Боевой 41-й год. Тетралогия
Шрифт:
Собрав комсостав, командир приказал, во что бы то ни стало, к утру отремонтировать три поврежденных самолета, чтобы вылететь пятью звеньями. Во главе звеньев должны были пойти два уцелевших комэска, штурман полка и зам по огневой. Посовещавшись, наметили походное построение и возможные варианты плана на бой.
В 05-07 26 июня полк встал в круг над точкой встречи с превышением 500 м над указанной в шифровке высотой 3000 метров. В 05-11 подошли строем клина три неполные девятки самолетов Ар-2, которые внешне отличались от хорошо знакомых СБ только формой остекления носовой части. Впереди с превышением на 500 метров строем пеленга шла восьмерка ишаков сопровождения, позади строя бомбардировщиков -
Негусто, - подумал Шестаков, - видно, в полку сопровождения хлеб не слаще нашего, если от полка за 4 дня боев осталось всего 14 самолетов. Размышляя на эту тему, он дал полный газ и повел полк с набором высоты на пересечение с курсом бомберов. Теперь ему стало вполне понятен смысл полученной шифровки и вчерашняя строгость комдива. Наличными силами истребители сопровождения, конечно, не смогли бы прикрыть своих подопечных от серьезной атаки противника. На ходу полк перестраивался в заранее намеченный боевой порядок. Соблюдалось полное радиомолчание. Два звена заняли эшелон 4000 метров сзади и на флангах строя бомбардировщиков, еще два - еще дальше назад и еще на 500 метров выше. Штабное звено во главе с комполка - позади всех на 5000 метров.
Когда полк поравнялся с бомбардировщиками. Шестаков собрался было сбросить газ, но, с удивлением обнаружил, что даже на полном газу его ишак не перегоняет бомбардировщиков. Скорости были практически равными. Серьезные машины, - подумал он об АР-2*, - куда лучше, чем СБ. Полет предстоял на дистанцию почти 250 км, и на полном газу, горючего для работы над целью должно было остаться совсем мало. Полет до цели - автомобильного и железнодорожного моста у местечка Семятыче занял 30 минут, из них последние 10 минут - над территорией, занятой противником.
Сразу за линией фронта передовая эскадрилья полка сопровождения сцепилась с восьмеркой немецких истребителей. Из команды их командира, переданной по радио, следовало, что это Ме-110.
Видимо, у немцев тоже большие потери истребителей, если для барражирования они привлекли Ме-110, а не Ме-109, - подумал Шестаков.
– Пока не вмешиваемся, сохраняем строй, - скомандовал он сам. Со 110-ми, при равном количестве, ишаки сопровождения должны были справиться сами. Задняя шестерка истребителей полка сопровождения обогнала бомбардировщиков и выдвинулась вперед, переведя пологим пикированием высоту в скорость. Клубок из шестнадцати И-16 и Ме-110 остался позади.
Впереди показалась лента реки и ниточка моста через нее. Справа и слева на встречных курсах показались две группы истребителей, идущих с набором высоты. Немцы подняли дежурные звенья с ближайших аэродромов. Идут снизу, значит - без скорости, - сделал очевидный вывод командир.
Я "Воробей -1"! Всем внимание! По курсу на 11 часов и на 14 часов и значительно ниже две группы истребителей противника. Эти - наши!
– скомандовал Шестаков, придавив тангенту.
"Воробей -2, Воробей -3", атакуйте правую группу. "Воробей -4, "Воробей-5" - ваша группа левая. Идите навстречу немцам со снижением, разгоняйтесь. Атакуйте сверху сзади переворотом и полупетлей. Как поняли меня?
Командиры звеньев наперебой подтвердили прием команды и, полого пикируя, повели свои звенья навстречу немцам.
"Гвоздики", я "Воробей-1" , пока не дергайтесь, эти две подходящие группы берем на себя, - продублировал он свое решение истребителям сопровождения, хотя, они и так должны были его услышать.
