Боевой 41-й год. Тетралогия
Шрифт:
Как и было намечено, в 09-30 крупные силы штурмовиков и пикировщиков нанесли удар по соседним опорным пунктам и Саласпилсу. В 09-36 по выпущенным мною красной и зеленой ракетам, наши подразделения внезапно атаковали противника. Боевые группы захватили все блиндажи и дзоты с подрывными машинками. Настоящую доблесть проявили офицеры-латыши. С лопатами наперевес они бросились на вооруженного противника. В первую очередь были истреблены командиры. Менее чем через пять минут все три опорных пункта уже были под нашим контролем. Лишь отдельные группы бойцов противника сумели занять оборону в окопах и дзотах. По мере вооружения заключенных трофейным оружием наш натиск на сопротивляющиеся группы все усиливался. В 09-55 нами был полностью захвачен предмостный
Дольше всего сопротивлялись группы бойцов в опорном пункте на восточном берегу. Деморализованные потерей командиров, небольшие группы красноармейцев, тем не менее, пришли в себя и упорно оборонялись. Я вынужден был перебросить туда три роты с острова. В 10-40 сопротивление было подавлено и там. Находящиеся в соседних опорных пунктах под плотным воздействием нашей авиации, подразделения "красных" так и не поняли, что творится у них под носом.
В 10-35 с запада со стороны лесного массива у селения Кекава подошла разведывательная рота танкового полка из 6 танковой дивизии под командованием капитана Зандера. В 11-50 закончилась бомбардировка. К этому времени мы уже успели занять прочную оборону в захваченных опорных пунктах. Общее командование обороной принял на себя прибывший капитан Зандер. Мне было поручено командовать в западном предмостном укреплении, занятом моим взводом и ротой добровольцев.
В 12-30 противник наконец опомнился и атаковал большими силами пехоты восточный опорный пункт. При поддержке вызванной нами авиации, атака противника была отбита с большими потерями.
В 13-40 по дороге Судмакале - Кекава со стороны шоссе Олайне - Рига к нам подошел передовой отряд 41 моторизованного корпуса в составе танкового и моторизованного батальонов, зенитного и противотанкового артдивизионов, которые сразу выдвинулись на восточный берег реки. Зенитный дивизион занял позиции на острове. После 14 часов противник также бросил в бой большие силы штурмовой, бомбардировочной и истребительной авиации.
До 18 часов противник атаковал еще трижды, последние два раза после серьезной артподготовки. Наши подразделения и добровольцы-латыши при поддержке авиации отразили все атаки.
Танкисты и мотопехота в 15-20, после отражения второй атаки, контратаковали противника и на его плечах ворвались в важный батальонный опорный пункт, расположенный за насыпью железной дороги и захватили его. Теперь мы удерживали на восточном берегу реки плацдарм глубиной 1,6 км и шириной 2 км.
Из так и не атакованного западного предмостного укрепления мы весь день наблюдали ожесточенные воздушные схватки. Доблестные истребители Люфтваффе не допустили бомбардировщики и штурмовики "красных" до наших позиций. Зенитному дивизиону пришлось вступить в бой всего три раза за весь день. В то же время, наши бомбардировщики наносили большой урон атакующим частям противника, наши истребители сумели прикрыть ударные самолеты от атак русских летчиков. Потери наших за весь день составили 8 самолетов, а потери противника - 22 самолета. Считаю своим долгом отметить, что поддержка нашей операции авиацией была безупречной и по времени и по месту. Без этой поддержки успешное выполнение операции было бы весьма сложным.
В ночь на 29 июня к нам подошли главные силы 6 танковой дивизии и 36 моторизованной дивизии, которые в 07-00 после мощной артиллерийской и авиационной подготовки атаковали противника. В результате, к 10 часам утра наш плацдарм на восточном берегу расширился до 6 км по фронту и до 3 км в глубину.
В 12-00 я сдал командование в предмостном укреплении командиру роты 36 дивизии капитану Вальдгейму, и, получив в дивизии транспорт, направился со взводом в Олайне, далее в Елгаву. Наши потери в операции составили 5 рядовых убитыми и 9 ранеными.
