Бог-Император Дюны

Герберт Фрэнк Патрик

В голосе Лето послышались стальные нотки.

— Как вам хорошо известно, секрет единства лежит в подавлении несовместимости.

— Наше сотрудничество имело бы огромную ценность, — сказала Антеак.

— Для вас, но не для меня. Антеак притворно вздохнула.

— В таком случае, мой господин, не расскажете ли вы нам о физических изменениях в вашем организме?

— Кто-то, кроме вас, должен узнать об этом и записать данные в хроники, — добавила Луйсейал.

— На случай, если со мной случится что-то страшное? — саркастически

поинтересовался Лето.

— Господин! — запротестовала Антеак. — Мы…

— Вы рассекаете меня словами, хотя на деле предпочли бы гораздо более острый инструмент, — сказал Лето. — Меня оскорбляет такое лицемерие.

— Мы протестуем, господин! — заявила Антеак.

— Вы действительно протестуете, я это явственно слышу, — подтвердил Лето.

Луйсейал приблизилась к Лето еще на несколько миллиметров, сопровождаемая бдительным взглядом Монео, который затем взглянул в глаза Лето. Этот взгляд требовал действия, однако Лето проигнорировал сигнал мажордома. Ему было любопытно, что задумала Луйсейал. Чувство угрозы сконцентрировалось на рыжеволосой бестии.

Кто она? — подумал Лето. Неужели она — Танцующая Лицом?

Нет. В ее облике отсутствовали характерные знаки. Нет. Лицо Луйсейал сохраняло видимое тщательно сохраняемое спокойствие, не было ни малейшей мимики, которая позволила бы определить способность Лето к наблюдению.

— Так вы не расскажете нам о физических изменениях, господин? — продолжала настаивать на своем Антеак. Это отвлекающий маневр! — подумал Лето.

— Мой мозг стал просто гигантским, — сказал он. — Большая часть черепа просто исчезла, рассосалась. Нет никаких границ для роста коры и обслуживающей ее нервной системы.

Монео, не скрывая изумления, уставился на Бога-Императора. Почему он раскрывает такую жизненно важную информацию? Эти две женщины не станут делать из нее тайны и продадут первому встречному.

Женщины же были просто зачарованы таким откровением, они явно колебались, приводить ли в исполнение свой тщательно разработанный план.

— У вашего головного мозга есть центр? — спросила Луйсейал..

— Центр — это я, — ответил Лето.

— Но где он расположен, — Антеак сделала едва заметный жест. Луйсейал приблизилась еще на несколько миллиметров.

— Какую ценность представляют для вас эти сведения? — спросил Лето.

Женщины ничем не выдали своей заинтересованности, хотя это безразличие уже само по себе выдавало их намерения. Улыбка тронула губы Лето.

— Вас пленил рынок, — сказал он. — Даже Бене Гессерит оказались заражены ментальностыо сукк.

— Мы не заслужили подобного обвинения, — возразила Антеак.

— Заслужили. Сукк ментальность господствует в моей Империи. Засилье рынка лишь заострило и умножило эти настроения. Мы все превратились в торговцев.

— Даже вы, господин? — спросила Луйсейал.

— Вы испытываете мой гнев, — произнес Лето. — Вы специалист в этом деле, не правда ли?

— Господин? — голос женщины оставался спокойным, но чувствовалось, что это спокойствие дается ей с большим трудом.

— Не следует доверять специалистам, — продолжал Лето. — Они мастера исключений, эксперты же могут судить о самом деле.

— Мы надеемся стать архитекторами лучшего будущего, — сказала Антеак.

— Лучшего, чем что?

Луйсейал сделала еще один едва заметный шаг в сторону Лето.

— Мы надеемся представить свои стандарты на ваш суд, господин, — проговорила Антеак.

— Но вы же собираетесь стать архитекторами. Вы что, построите еще более высокие стены? Не забывайте, Сестры, что я хорошо вас знаю. Вы превосходные поставщики шор.

— Жизнь продолжается, господин, — сказала Антеак.

— И вселенная тоже продолжает существовать, — согласился с ней Лето.

Луйсейал, не обращая внимания на предостерегающий взгляд Монео, сделала еще один шаг вперед.

Лето втянул носом воздух и едва не расхохотался. Эссенция Пряности!

Они пронесли с собой немного эссенции. Женщины знали старые истории о песчаных червях и эссенции Пряности, конечно, это была инициатива Луйсейал. Она думает, что эссенция — это действенный яд для песчаных червей. Это подтверждает и Устное Предание. Эссенция приводит к распаду тела червя, в результате он рассыпается на множество песчаных форелей, а они снова превращаются в червей и так далее, и так далее, и так далее…

— Во мне произошло еще одно изменение, о котором вы должны знать, — заговорил Лето. — Я еще не полностью превратился в песчаного червя. Можете считать меня биологической колонией с измененной чувствительностью.

Луйсейал сделала едва заметное движение левой рукой, протянув ее к складке платья. Монео заметил это и вопросительно посмотрел на Лето, но тот не отрываясь следил за выражением глаз молодой Преподобной Матери.

— У запахов есть масса причудливых свойств, — сказал вдруг Лето.

Рука Луйсейал замерла.

— Духи и эссенции, — продолжал Лето. — Я помню все их запахи. Я помню даже те эссенции, которые по видимости были лишены их. Люди пользовались духами и дезодорантами, чтобы опрыскивать свои подмышки и промежности, чтобы замаскировать свои естественные запахи. Вы знали об этом? Ну конечно, знали!

Антеак метнула быстрый взгляд в сторону Луйсейал.

Женщины в страхе замолчали, не осмеливаясь произнести ни слова.

— Люди всегда инстинктивно понимали, что запахи феромонов выдают их истинные побуждения, — сказал Император.

Женщины стояли неподвижно. Они слышали его. Преподобные Матери лучше всех остальных людей понимали истинный, скрытый смысл обращенных к ним слов.

— Вы хотели подвести мину под мою богатую память, — продолжал Лето. В голосе его прозвучало прямое обвинение.