Боевой оркестр (CИ)
Шрифт:
– Закрыт он. Приходите завтра, - нелюбезно ответил дежурный лейтенант.
– Мне только рабочие часы записать, - самым примирительным тоном отвечал проситель и в доказательство своих слов достал хорошо выглядящую записную книжку.
– По коридору налево, сами увидите.
Конечно, любому посетителю паспортного стола просто необходимо знать часы, когда он открыт. Но Рославлев имел и другие цели. Стоя у двери и записывая очень аккуратным почерком: "Понедельник - с 12-00 до 17-00...", он одновременно пытался мысленно нащупать предметы внутри. Ничего
– Значит, способности матрикатора имеют ограничение по дальности, - подумал посетитель.
– Придется наведаться завтра.
Перед тем, как лечь, Рославлев все же достал со склада тряпку и протер пыль. Неровен час, придется чихнуть - а соседи могут услышать.
Спалось в новом жилище на удивление хорошо. С утра пришлось после завтрака потратить немного времени (не более четверти часа) на то, чтобы убрать все посторонние предметы на "склад". Теперь даже если кто и наведался бы в пятнадцатую, никаких следов пребывания постороннего не осталось.
Предстояло пройтись за паспортом. Погода была просто отменной: мелкий осенний дождь без малейшей надежды на просвет, а к нему еще порывистый ветер. Чего еще мог бы пожелать тот, кому надо пройти незамеченным?
По входе в отделение плащ был снят и перекинут через руку. Под плащом обнаружился более чем приличный костюм.
Погода, впрочем, не помешала образоваться очереди на вход в паспортный стол. Такую здесь никто бы не назвал "хвостом": в ней жаждущим предстояло стоять минут сорок, самое большее. Однако народ там толкался и тихо переругивался. Очередь состояла из закаленных опытом и отнюдь не мирно настроенных граждан. По этой причине Рославлев никак не мог избежать баталий на входе.
– Куда?!! Без очереди!!!
– визгливым голосом нештатной блюстительницы благочиния можно было резать листовой металл.
Хорошо одетый (прямо иностранец) немолодой гражданин ответил до последней степени спокойно:
– Мне паспортистка не нужна. И паспорт не нужен.
Удивление сыграло роль:
– Так на кой ляд прешься?
– На стенку глянуть.
И воспользовавшись замешательством, Рославлев проскользнул внутрь помещения паспортного стола.
Любой из теснившихся там граждан мог бы с чистой совестью засвидетельствовать: этот более чем странный тип даже не пытался протиснуться к стойке, а вместо того и вправду подошел к боковой стенке, где были вывешены извлечения из "Положения о паспортах..." и стал что-то искать взглядом.
Нужные вещи находились в помещении, но большей частью на дальнем столе. Дотянуться до искомого получилось с немалыми усилиями. Рославлев утащил на "склад" коробку с готовыми паспортами, коробку с бланками, печать отделения милиции, штамп для прописки, подушечку с чернилами, тушь с пером и даже клей для фотографии.
По окончании трудов неправедных у инженера слегка тряслись руки и подкашивались ноги. Он прислонился к стене, стараясь отдышаться.
– Эй, дед, ты, того, что?
– не особо внятно, но участливо
– Если ничего не надо, так домой бы шел.
– Сердце малость прихватило. Ничего, сейчас отдышусь и вправду домой, - слабо улыбнулся старик.
– Минута отдыха - и приду в себя.
– Таблеточку возьмите, мятную, - авторитетно заявила девушка (по виду вполне студенческого возраста) и извлекла из большой сумки коробочку.
– От нее сразу полегчает, только класть надо под язык.
Рославлев благодарно кивнул, взял таблетку, сделал вид, что кладет ее в рот, и прикрыл глаза. Через секунд тридцать он заявил:
– И вправду легче, еще раз благодарю.
И этот непонятный, явно нездоровый человек ушел из паспортного стола, но не отделения милиции.
Коридор не был все время пуст. Рославлев полагал, что на сколько-то секунд он там останется один, без ненужных свидетелей. И расчет оправдался.
На широком, сантиметров сорок, подоконнике вдруг возник большой желтый конверт. И возник он за спиной пожилого посетителя. Тот без спешки, но и не медля, удалялся из отделения.
Обнаружил это не очень-то почтовое отправление старшина Голубев, который как раз возвращался с обеда.
– Что за притча?
– произнес озадаченный милиционер, глядя на совершенно непривычного размера конверт, на котором очень отчетливым шрифтом было напечатано: "Начальнику отделения милиции Савелову М.И.".
Старшина поднял это желтое чудо. Конверт и на вес показался странным: слишком тяжелым для того, чтобы там были одни бумаги. Но вскрывать нечто, адресованное непосредственному начальнику, осторожный сотрудник не стал, а вместо того двинулся к адресату.
Зная жесткий характер начальника, старшина действовал по уставу:
– Разрешите доложить, товарищ старший лейтенант. Предмет найден на подоконнике в коридоре. Адресован вам.
Начальник даже не прикоснулся к загадочному конверту. Вместо этого он отрывисто спросил:
– Кто нашел?
– Я, товарищ старший лейтенант.
– Кто положил?
– Никого в коридоре не было, товарищ старший лейтенант.
После этого лейтенант подумал, взял возникшее ниоткуда послание и рассмотрел его снаружи.
– Почтовых отметок нет. Подметное письмо, - эти слова сопровождались многозначительным взглядом с многообещающим прищуром.
У старшего лейтенанта был большой стаж в выявлении шпионов. Начинал он рядовым бойцом ОГПУ еще при Менжинском в тридцатом году. Карьера шла, а не бежала - возможно, это было и к лучшему. Мчась стремительным галопом, знаете ли, недолго и шею свернуть. Однако вот этот конверт, вполне возможно, тот самый СЛУЧАЙ. Но что, если...
После еще полуминутных размышлений начальник принял решение.
– Надень-ка вот это, Голубев, - с этими словами старший лейтенант достал из ящика стола до последней степени затертые кожаные перчатки, - чтоб следы не стереть, и вот те ножни, вскрывай, да осторожно.