Бог есть. Что дальше? Как стать теми, кем мы призваны быть

Райт Том

Джеймс рассказал мне свою историю из-за того, что его мучила одна загадка. Он регулярно посещал ту церковь, где пережил встречу, изменившую его жизнь. Он узнал многое о Боге и Иисусе. Кроме того, он немало чего узнал и о самом себе. Ему объяснили – и совершенно справедливо, – что Бог любит его сильнее, чем он может себе представить, и эта любовь настолько сильна, что Бог даже послал Иисуса на смерть ради него, Джеймса. Проповедники, которых он слушал, утверждали, что мы, люди, никакими своими делами не можем завоевать Его благорасположение ни сейчас, ни в нашем окончательном будущем. Все, что мы получаем, есть исключительно дар Божьей благодати и доброты. Джеймс радовался этим словам, как утомленный путешественник в жаркой пустыне мог бы обрадоваться чашке прохладной воды. Это было удивительной новостью. Он хотел жить этими словами.

Но теперь перед ним стоял огромный вопрос.

Зачем

я живу?

Именно так Джеймс сформулировал его в нашем разговоре. За ним стояла примерно такая логика:

Бог любит меня, о да.

Он преобразил мою жизнь, так что у меня появилось стремление молиться, поклоняться Богу, читать Библию и отказаться от прежних разрушительных привычек. И это прекрасно.

Очевидно (и об этом он не раз слышал в своей церкви), Бог хочет, чтобы я поделился этой доброй новостью с другими, чтобы они открыли это для себя. Хорошо. Это немного странно, и, возможно, я не очень гожусь для решения этой задачи, но я делаю то, что в моих силах.

И конечно, все это связано с великим обетованием о том, что в будущем я всегда буду вместе с Богом. Настанет день, когда я умру, но Иисус обещал, что верующий в него будет обитать вместе с ним на небесах. И это великая вещь.

Но зачем я живу сейчас? Что происходит после того, как ты уверовал?

Джеймс обратился ко мне именно потому, что его не удовлетворяли ответы на этот вопрос, которые давали его друзья и прихожане его церкви. Они говорили, что Бог призывает некоторых людей к особому христианскому служению – и тогда они становятся, скажем, пасторами, или учителями, или врачами, или миссионерами, или выполняют сразу несколько подобных задач. Но Джеймс не понимал, какое отношение это имеет к его жизни. Он работал над докторской диссертацией по информатике, и его ждали разнообразные карьерные возможности. Имеют ли эти знания и возможности хоть какое-то отношение к «духовным» предметам? Или ему предстоит несколько десятилетий бесцельно брести по жизни, ожидая того дня, когда он умрет и отправится на небеса, призывая в свое свободное время других людей жить таким же образом? Неужели больше ничего нет? Может быть, между моментом, когда ты уверовал, и днем смерти, когда ты отправишься на небеса, есть что-то еще?

Но зачем я живу сейчас?

Что происходит после того, как ты уверовал?

Хуже того, Джеймс обнаружил еще одну загадку, связанную с этим вопросом. Многие из его новых друзей сурово придерживались дисциплины. Они усвоили множество правил христианского поведения из Библии и считали, что Бог призывает их исполнять эти правила. Но Джеймс не мог понять, как это соотносится с другим важнейшим положением веры – что Бог принимает его таким, какой он есть, благодаря тому, что совершил Иисус, и что для этого нужна только лишь вера человека. А если это правда, то почему он должен соблюдать какие-то архаичные и порой крайне странные правила?

Мне хочется думать, что я дал ему правильный ответ. Честно сказать, это было давно, и я не помню, что именно говорил – но мой последний разговор с Джеймсом позволяет думать, что он что-то понял. И его вопрос нельзя назвать необычным. Множество западных христиан сегодня думают о той же самой загадке, и во многом данная книга была написана для того, чтобы помочь им найти ответ.

Я вспомнил о Джеймсе, получив буквально на следующий день письмо от моего старого друга. Многие христиане, писал он, охотно принимают мысль о том, что «достаточно просто верить в Иисуса, и тогда можно ничего больше не делать». Многие христиане придают такое большое значение обращению, первому акту веры, решимости следовать за Иисусом и начальному исповеданию веры («верю, что Иисус умер за меня», или нечто подобное), что в их представлении о том, что значит быть христианином, есть огромное белое пятно. Они как будто стоят возле глубокой и широкой реки, глядя на противоположный берег. На этом берегу ты исповедуешь веру. На том берегу находится наша главная цель – наше вечное спасение. Но чем мы должны заниматься сейчас? Просто стоять и ждать? Существует ли мост между двумя берегами? И что из этого следует для самой нашей веры? Если мы относимся к этому небрежно, писал мой друг, этот первый акт веры может стать «просто согласием с каким-то утверждением (что Иисус – Сын Божий и т. д.), которое не предполагает никаких перемен образа жизни».

