Боевой 41-й год. Тетралогия
Шрифт:
Помимо возвращения на службу репрессированных военных, для скорейшей ликвидации кадрового голода в РККА были приняты экстренные меры по подготовке большого количества командиров. Выпуск командирских училищ резко увеличили за счет набора на обучение по сокращенной программе красноармейцев, отслуживших срочную службу в рядах Красной Армии и обнаруживших склонность к военной службе, на основании рекомендаций командиров частей.
Одним словом, СССР подготовился к войне, насколько это было возможно.
1. Батальон.
1.1. Новый год.
За уходящий год Красная армия одержала блестящие победы. Освобождены из-под гнета капиталистов народы западной Украины и западной Белоруссии. Разгромлены на Халхин-Голе японские империалисты. Командиры Красной Армии законно этим гордились. Их жены красовались модными, купленными у местных польскими нарядами, косметикой и духами. Местные девушки, удостоившиеся приглашений на новогодний вечер, были счастливы от перспектив замужества с командирами победоносной армии, которых про себя по старинке называли офицерами.
Хотя, были и основания для беспокойства. Шепотом рассказывали о больших потерях Красной Армии в Финляндии. Ходили слухи о том, что все воинские части из Бреста вскоре будут выведены и расквартированы по деревням, а то и в чистом поле. Последний слух сильно не нравился командирским женам. Да и командирам переселяться из крупного города в избы не хотелось. В Бресте все части размещались в благоустроенных казармах еще царской армии, а командиры и вовсе квартировали в городе в частном секторе.
Только штабники дивизий и корпуса знали, что насчет передислокации - это вовсе не слухи. Всю предновогоднюю декаду штабы трудились в поте лица, проводя рекогносцировки на местности. Командир корпуса Серпилин, открывая торжественную часть новогоднего вечера, много говорил о повышении выучки и боеготовности, о воспитании личного состава в духе верности делу Ленина - Сталина, но не сказал ничего конкретного. Однако, высший комсостав корпуса знал, что подготовлен приказ о передислокации всех подразделений корпуса, и этот приказ будет доведен до личного состава послезавтра - 2-го января 1940 года.
Капитан Гаврилов, невысокий темноволосый крепыш, командир 2-го батальона 216 стрелкового полка 42 стрелковой дивизии лихо кружил свою дражайшую половину - Юлечку в вихре венского вальса. Дети - Кирюша и Лиза остались дома под присмотром квартирной хозяйки пани Эльжбеты. Гаврилов ничего не знал о предстоящих переменах, и беззаботно отдавался празднику. Тридцатилетний капитан и после семи лет законного брака все также обожал свою красавицу жену. Все неотложные дела по размещению личного состава, налаживанию быта и организации учебы подразделений за три месяца, прошедшие после завершения освободительного похода, уже были выполнены. Юлечка тоже была на седьмом небе. Впервые она блистала в столь высоком собрании - на праздник в Дом Красной Армии, занимавший здание бывшего дворянского собрания, были допущены командиры, начиная с замкомбата и в небольшом количестве лучшие из ротных. Купленное на рынке приталенное крепдешиновое платье обвивало стройную фигурку Юли, не потерявшую форму после двух родов.
В буфете ДКА командиры угощали своих дам дефицитным новосветским шампанским и бутербродами с черной икрой. Праздник удался. Но, в 24-00 вечер закончился. Из буфета командиры 2-го батальона сговорились пойти продолжать праздник на квартиру к комроты-2 Галицкому. Он был холост и снимал две комнаты с отдельным входом в частном дома. Там вместе с женами и подругами 'гудели' до четырех часов. Усугубили шампанское армянским коньяком. Домой Ивану Васильевичу Гаврилову помогала идти его верная жена.
1.2. Новые задачи.
Первого января отсыпались все, кроме дежурных по подразделениям и караулов. Командиры, собравшись после обеда в расположении, снова приняли на грудь для поправки здоровья. День прошел в вялой полудреме. Утром второго Гаврилова разбудил посыльный из штаба полка с указанием явиться в 10-00. Голова все еще побаливала, но после стакана рассола и тарелки наваристого борща все наладилось. В штаб комбат явился вполне боеспособным. Там уже собрались все комбаты и большая часть ротных. Ротных из его батальона не вызвали. Это настораживало. Появившийся в сопровождении начштаба и замполита, комполка майор Матушкин, зачитал приказ, поступивший из дивизии. Все разъяснилось.
Все части и подразделения дивизии выводились из Бреста и рассредоточивались повзводно по опорным пунктам, которые еще надлежало построить. Больше всех повезло батальону Гаврилова - он оставался в крепости, где и должен был подготовить оборону. Повезло также первому батальону. Его взводы распределялись по внешним фортам крепости, где имелись готовые казармы и укрепления. Третий батальон рассредоточивался вообще в чистое поле и должен был строить опорные пункты у мостов через реки. Подразделения батальона боевой поддержки распределялись по всем опорным пунктам.
На вопрос комбата-3 Шагиняна:
– За что же Гаврилову такая малина?
– комполка ответил:
– Личное распоряжение комкора. 2-ой батальон отличился при штурме форта Берг*, вот комкор его и выделил. А первый батальон у нас лучший по боевой и политической подготовке. Все ясно?
Историю с фортом Берг помнили все. Когда 28-й корпус, тогда еще под командованием генерала Попова, принял окрестности Бреста у немцев, оказалось, что в форту засели поляки, числом около роты. Немцы их оттуда выбить так и не смогли. К полякам послали парламентера и предложили сдаться. Те отказались. На них двинули батальон из соседнего полка при поддержке роты бронеавтомобилей. Два автомобиля поляки зажгли из бронебоек и пулеметами отбили наступавший батальон. Наши подтянули полковые средства. На следующий день долго лупили по форту из полковых пушек и минометов. Однако, упорные поляки опять отбили батальон, нанеся ему потери. Решили подтянуть к форту дивизионный артполк. Полдня долбили форт дивизионными пушками, гаубицами и минометами. Казалось - сровняли с землей. Но, когда батальон пошел в атаку, поляки подпустили пехоту вплотную ко рву и снова уложили наступавших на землю. Потери на этот раз были серьезными.