Боевой режим
Шрифт:
— «Саламандра», 531-й на шестой. Прошу запуск! — запросил руководителя полётов командир экипажа.
— 531-го понял, «Саламандра», — РП (руководитель полетов) получил «добро» от командира корабля, — 531-му, запуск!
Винты вертолёта Ка-29 завращались сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее. Вот уже их и не видно, а только два сверкающих диска образовались над фюзеляжем.
— «Саламандра», 531-й к взлёту готов.
— 531-й, ветер…, контрольное висение, взлёт! — РП немного затягивает команду. Считается шиком, когда разведка погоды или полёты начинаются, секунда в секунду, по времени, указанному
Подполковник Михайлов, руководитель полётов на сегодняшней смене, в своё время окончил военно-морское училище имени Фрунзе, по образованию и духу штурман, и как все штурмана — страшный педант. Владимир Александрович ужасно переживает, когда идут какие-то задержки, но его переживания внешне малознакомому человеку не видны. Вот сегодня его усы гордо топорщатся — значит, что всё получается своевременно.
Двигатели вертолёта заработали громче, и винты завращались ещё быстрее. Как большая сильная кошка, что перед прыжком напряжётся вся, прижмётся к земле, вертолёт-разведчик погоды приподнялся на шасси, завис и полетел….
На предполётные указания я не пошёл. Необходимые весовые данные самолётов со старшим инженером полка уже уточнил, а если появится что-либо новое, то РП мне доведёт. В это время я окончательно проверяю работоспособность своей аппаратуры, систем и механизмов полётной палубы, как проходят команды на стартовые позиции и операторам тормозных машин, и слежу за расстановкой авиатехники.
Полётная палуба стала оживлённой. Истребители Су-33 и Су-25УТГ заняли почти все технические позиции у надстройки и даже за ней. Полёты сегодня серьёзные, придётся попотеть.
Авианосец, оставляя за кормой буруны от своих винтов, шел в район с наиболее подходящей погодой. Глядя на яркое солнце и ласковые волны, лениво проплывающие за бортом, не верилось, что совсем недавно небо было чёрным от туч, ветер с громадных волн срывал клочья пены, и с высоты КДП море казалось полосатым.
На обходном мостике по правому борту и кормовой части командно- диспетчерского пункта, куда предполётных указаний народ вышел подышать свежим воздухом и погреться на солнышке, стояло оживление — стая касаток из десяти- двенадцати особей гоняла селёдку. В морской бинокль хорошо было видно, что у одной из них спинной плавник изогнут, как у легендарного кита-убийцы Моби Дик. Касаткам наш корабль, как и наши полёты не интересны — резвятся, гоняют себе рыбу.
— Как дети малые, — проворчал руководитель полётов, — пойди, шугани наших, пусть занимают места. Время докладов о готовности, а они зоопарк устроили!
— Александрыч, а интересно: кто в данном случае зритель?
— Не знаю. Сейчас мне кажется, что касатки, — Михайлов взял мой бинокль, и, смущённо улыбнувшись на моё многозначительное покашливание, стал рассматривать резвящуюся стаю. — Ветер заодно проверь.
С Владимиром мы знакомы ещё с девяносто четвёртого года. Мы ровесники. Дружим семьями, тесно общаемся на корабле. Он частый гость в моей каюте. Здесь обстановка официальная, и поэтому мы друг друга называем по имени и отчеству.
Народ расходиться не хотел. Я посмотрел на дым. Механики отладили машины так, что его вообще не видно. Достал ракетницу и стал её заряжать. Сослуживцы, увидев мои приготовления,
Группа руководства доложила о готовности к полётам. Подошло время запуска двигателей.
— Давай зелёные ракеты! — Скомандовал мне руководитель полётов.
Строго в очерёдности вылета по плановой таблице самолёты начали запускать двигатели. Запустился и вертолёт-спасатель. Он всегда взлетает первым, уходит в свою зону, готовый в любой момент оказать при необходимости помощь. Будет там находиться, пока не появится необходимость в заправке топливом или не возникнет большой перерыв в полётах.
В защитных балахонах и касках разбежались к лафетным стволам матросы-пожарники. Им не позавидуешь: весь залёт придётся стоять на пронизывающем ветру.
Получив разрешение, стал выруливать палубный истребитель Су-33.
— 401-й, третья стартовая, дал команду РП.
— Третий старт, встречайте: Су-33, бортовой 61, позывной — 401, - продублировал я команду на стартовую позицию.
— Вас понял, встречаем! — отозвался оператор.
Самолёт подрулил к стартовой позиции. По командам техника медленно зарулил и остановился, упёршись основными шасси в задержники. Офицер стартовой позиции поднял руки над головой и развёл их в стороны. Су-33 послушно разложил крылья, словно зверь, выполняющий команды дрессировщика, поданные жестами. Как по волшебству из палубы поднялись газоотбойные щиты, отбрасывая вверх реактивную струю двигателей.
— «Саламандра», 401-й, решётки открыты, режим «боевой», к взлёту готов!
— 401, ветер встречный десять метров в секунду. Взлёт!
— Старт разрешил! — продублировал я голосом нажатие кнопки «Разрешение старта», мгновенно перенеся большой палец руки на кнопку запрета. Не дай Бог, что-нибудь случится, на действия мне отведены доли секунды.
Свистящий рёв двигателей перешёл в ревущий грохот, задержники ушли в палубу, и самолёт как пришпоренный боевой конь рванул с места и, пронесясь по трамплину, взмыл в воздух. Газоотбойный щит медленно опустился и сровнялся с поверхностью полётной палубы. Пожарники навели лафетные стволы на первый и второй старт — к взлёту готовилась очередная пара истребителей.
Начались полёты. Закипела работа: взлёты, посадки, война с птицами, мгновенные расчеты в уме, контроль всего, что происходит на палубе, по курсу взлёта и на посадочной прямой. Смена довольно напряженная. Даже несколько раз «па де де с музыкой» станцевать пришлось, как прозвали мои однокашники — вертолётчики ситуацию, когда я, не отрывая пальцев от кнопок на блоке управления стартом, успеваю, развернувшись на 180 градусов, рассмотреть в бинокль положение шасси, механизации, тормозного гака у заходящего на посадку самолёта, проконтролировать правильность «уставки» — противовеса на тормозных машинах, подъём тормозных блоков, готовность тормозных машин, доложить РП и, оценив положение дел на полётной палубе, заняться взлетающим истребителем.