Боевой 41-й год. Тетралогия

Старец Виктор

25 числа медсанбат перебазировался. С утра подошло полсотни грузовиков из полковой автороты. Медсанбат погрузился и три часа ехал на север. Пройдя километров 100, остановились в местечке Баржай, опять в здании школы. 26 числа врач разрешил Василию вставать. Стало веселее, можно было ходить в курилку и гулять.

С утра 27 числа раненых стало прибывать гораздо больше. Как рассказали вновь прибывшие, вечером 25 до личного состава довели новый приказ. Теперь, при угрозе окружения, а также после артобстрела дивизионной артиллерией, гарнизонам разрешалось подрывать мосты и отходить к своим. Количество выходящих в тыл здоровых

и раненых бойцов сразу резко выросло. Командиры, после обсуждения в курилке, полностью одобрили решение командования. Все понимали, что серьезной артиллерийской обработки полевые укрепления опорных пунктов не выдерживали. Гарнизоны несли большие потери от артогня, и потом погибали, не сумев достойно рассчитаться с противником. Малый выигрыш времени и малый ущерб противнику не оправдывал потерю большей части личного состава гарнизонов.

Перед ужином в коридоре вывесили свежий номер "Красной звезды" от 26 июня. Василия подняли с койки и потащили в коридор. Там он увидел толпу перед стендом с газетой. Его пропустили вперед и заставили прочитать статью. В большой статье, на треть газетной страницы, описывался бой стрелкового взвода. Только прочитав почти половину, пропустив без внимания названия Йотия, Юрбаркас и фамилию Иванов, Василий с трудом осознал, что речь идет о его собственном взводе. Глянув в конец статьи, он увидел подпись - К. Симонов. Тут к толпе у газеты подошли командир медсанбата и замполит. Толпа расступилась.

– Это и вправду про тебя, Иванов?
– спросил комбат.

– Да вроде бы, товарищ капитан, - ответил Василий, - фамилии и географические названия совпадают.

– А чего ж сомневаешься? Факты изложены верно?

– Факты вроде верные, да только изложены как-то не так. Прямо "Куликовская битва" получается, а не бой стрелкового взвода...
– с сомнением в голосе ответил Василий.

– Все ясно!
– Вступил замполит, - сейчас снимаем газету. Через 15 минут собираем во дворе общее собрание всех ходячих раненых и всего свободного персонала. Я зачитаю статью, а потом Иванов и Лукашенко ответят на вопросы. Проведем политбеседу на живом примере. Потом проведем политбеседы в палатах для лежачих. Ты у нас Иванов, оказывается герой, а скромничал все время!

Дальше - больше. На следующий день после завтрака Василия вызвал к себе комбат. В присутствии замполита комбат обнял Иванова, пожал руку и сообщил, что звонили из дивизии: из штаба корпуса передали, что Иванову присвоено звание "Героя Советского Союза". Василий не растерялся и браво гаркнул уставное: "Служу трудовому народу!" Замполит хлопнул его по плечу и тут же побежал организовывать митинг.

Только минут через десять, на митинге, глядя с высокого крыльца на восторженные лица товарищей, Василий начал осознавать, что, собственно, произошло. Его погибшим друзьям, Петрову и Сидорову звание "Героев" было присвоено посмертно. Лукашенко получил орден "Красной Звезды". Все младшие командиры гарнизона посмертно получили ордена "Красного Знамени", а рядовые бойцы - медаль "За отвагу".

После митинга все порывались качать Иванова и Лукашенко, но главврач не дал, сказав, что это им вредно после контузии. Обмыть это дело тоже не позволил, заявив, что спиртное после контузии противопоказано. Но, и это было еще не все.

На Василия обратила внимание первая красавица санбата - медсестра Леночка. Леночка была девушкой серьезной, работала операционной сестрой и ассистировала хирургам санбата при самых сложных операциях. Длинные стройные ножки в аккуратных сапожках, перетянутая пояском белого халатика осиная талия, высокая и крупная грудь, пышные вьющиеся темнорусые волосы, выбивающиеся из под форменной косынки - не заметить Леночку мог только слепой.

Пожилой санитар Семеныч на третий день просветил Василия, что Леночка шашней ни с кем не крутит, хотя ухажеров у нее хоть лопатой греби. Это было видно невооруженным глазом: стоило Леночке выйти из операционной и направиться куда-нибудь по делам, как у нее сразу же образовывался "хвост" из старлеев, летёх, и самых отчаянных младлеев из числа выздоравливающих. Но все их старания пропадали втуне - Леночка со всеми была приветлива, но предпочтения никому не отдавала. Василий только поглядывал на нее издали. "Птичка" была явно не его полёта.

28-го вечером, когда левое плечо у Василия уже болело от дружеских похлопываний, он стоял в курилке с другими командирами. Леночка подошла к ним и достала папиросу из пачки, к ней сразу протянулись пять рук с зажженными спичками. Руки Василия среди них не было. Он самым натуральным образом растерялся. Так близко он видел Леночку в первый раз. Нежный овал белокожего лица, идеальный носик, аккуратные, чуть припухлые губки, огромные голубые глаза в обрамлении длинных ресниц. Леночка была чудо, как хороша! На взгляд Василия, первая звезда киноэкрана Любовь Орлова проигрывала Леночке по всем статьям с разгромным счетом.

Леночка постояла, покурила, поговорила о погоде, о положении на фронтах, и, вдруг, посмотрела прямо в лицо Василию. Вася, смотревший на нее сбоку, не успел отвести взгляд. Они оказались одного роста. Несколько секунд они смотрели друг другу глаза в глаза, затем Василий застеснялся и отвел взгляд. Он чувствовал, что краснеет, как спелый помидор. Все остальное время он смотрел на ведро с окурками. Леночка докурила и пошла дальше.

Старлей Колька Скоробогатов, разбитной и хулиганистый малый, тоном многоопытного сердцееда заявил:

– Нет! Вы видели, какие взгляды она трижды кинула на Ваську! Вот она - низость женской натуры! Был ты Вася простым младлеем, так она на тебя и внимания не обращала, проходила как мимо столба, а как дали тебе "Героя", так она тут как тут! И какие взгляды кидает!

Пожилой тридцатипятилетний капитан из запасников по фамилии Евдокимов, раненый в руку, неодобрительно глянул на Кольку и сказал:

– А тебе кто мешает? Становись и ты "Героем", так и на тебя внимание обратят! А внимание такой девушки заслужить надо. Но ты Вася, не тушуйся, она тебя явно выделила!

На следующий день с утра, когда Леночка вышла из операционной Вася набрался смелости, перехватил ее в коридоре и заговорил. Леночка спешила, но предложила продолжить разговор, когда кончится ее смена. Вечером после ужина они пошли погулять вокруг санбата и долго разговаривали "за жизнь2. Обнаружилось полное родство душ. Василий был поражен в самое сердце прямым попаданием 150-миллиметрового снаряда и убит наповал.

Увы, его счастье было не долгим. 30-го после завтрака комбат объявил, что младлей Иванов в числе других выздоровевших направляется в учебное подразделение дивизии. Вася едва успел попрощаться с Леночкой и записать ее фамилию и адрес. Они даже ни разу не поцеловались, о чем Василий сейчас горько жалел.