряд ли кто-то будет прослушивать поисковым приемником эфир. А зря, очень зря…
– Леня, резко уходи вправо! И дуем так километра три, не останавливаясь, понял? Вперед!
Связующее звено ушло вправо, пора и нам бежать. Помахали ручкой Рябушкину и Зюзику и резвой трусцой скрылись среди деревьев. Пробежали метров четыреста, потом завернули на девяносто градусов. Рябушкин слышал мои переговоры с головным дозором; мало ли что у него на уме. В такой ситуации лучше доверять только самому себе. Прошли перелеском. По моим расчетам, мы уже пропустили группу «спортсменов» вперед. Можно остановиться и послушать эфир, а заодно и вскрыть пакет.