Боги крошечных миров
Шрифт:
Орлана поднялась, с трудом заставив себя шевелиться. В камине плясало прозрачное рыжее пламя, она подошла к нему близко, почти не чувствуя жара. Ллар проводил её взглядом, и сложенные на груди руки не шевельнулись, не дрогнули. Орлана отступала.
В один момент она решила, что лучше будет сгладить острые углы.
— Знаете, теологические споры — не то, чем я хотела бы заниматься сегодня. Возможно, вы и правы. Наш чёрный полубог слишком реален, чтобы представлять собой добродушного седого старичка на троне из облаков.
Она отвернулась к огню. Поленья, которые Ллар подбросил ещё
— Мелаэр слишком глупа, — произнёс Ллар, не обращая на её слова никакого внимания. — Она могущественна, это несомненно, потому я и выбрал её в союзники, но она глупа. Бессмысленно тащить мёртвых в мир живых. Это бесцветное нечто, слияние всех душ, ни злое, ни доброе, просто чужеродное нашему миру. То, что она тащит в мир живых, давно не существует.
— А как же Руана? — почти беззвучно спросила Орлана, но Ллар её услышал.
— Руана уже не мёртвая. Руана — это и есть вы. Только, я думаю, зря Мелаэр пыталась вас разделить. Это уже невозможно.
— Мелаэр, — одними губами повторила Орлана, глядя на пляшущие по углям языки пламени, и вдруг поняла всё. — Так вы, получается, возомнили себя богом, лорд?
Сошлась к эндшпилю длинная партия, и перед ней на доске — остались два короля, а чёрную пешку смело с края, в кучу других, давно побеждённых фигур. И чёрной пешкой была жрица.
— Вас же не Аластар послал сюда, правда? — Орлана обернулась, почти немая от понятого. Скрещенные на груди руки никак не согревались даже в опасной близости от пламени.
Ллар улыбнулся ей снова, как в то мгновение, когда она спустилась на первый этаж, напуганная крысами. Он улыбнулся ей, как дочери, которую давно не видел, и видеть не хотел, и не собирался привечать у себя в доме. Он улыбнулся ей холодно и жестоко.
— Орлана, — сказал лорд учёный. — Вы всё ещё думаете, будто я только тем и занимаюсь, что исполняю ваши или чьи-то там ещё приказы?
И она снова отвернулась, чтобы Ллар не увидел, как дрогнули её губы, как пришлось поплотнее закрыть глаза и надавить пальцами на их уголки и не выпустить наружу нежданную влагу. Корчился огонь в камине, и гудели в коридорах сквозняки. Ллар молчал за её спиной.
— Что вам от меня нужно? — спросила Орлана, когда убедилась, что голос не задрожит. — Раз вы устроили такую войну, вам нужно немало. Может, поделитесь? Вместе мы попробуем найти компромисс.
Она видела, как скачет его тень по деревянным панелям стен, но знала, что Ллар сидит так же неподвижно. И руки сложены в молитвенном жесте, но это не скрывает холодную улыбку на промёрзших губах.
— Войну? Императрица, на моих руках нет крови. Я никого не убил, не покалечил. В чём вы меня обвиняете? Я не воин, я всего лишь учёный, служитель книг.
Орлана вскинула голову, закрыла глаза, но даже под закрытыми веками плясали рыжие пятна.
— Вы учёный, и я ни на мгновение не усомнюсь в вашей разумности. Но за какие заслуги вы считаете меня деревенской дурочкой? Я ведь всё понимаю. — Она замолчала, пережидая судорогу в пересохшем горле. — Я ведь теперь всё понимаю, лорд. Вам помешал Орден — и вы натравили на
Ллар прокашлялся, и Орлане почудилось, как он стоит перед большой аудиторией, амфитеатром уходящей к огромным окнам, и с задних парт поднимается студент, чтобы задать каверзный вопрос. Студент, считающий себя лучшим из лучших. А Ллар улыбается. Он улыбается и знает, что ответом размажет выскочку по стенке и так высмеет его в глазах товарищей, что бедолаге стыдно будет вернуться в Академию.
— Допустим, с Олриском всё вышло просто, ведь он из тех мужчин, что стремятся изничтожить соперников. Мне потребовалось только намекнуть ему, что лорд Орден собирается с ним посоперничать за власть и всё такое прочее. Лорд Орден как раз вошёл в Совет, по вашей, между прочим, протекции. Согласитесь, серьёзная причина, чтобы начать его опасаться?
Орлана почти не дышала — запах высушенных трав горькой пеленой окутывал комнату. Орлана не дышала, а Ллар продолжал говорить, и так мягко лилась его речь, как будто сказка на ночь.
— Легко и просто — всё равно что потрясти палкой перед носом разъярённого пса. В чём же тут моя вина? Это ведь даже не манипуляция, не шантаж. Разве кому-нибудь в империи запрещается вести беседы, леди Орлана? В каком сборнике законов такое написано?
Она открыла глаза. Руки отогрелись. Ллар смотрел прямо — и не боялся её, ни капли. Орлана поняла, что губы её запеклись, и говорить стало очень сложно.
— Ну что, расскажите мне тогда о Свеине, мне ведь любопытно, как вы заставили его устроить весь этот цирк со шпионами.
Лорд учёный сдвинулся к самому краю дивана и склонился вперёд, уперевшись локтями в колени. Ближе, как будто опасался не расслышать, что скажет Орлана. Или — она не расслышит, что скажет он.
— Ах, Амир. Он хороший парень, ведь так? Мне было жаль, что он не попустил в Академию. Так странно с вашей стороны думать, что я замышляю интриги и подсылаю к вам мальчишку в качестве шпиона. Я даже начинаю думать, что зря тогда проговорился при Свеине, что Орден был бы не против найти себе ученика. Они с сестрой так уцепились за эту идею. Они, видите ли, боялись вас. Они хотели знать ваши планы.
Он улыбался. По каминной полке пробежал тонконогий паук, и матово блеснула в рыжем свете его спинка. Орлана подумала, что окаменела. Она не могла заставить себя пройтись, не могла даже расцепить скрещенные на груди руки.
— А чем же вам помешала Аливера, что вы натравили меня на неё?
— Ничем. Совершенно бесполезное существо. Как набитая опилками кукла — толкнёшь и покатится. По глупости я уговорил её остаться в Совете, хоть она и собиралась бежать. Я подумал, было бы забавно понаблюдать, как она станет корчиться, и как вы будете злиться на это бестолковое пугало. А дальше — она сама себя напугала и решила, что простой ссылкой уже не отделается. Знаете, она в самом деле глупа. Приходилось говорить ей прямым текстом, говорить, говорить, о Руане, о заклинании вызова. Да, язык я стёр до крови. Но у меня есть принцип — даже самый нерадивый студент может разобраться в материале, если хорошенько ему объяснить.