Вовремя заметившие пикирующие сверху звенья немцы, видимо, опытные бойцы, прекратили набор высоты и энергичным боевым разворотом увернулись от удара. Справа и слева от курса бомбардировщиков завертелись еще две карусели истребительного боя. Третьему звену, атаковавшему уже связанного боем противника, удалось сбить первым ударом один самолет. Начало боя было удачным. Никто из немцев не пытался выйти из боя и прорваться к бомбардировщикам.
Подопечные бомбардировщики тем временем перестроились в колонну звеньев. В трех километров от цели, имея высоту 4 км, головной Ар-2 перешел в крутое пике. За ним, по очереди - остальные. Шестерка истребителей сопровождения встала в круг над объектом на высоте 4500 метров.
С земли по бомберам ударили зенитки. Густой лес трасс потянулся на встречу. Вокруг наплавного понтонного автомобильного моста, наведенного немцами на месте подорванного, густо стояли зенитные батареи малого и среднего калибра. Сверху Шестакову, подходившему к цели, было хорошо видно, что ведущий бомбардировщик пикировал точно по оси моста, а ведомые разошлись вправо и влево пошире, очевидно, пикируя на зенитки. Мост и окружающая местность покрылись сначала яркими вспышками, затем круглыми шариками разрывов.
Выйдя из пике, головной Ар-2 начал набор высоты, одновременно закладывая пологий левый вираж. Шестаков повторил его маневр, оставаясь на высоте 5000 метров. Осмотревшись, он обнаружил, что два клубка истребителей продолжают крутиться на своих прежних местах, других немцев на подходе пока не было видно. Продвинувшись еще километров на пять вглубь немецкой территории, он поставил свое звено в круг.
Головное звено бомбардировщиков завершило вираж и легло на курс к железнодорожному мосту, расположенному в 4 км восточнее автомобильного. Концевые тройки пикировщиков отбомбились по забитому автотранспортом шоссе за автодорожным мостом. Моста больше не было. Только один понтон сносило вниз по течению. Во втором и пятом звеньях бомбардировщиков не хватало по одному самолету.
Пикировщики обратным ходом атаковали второй мост, точнее его целую западную половину, и баржи, приткнутые к опорам восточной половины, с которых, очевидно, немцы занимались восстановлением моста.
От моста густо ударили зенитки.
Из клубков истребителей вываливались с дымными шлейфами самолеты. Но, понять, чьи они, на таком расстоянии было не возможно. В эфире раздавалась только нечленораздельная и не информативная матерщина.
Отличавшийся острым зрением замполит капитан Федяев первым заметил подходящую с юго-запада группу истребителей. Почти одновременно прозвучало предупреждение "Гвоздики-1" о подходе с северо- запада еще одной группы. Шестаков предложил "Гвоздике" заняться северной группой, а сам нацелился на южную. "Гвоздика" согласился.
В подходившей снизу южной группе было всего семь самолетов. Однако, у немцев в полках тоже совсем мало самолетов осталось, - подумал Шестаков.
– Это, видимо, все, что они наскребли на ближних аэродромах.
Немцев атаковали тем же маневром, сзади сверху. Они также увернулись от первого удара, но затем преимущество в скорости дало себя знать. Шестаков сумел догнать и завалить одиночку. Затем Федяев подбил еще одного. Дальше стало полегче - четыре против пяти. Крутясь в круговерти боя, Шестаков старался прежде всего не подставиться сам, во-вторых прикрыть своих, и уж потом, при удобном случае дать очередь по подставившемся немцу. Вопреки ожиданиям самого Шестакова случай вскоре представился, и он его не упустил. Вышедшая из атаки по второй паре ишаков пара месеров пересекла его курс под острым углом. Он дал по ведущему короткую очередь из всех стволов с упреждением - "на вскидку", как говорят охотники. И, что удивительно, попал. Скорее всего, в летчика. Потому что фашист сразу свалился в вертикальное пике. Похоже, все-таки, в этой последней группе были менее опытные летчики, потому что на равных они драться не захотели, а, используя преимущество месера в скорости, вышли из боя.