Бог во плоти. Святоотеческое учение о человеческой природе Господа нашего Иисуса Христа
Шрифт:
Люди рождались духовно мертвыми, осужденными на смерть, удобопреклонными ко греху, в рабстве у диавола. Как это выражалось в их жизни? До падения человек имел ясный и светлый ум, так что он мог проникать в природу вещей[91], после падения разум человека глубоко помрачился, и он с большим трудом и множеством ошибок стал приобретать познание об окружающих его предметах видимого мира. До падения человек находился в ближайшем общении с Богом и потому имел о Нем ясное и правильное познание[92], после падения человек естественным путем стал приобретать только самое общее представление о Боге[93], а сообщаемые ему путем Божественного откровения истины оказывались для него непонятными и непостижимыми[94]. Наклонность воли ко греху сделалась уделом человека[95],
Поскольку все люди ведут свое происхождение от Адама, то и все это ужасное греховное наследство становится достоянием каждого человека. «Наследуемое через физическое рождение греховное состояние человеческой природы, проявляющее себя как всеобщая склонность людей к греховным поступкам»[98], в богословской литературе получило наименование «первородного греха». Это понятие является ключевым при рассмотрении многих богословских вопросов, поэтому рассмотрим его подробнее.
Глава 3
Первородный грех
Нет ничего известнее учения Церкви о первородном грехе, — но в то же время и нет ничего таинственнее и недоступнее этого учения для обыкновенного человеческого понимания. Блаженный Августин
Что за таинство — рождение человека в грехе?
Как не живший уже умер? Не шедший — пал? Ничего не делавший — согрешил? Как дети в ложеснах праотца, отделенные от него тысячелетиями, — участники его греха? Благоговейно взирает ум мой на судьбы Божии; не понимает их; испытывать не дерзает; но видит, удивляется им — и славословит непостижимого, неведомого Бога. Святитель Игнатий (Брянчанинов)
3.1. Происхождение понятия и термина
Словосочетание «первородный грех» ( , — греч., peccatum originale — лат.) отсутствует в Священном Писании. Но это не значит, что соответствующий богословский термин ложный или в нем нет необходимости. В истории Церкви есть много примеров введения новых небиблейских терминов для изъяснения православной веры: «кафолический» , «Троица» , «Богородица» , «православный» и «православие» ( и ), «единосущный» [99] и др. Понятие о наследственном греховном повреждении всех потомков Адама существовало в Православной Церкви всегда и является одним из важнейших для выражения сути христианского вероучения. Более того, достаточно ясное представление о поврежденности человеческой природы отражено уже в ветхозаветном откровении[100].
Происхождение термина «первородный грех» традиционно связывают с именем блаженного Августина, который ввел его в активное богословское употребление, хотя он едва ли является автором такого наименования. По мнению священника Н. Малиновского, «наименование наследственной греховной порчи природы и состояния осуждения за оную грехом первородным стало входить в употребление со времен Тертуллиана (vitium originis) и распространено блаженным Августином (originale peccatum) в борьбе с пелагианами, отрицавшими первородный грех»[101]. Тертуллиан говорил о corruptio (повреждении), проистекающем ex originis vitio (из первоначального порока), святитель Киприан Карфагенский активно развивал эту мысль, а святитель Амвросий Медиоланский придерживался уже того мнения, что мы все погибли в Адаме[102]. Заслуга блаженного Августина была в том, что он договорил эти мысли до конца и ввел термин «первородный грех» в широкий богословский оборот. Он совершенно справедливо отвергал какое-либо приписывание ему авторства в этом вопросе и потому, обличая Пелагия, писал: «Не я выдумал
Для обозначения наследственной греховности человеческого естества греческие отцы использовали разные слова и образные выражения, но наиболее употребляемым был библейский термин «» в смысле воспринятой греховности или расположения человека ко греху. В определенном контексте термин «» четко соответствовал понятию «первородный грех»[108]. Синонимом «» является слово «» — «эти две формы обычно используются как взаимозаменяемые, хотя указывает на грех в общем смысле, а как индивидуальный акт»[109].
Для указания на личный грех греческие святые отцы часто употребляли слова «» — прегрешение, «» — преступление, «» — непослушание. Использовалось для этого и слово «» в определенном контексте, позволяющем понимать, что речь идет о грехе личном, но не первородном. Примеров такого употребления терминов достаточно много уже в посланиях апостола Павла. Известный русский библеист . Н. Глубоковский, анализируя эти термины в контексте их новозаветного использования, подвел такой итог: « встречается 174 раза в Новом Завете и 71 у святого Павла, — 21 и 16, — 5 раз у апостола языков и дважды в Послании к Евреям, означает правонарушение вообще, а — преступление определенной заповеди в специальном акте воли, между тем указывает на греховную силу или греховность»[110]. В русском языке все эти слова обычно переводятся как «грех», что порой не позволяет уловить смысловые тонкости богословского высказывания.
Приведем несколько примеров того, как эти термины использовались греческими отцами. Блаженный Диадох Фотикийский употреблял эти термины так: «Через преступление Адама ( `a) загрязнились не только черты существа души, но и тело наше подпало тлению… возрождаемся же чрез воду действием Святого и Животворящего Духа. Потому мы тотчас очищаемся душою и телом, если кто с полным расположением приступает к Богу, когда Святой Дух поселяется в нас, а грех изгоняется Им»[111].
Преподобный Максим Исповедник писал: «Через преступление [Адама] вошел в естество человеческое грех , а через грех — страстность по рождению (то )»[112].
Эти и подобные примеры показывают, что для греческих отцов не существовала понятийная проблема при описании грехопадения Адама и его последствий. Однако можно определенно утверждать, что, по крайней мере, до V века не было строгого единообразия при использовании амартологических терминов, что, впрочем, не осложняло восприятие святоотеческих творений того времени. Необходимости в жесткой терминологической дисциплине при обсуждении данных вопросов не было, потому что чаще всего для понимания святоотеческой мысли было достаточно контекста высказываний без введения специальных слов, помимо [113].
Для более конкретного указания на понятие «первородный грех» святые отцы иногда прилагали к слову «грех» уточняющие определения: «прародительский»[114], «первообразный»[115], «новонасажденный»[116], «Адамов»[117] и др. или же употребляли выражения типа: «греховный закон»[118].
В случае необходимости подчеркнуть скверность греховного Адамова наследства святыми отцами использовался библейский термин «» (грязь, скверна, нечистота), который встречается в книге Иова 14:4: (слав.) — «Кто чист будет от скверны? Никтоже, аще и един день житие его на земли»; (греч.) — «T'i ; ’ 'i. ». Так, например, в одном из древнейших христианских сочинений, «Послание апостола Варнавы», говорится: «Мы сходим в воду, полные грехов и нечистоты ), а восходим из нее с приобретением — со страхом в сердце и с надеждою на Иисуса в духе»[119]. Подобные выражения являются достаточно распространенными в святоотеческих творениях[120].