Примечание 1. В текущей реальности, после присоединения прибалтийских республик к СССР, армии этих республик были преобразованы в три территориальных стрелковых корпуса РККА: литовский, латышский и эстонский. Высший и средний командный состав прибалтийских армий подвергся чистке, как "контрреволюционный элемент", и был заменен на командный состав, присланный из РККА. Ни к чему хорошему этот "эксперимент" не привел. При подходе немецких частей к местам дислокации национальных корпусов, в худшем случае, их личный состав вырезал командиров и ударил в спину частям РККА (см. (43) стр. 407 - 414). В лучшем случае, эти национальные части попросту разбегались, оставив "дыры" во фронте обороны.
В альтернативной реальности армии прибалтийских республик были расформированы, рядовой состав и младшие командиры направлены для прохождения службы во внутренние военные округа "россыпью".
24. Ставка ВГК. 30 июня.
За 9 дней боевых действий график работы Верховного Главнокомандующего более - менее устоялся. Ежедневно, в 13-30 он принимал Начальника Генерального штаба с докладом о текущем положении на фронтах. В 01-30 по четным дням в кабинете Верховного заседала Ставка ВГК, а по нечетным, в это же время - заседал ГКО. Заседания Политбюро и других руководящих органов проводились по мере необходимости.
30 июня заседание Ставки начал Верховный.
– Товарищи военные! Имеется важная и довольно-таки положительная информация для вас. Еще 25* июня присутствующий здесь товарищ Молотов направил правительству Финляндии ноту, в которой мы предупредили правительство Финляндии о том, что нам известно о дислокации шести дивизий немецкой армии на территории Финляндии. Мы сообщили, что любые враждебные действия немецких войск с территории Финляндии будут расцениваться нами как агрессия финской стороны. Аналогичным образом будут расцениваться и враждебные действия финских войск. На любые враждебные действия мы дадим адекватный ответ. Одновременно, мы через нашего военного атташе довели до сведения финской стороны, какой именно наш ответ их ожидает. Это будет массированная бомбардировка всех крупных городов полутора тысячами тяжелых бомбардировщиков и обстрел с моря прибрежных городов, включая их столицу Хельсинки, тяжелыми кораблями Балтфлота**.
Финны долго думали, но сегодня, наконец, прислали ответ. Правительство Финляндии сообщает, что немецкие войска на финской территории имеют задачу оборону Финляндии от возможной агрессии англичан. Финское правительство приложит все усилия к тому, чтобы немецкие войска ни в коем случае не совершили враждебных действий против СССР. Тем более, финское правительство не допустит таких действий со стороны своих войск. Финны предлагают создать представительную двухстороннюю комиссию, которая будет немедленно рассматривать все инциденты, могущие возникнуть на границе между нашими странами. Финское правительство заверяет о решимости неукоснительно выполнять советско-финляндский договор сорокового года.
Товарищ Молотов! Что думает наркомат иностранных дел по поводу искренности заверений финского правительства?
– Мы думаем, товарищ Сталин, что, до тех пор, пока немецкая армия не достигнет каких-нибудь особенно крупных успехов на советско-германском фронте, мы вполне можем им доверять. Наша угроза их впечатлила. Особенно, возможный обстрел Хельсинки линкорами Балтфлота. Так что, если наши военные сумеют сдержать немцев на намеченных рубежах, то финнов можно пока не опасаться.
– Вот и от товарища Кузнецова польза в войне образовалась. А то флот, пока что, себя никак не проявил!
– Сталин не упустил случая вставить шпильку наркому ВМФ.
– Никак не может на Балтике пресечь немецкие перевозки руды из Норвегии! И это при полном превосходстве Балтфлота на море! Тем не менее, мы теперь можем часть сил армии и авиации передать из состава Северного фронта товарищу Жукову. Товарищ Тимошенко, обдумайте этот вопрос и сегодня доложите мне, какие силы вы можете передать.