Боевой круг
Шрифт:
— Ты просил меня узнать, что было причиной падения Геликона, для того чтобы мы смогли избежать этого потом. Так в чем была ошибка прошлого предводителя Горы? Я не знаю этого. Возможно, та же самая ошибка ожидает нас впереди.
— Возможно, Геликон обречен. Но мы должны пойти на этот риск.
Доктор Джонс ничего не ответил.
Нэк поискал свой маленький деревянный молоточек, но не нашел его. Тогда он начал медленно выстукивать мелодию своими щипцами, осторожно прикасаясь к пластинам металлофона и стараясь избежать неприятного звучания. Он начал петь.
ЕстьНе переставая петь, Нэк заглянул в лицо ближайшего сидящего рядом с ним человека, потом другого. Песня обладала для Нэка особым смыслом, впрочем, как и все остальные его песни, и пока мелодия рождалась в его легких и срывалась с его губ, он верил в эту песню. Сочинившие эту песню еще до Взрыва люди не захотели жить по ее правилам — но Нэк предупреждал о беде всех.
Поочередно он встречался со своими слушателями глазами, как будто лицом к лицу в кругу, и побеждал их своим голосом. Женщины верили в искренность его песни и зачаровывались вибрацией ее ритма. И пока его голос и музыка звучали, Нэк Металлофон торжествовал даже пред лицом их общей к нему неприязни.
Я пробарабаню на нем о любви, К братьям моим Во всей стране!Нэк спел эту песню до конца и начал следующую, потом еще одну. Ему вдруг представилось, что он снова печатает шаг по тропинке призрачного леса и, наверное, это на самом деле было так, потому что опять все зависело от него и его песни и решалось ими. Вара начала ему подтягивать, как когда-то много лет назад пела вместе с ним Нэка, и постепенно люди образовали около него круг и принялись эхом вторить его словам.
Нэк пел дальше. Стены комнаты вокруг него заколебались и начали расплываться, превращаясь в мрачную скуку порченых земель, кольцом опоясывающих Гору; появились перекрученные металлические решетки, разной величины фрагменты стен, потом открылся туннель, уводящий в недра ужасной Горы, к огромным залам, усыпанным пеплом. Геликон явил себя и принял в себя новых жителей. И из смерти восстала жизнь — Гора Смерти означала жизнь для лучшего, что осталось в людях. Мечты превращались в осязаемое, потрясающее воображение, вечное; в силу, которую не способен отрицать не один живущий.
Наконец Нэк замолчал. Но они все уже были его, и он знал это. Его мечты скрестили мечи с их осторожностью и страхами и взяли верх, вопреки всякой логике. Геликон снова будет жить.
Потом он увидел корзину с вьюном. Наигравшись с растением, Джими закрыл корзину — цветы распустились в темноте, и пока Нэк пел, наркотик наполнял комнату.
Тил не мог не заметить этого, но оставил все, как есть… потому что Тила давно уже в комнате не было.
Глава восемнадцатая
Их было пятьдесят сильных мужчин и женщин. Выгрузившись из грузовиков, они стояли перед Геликоном. Внешне Гора не изменилась нисколько — та же самая непонятной формы огромная и отвратительная груда мусора.
— Убивать поднявшихся на Гору мы больше не
Все согласно кивнули. О бедах, которые повлекли за собой подобные возвращения, знали все. Если бы Геликон действительно занимался своими делами, вместо того чтобы вмешиваться в жизнь кочевников, то вероятнее всего общество ненормальных существовало бы в целости и сохранности до сих пор. Все эти беды Нэк испытал на себе.
Кочевники были будущим человечества. Ненормальные только присматривали за ними, снабжали всем необходимым и ждали того дня, когда общество кочевников разовьется само. Все необходимое для кочевников поставлял ненормальным Геликон. Но ни Геликон, ни ненормальные сами по себе не могли восстановить цивилизацию, потому что чего они не сделают, это будет похоже на систему, уже существовавшую в мире в прошлом.
А прошлое принесло в мир Взрыв. Самую большую ошибку, совершенную человечеством за всю свою историю.
По тем же самым причинам нельзя было допустить, чтобы кочевники овладели Геликоном, разрушили его или получили доступ к его технологиям. Нельзя было навязывать кочевникам выбор между варварством и Взрывом. Ненормальным следовало соблюдать эти правила и ждать веками, возможно, десятками веков, того часа, когда кочевники, повзрослев, не перерастут эти правила и этот порядок. После этого кочевниками — детьми Древних — будет установлен свой, новый порядок, проросший из семян, брошенных в землю предками.
Такой была теория доктора Джонса. Нэк для себя уяснил только то, что у него была работа и ее нужно выполнять. Возможно, кое-кто из его отряда понимал эту теорию лучше его, потому что даже пять-шесть детей, которые были с ними, вели себя тихо и не шалили.
— Для многих из вас внутренние помещения покажутся странными и пугающими, — продолжил Нэк. — Представьте себе, что это просто большие дома ненормальных, стоявшие некоторое время без жильцов и запущенные. Мы должны будем восстановить эти дома и дальше жить в них. Каждый из вас получит свой участок, за который он будет отвечать. Дик Врач будет следить за состоянием здоровья членов нашего общества, что он делал здесь и раньше; он проверит границы жилой зоны со счетчиком радиации — со щелкающей коробочкой ненормальных, — определит опасные участки и установит предупреждающие знаки. Заходить за эти знаки можно будет только с его и моего разрешения. Некоторая часть внутренностей Горы состоит из порченых земель, и духи-убийцы до сих пор рыщут там.
— Джим Ружье будет отвечать за машины и станки; он восстановит подачу электроэнергии, заставит все машины снова работать. Десять-пятнадцать человек будут трудиться под его началом столько, сколько будет нужно. Может быть, целый год. Без машин Геликон существовать не сможет; машины дают воздух и воду, поддерживают постоянную температуру и устанавливают смену дня и ночи. Некоторые из вас являются выходцами из ненормальных и, наверное, знают об электричестве и машинах больше Джима. Но он все равно будет вами руководить, потому что назначен главным и несет за это ответственность. Окажись среди ненормальных лидеры и вожди, Геликон или существовал бы до сих пор, или его восстановление давно бы уже началось.