Богатая наследница
Шрифт:
Эля вдруг поняла, что радость от богатства куда-то делась, а появился и угнездился страх. Вот она, правда о богатых.
Мишку и маму пока не надо трогать от тетки, из Питера. Она должна сама здесь пожить и посмотреть, как и что. Деньги положить в сейф, оставить себе немного на прожитье, - хотя б на время отдохнуть от книжных красавцев с их радужным счастьем.
Эля решила выйти в сад, в доме стало душновато, - окна и двери она закрыла.
Идя по дорожке, она поняла, что купит себе газовйыы пистолет и заведет собаку!
Это было сладостное чувство -
И принц найдется! Только тут надо быть очень осторожной, ведь зариться будут не на нее, а на её бабки и дом.
Она посмеялась над собой и подумала еще, что все-таки она всегда считалась не красавицей, но женщиной с шармом. Одета она только как чумичка: в индийской юбке и вылинявшей майке... Но с этим сейчас решить можно.
Она медленно шла по извилистой тропинке и вдруг почувствовала безграничное одиночество.
Еле слышно шелестели желтеющей листвой деревья, стояла тишь, - не мрачная, а какая-то грустная, с печалью...
...Кладбищенская, подумалось Эле и показалось, что она вообще одна-одинешенька в мире. И вдруг услышала слабый стон. Остановилась. Ее залихорадило...
...Что это?..
Ей прибредилось. Валяется под кустом какой-нибудь пьяница.
Слабый стон раздался снова.
Вглядываясь в быстро темнеющий сад, она заметила слева от тропинки, в густой траве что-то белое, вроде бы тряпка?.. Стала осторожно пробираться к этому белому предмету.
У тропинки лежала женщина в светлом платье!
Это была Люська, дочь умельца, на все руки мастера в поселке! Глаза её были закрыты, на лицо стекала кровь, видимо, из раны на голове.
Эля не стала смотреть, где и какая рана... Кинулась в дом, позвонила умельцу, звали его Петр Павлович, он прибежал сразу, с сыновьями, появилась "Скорая".
Врач "Скорой" сказал, что хотя удар - сильный, но хорошо, что пришелся по касательной...
– Хотели прикончить, - заключил спокойно врач, - не удалось. Молоток, видимо. Через недельку оклемается, а сейчас - в больницу! И вдруг спросил, - а милицию вызывали? Разбойное ведь нападение.
– Нет...
– спохватилась Эля.
А умелец Палыч хмуро заявил: на кой нам эта милиция. Найти никого не найдут, а шухеру напустят. Народ бояться будет. Уж мы как-нибудь сами разберемся...
– Как знаете, - сухо откликнулся врач, - а я должен сообщить.
Прав доктор, подумала Эля, он все равно сообщит.
И возникла неожиданно мысль: почему Люська, и почему на Элином УЧАСТКЕ?..
Она обрадовалась, когда увидела, что Палыч идет с ней в дом.
Ей казалось, что одна она не сможет быть, убежит, - и будет бежать, пока не увидит электричку на Москву.
Она предложила Палычу чаю или кофе, он отказался, тогда она сообразила, что ему надо покрепче. Хорошо, что в холодильнике нашлась бутылка водки "Топаз"!
Они сели за стол на кухне. Палыч сразу прошел туда, по-старинке.
Выпил и заговорил.
– Ты, Ленка (так он переделал её неудобоваримое имя), не трусись. Ничего тута нет такого. Люська - девка гульливая, ухажоров у ей тьма-тьмучая. И всех за носы водит. Вот и помстил кто-то. Я так думаю, что Валерка-псишок. Я её предупреждал, чтоб она с ним поаккуратнее, парень сидел, нервный, а она как назло, мотает его. Вот и получила. Потому я милицию и не хочу. На Валерку наедут сразу, это точно, а потом он уж помстит так, что я-те дам! Ты, Ленка, не зови милицейских, а? Мы сами с Валеркой разберемся.
У Эли отлегло от сердца. А то ведь она уже стала думать, что это её хотели убить и не кто иной, как Зинка напустила. Но прав Палыч, конечно, это кто-то из люськиных ухажеров. Да и не похожа Люська на нее: и ростом ниже, и фигура полнее, и волосы светлые... Не так уж темно было, чтобы не различить. Уж если подослала кого-то Зинка, то и описала Элю точно...
– Но доктор обязательно сообщит, - заметила Эля.
– Доктор он доктор и есть, а не ты. Он по обязанности. А ты им скажи, что, мол, только въехала - ничего и никого не знаешь.
– Хорошо, - покорно откликнулась Эля, а сама подумала, что и тут прав Палыч.
– Ну, я пойду, - сказал Палыч, выпив на посошок, - а ты ложись да спи. Сегодня менты ещё не придут. И не бойся ничего. Мы - рядом, телефон есть. Да и тихо тут у нас. Никто не шалит. Не жалуемся.
С этими словами Палыч ушел, а Эля приободрилась.
Спальню себе она выбрала ираидину, - старина действовала успокаивающе. Постелила свое белье и уютно угнездилась на мягкой постели под пуховым одеялом.
Незаметно уснула, даже не выключив настольную лампу.
Проснулась в пять, - в комнате висели часы с кукушкой, которая провопила пять раз.
Эля погасила свет и снова приготовилась спать.
Но за окном внизу что-то треснуло, - будто чья-то нога ступила на сухую ветку.
Элю подкинуло на постели и появилась мысль, что нужно этот дом продавать!
Как это американские дамочки живут в своих огромных коттеджах одни и ничего не пугаются! Остаются в доме, в одиночестве, после каких-нибудь страшных убийств по соседству, лихо ответив очередному мужику на его сакраментально-американский вопрос: вы в порядке?
– да, мол, в порядке! Типа, - нечего беспокоиться.
И мужик, удовлетворенный ответом, уходит.
А вот русская Эля совсем не "в порядке"!
Она встала, на цыпочках подобралась к окну, как будто кто-то там внизу мог её слышать и уставилась в темный сад.
Постепенно глаза её привыкли к темноте и ей стало видеться, что за березой, у входа в дом, кто-то стоит...
Ствол был неправильный, какой-то распухший.
У неё захолонуло сердце.
... Что делать? Бежать некуда... Звонить в такое время Палычу, совестно. А вдруг в саду - никого? И по поселку пойдет смешливый слушок, что новая "наследница" со страху ночами сама не спит и людям не дает. Этого не хватало!