Иисус и авторы

Нового

Завета предъявляли первым

христианам строгие

нравственные требования.

И реалистичны ли эти

требования в наше время?

Перемена жизни? Любопытная мысль. Но вправе ли мы об этом думать? Должны ли христиане смотреть на свою жизнь с такой точки зрения? Ведь за этим кроется мысль о том, что между нынешним моментом и будущим через реку оставшихся дней моей жизни перекинут мост. Но разве этот мост не был выстроен в те давние времена, когда люди наивно полагали, что могут стать достаточно хорошими для Бога с помощью своих собственных нравственных усилий? А если наши нравственные усилия ничего не значат, то в чем смысл христианской жизни? Только в том, чтобы в один прекрасный день попасть на небеса – быть может, убедив нескольких других людей отправиться туда вместе с вами? Стоит ли прилагать к чему-либо великие усилия после того, как ты уверовал, – или достаточно следить за подобающей чистотой носа в ожидании дня, когда ты умрешь и отправишься к Иисусу, чтобы пребывать с ним вечно?

Люди, думающие об этом, указывают еще на одну загадку. Сам Иисус, а вслед за ним и авторы Нового Завета, похоже, предъявляли первым христианам довольно строгие нравственные требования. Как это объяснить? Если мы уже спасены, какое значение имеют наши поступки? И реалистичны ли эти требования в наше время?

Не все христиане мучаются над этими вопросами. Однако многих они беспокоят, и я надеюсь, эта книга покажет им, что старинный мост, оставленный ими без внимания или признанный негодным, вполне способен выдержать их вес и надежно соединяет два берега реки. У этого моста есть множество названии, о которых нам еще предстоит поговорить. И одно их самых очевидных его имен – характер. Именно этому качеству посвящена данная книга.

Каким образом узнать о том, как надо жить

Эта книга возникла и еще по одной причине. Многие люди из тех, кто никогда не задумывался о вопросе, мучавшем Джеймса, сталкивались с другой проблемой. Позвольте вам представить двух других моих старых друзей (их имена я также изменил): Дженни и Филиппа.

На одном многолюдном собрании в церкви Дженни и Филипп начали спорить. Проблема же заключалась в том, что на самом деле у этого спора не было единого предмета, а каждый из них говорил о своем.

Дженни опиралась на четкое правило Писания. Сам Иисус сказал, что развестись и вступить в другой брак – это прелюбодеяние. Конечно, когда люди раскаиваются в содеянном грехе и готовы его оставить, их следует прощать, но как можно простить того, кто живет в повторном браке, то есть в откровенном прелюбодеянии, и не намерен его расторгнуть, а считает, что это правильные и Богом данные отношения? В частности, как может церковь сделать такого человека своим пастором? (Разумеется, именно ради этого вопроса и было созвано собрание.) Как такой пастор будет говорить молодым людям о том, что хорошо и что плохо? Как он будет готовить пары к верному браку на всю жизнь, если сам нарушил правила? Если мы верим в евангельскую истину, говорила Дженни, то должны опираться на правила, представленные в Новом Завете. Эти правила совершенно однозначны. Либо ты следуешь им, либо их нарушаешь.

Слова Филиппа были не менее убедительными. Иисус пришел не для того, чтобы дать нам свод правил. И разве апостол Павел не сказал, что «Христос – конец закона»? Суть учения Иисуса заключалась в том, что он принимал всех людей, особенно тех, которых презирали гордящиеся собой праведники. (В этот момент Филипп не кинул взгляда на Дженни, но все и так поняли, что он хотел сказать.) Иисус пришел, чтобы мы открыли, кем мы на самом деле являемся. Иногда, как это было с первыми учениками Иисуса, на это уходит немало времени и люди совершают ошибки, но в конце концов способны это понять. И разве Иисус не рассказывал притчу об отце, принявшем блудного сына, и о его брате, гордящемся своей праведностью, который не пожелал войти в дом? Филипп предпочел бы иметь такого пастора, который познал трудности и мог убедиться, что Иисус продолжает его любить, тому, кто будет с недосягаемой высоты возвещать о законе и призывать к соблюдению правил, которые половина прихожан все равно соблюсти не сможет. Это только лишь породит лицемерие! Мы верим в Иисуса, который принимает нас такими, какие мы есть, и потому, придя к вере, мы продолжаем радоваться тому, что он нас принял, и двигаться дальше из этой точки. Это путь честности, путь правды по отношению к себе и открытости.