Боги Третьего рейха
Шрифт:
Судьба наследия Ницше более чем драматична. При жизни он был доведен до безумия непониманием и одиночеством. А после смерти его идеи были вывернуты наизнанку и оболганы. Да-да, именно так.
После смерти философа в 1900 году все права на его рукописи и опубликованные труды получила его сестра Элизабет Ферстер-Ницше. Элизабет была ярой антисемиткой, а, позже большой поклонницей итальянского фашизма и Адольфа Гитлера. Через несколько лет после смерти Ницше разразился грандиозный скандал. К.Бернулли выпустил документальную книгу «Франц Овербек и Фридрих Ницше», куда включил ряд писем философа к его другу. В них свою сестру Ницше называл не иначе как «непримиримым противником
Теперь почти во всем мире при упоминании Ницше вспоминают германский нацизм. Трудно упрощать даже идеологию нацизма, не то что философию Ницше. Но все же я попробую разобраться с основополагающими «китами» — ненавистью нацизма к евреям, славянам и арийским национализмом.
О последнем философ писал: «У современных немцев появляется то антифранцузская глупость, то антиеврейская, то антипольская, то романтгико-христианская, то вагнерианская, то тевтонская, то прусская». Вроде бы все ясно: славянские народы, их культуру, а также Россию Ницше всегда оценивал очень высоко и в одном из своих эссе подчеркнул: «… немцы вошли в ряд одаренных наций только благодаря сильной примеси славянской крови». Казалось бы, какие унизительные для потомков «великих ариев» слова! Но их проигнорировали. «Забыли» и то, что Ницше говорил о евреях:
Это самая сильная, самая цепкая, самая чистая раса из всего теперешнего населения Европы. Вся проблема евреев имеет место лишь в пределах национальных государств, так как здесь их активность и высшая интеллигентность, их от поколения к поколению накапливавшийся в школе страдания капитал ума и воли должны всюду получить перевес и возбуждать зависть и ненависть; поэтому во всех теперешних нациях распространяется литературное бесчинство казнить евреев, как козлов отпущения, за всевозможные внешние и внутренние бедствия.
А эти слова лично мне напоминают — ни много ни мало — какой-нибудь нацистский митинг тридцатых годов:
Не люблю и этих новейших спекулянтов идеализма, антисемитов, которые нынче закатывают глаза на христианско-арийско-обывательский лад и пытаются путем нестерпимо наглого злоупотребления дешевейшим агитационным средством, моральной позой возбудить все элементы рогатого скота в народе. Такой «политический расцвет» народа почти с необходимостью влечетза собой духовное обеднение и ослабление.
Разве таких слов не достаточно, чтобы объявить Ницше «евреем» и «врагом»? Но нет, вместо этогой 1934 году в архиве Ницше состоялось заседание, на котором идеолог нацистской партии Розенберг заявил:
Мы, национал-социалисты, не смеем отвергнуть такого смелого мыслителя, как Фридрих Ницше. Мы возьмем из его пламенных идей всето, что может дать нам новые силы и стремления.
Затем Гитлер позировал фотографам рядом с бюстом Ницше. Так великого философа рекрутировали на службу гитлеровскому нацизму. Вероятно, при этом он перевернулся бы в гробу, причем к тому моменту уже не в первый раз.
Дальше — больше. «Сверхчеловек», созданный Ницше, «мыслитель и творец, выдавливающий из себя рабскую мораль в долгом процессе мучительного самоопределения», превратился у нацистов в повелителя рабов, народа, диктатора, хозяина жизни и смерти других. Ницше говорит о достоинстве человека как личности, нацисты — о превосходстве его над другими. Протест философа против «бюргерства» и посредственности перекроили в массовую, убогую и страшную идеологию.
«Так говорил Заратустра» стало гимном войне. Заратустра говорил о войне духа, войне за мысли. А не о войне с евреями и славянами. Неравенство, о котором «говорил Заратустра», помимо одаренности состоит в том, что люди идут к пониманию истины и к счастью многими дорогами. А в словах Гитлера неравенство превратилось в «элиту» и «толпу», в «ариев» и «евреев».
Государство Ницше называл «самым холоднымиз всех холодных чудовищ», а Германскую империю считал «концом немецкой культуры и философии — в лучшем их смысле». Пожалуй, хватит перечислять отличия. Я надеюсь, мой читатель, чтовы их сами нашли. Если же нет, то единственное, что могу вам посоветовать, это прочитать оригинал и подумать.
За полтора месяца до того, как Ницше погрузился в безумие, он писал одному из своих немногочисленный друзей — Георгу Брандесу:
0 Сейчас с цинизмом, который станет всемирно-историческим, я рассказал самого себя. Книгаf озаглавлена Ессе Homo и является бесцеремоннейшим покушением на Распятого. Это прелюдия к «Переоценке всех ценностей», уже готовому произведению, лежащему передо мной: я клянусь Вам, что весь мир содрогнется. Я настоящее бедствие.
Я закончил «Опыт переоценки». Это была настоящая пытка, и у меня не хватает мужества идти дальше. Через десять лет я сделаю лучше. Эта редакция предназначается мне самому. Начиная с этого момента я каждую зиму буду делать такую редактуру, предназначенную мне. Публикация исключена. Я буду писать пока только для внутреннего пользования, только в стол.
Да, мир содрогнулся. И не раз. Хотя и не по вине Ницше. Но Ессе Ношо, что в переводе значит «Вот человек», стала его последней работой. А куда делась та самая редакция «готового произведения»? Оно так и не увидело свет. Ницше работал по очень странному, с точки зрения обычных людей, графику. Он мог неделями ничего не писать, и не только по причине слабого здоровья, — философ думал. Затем однажды утром, или вечером, или даже ночью он садился за письменный стол и писал. За три-четыре дня он мог написать книгу. А за день-два — эссе. Но сначала он создавал подробный план, по которому в дальнейшем и работал.
Однако среди доставшихся сестре Элизабет рукописей и документов не было ни «готовой редакции», ни плана или даже сколько-нибудь крупных фрагментов книги. Только больше трех сотен несвязанных между собой отрывков, огромное количество заметок и отдельных фраз.
Многие убеждены в реальном существовании этой книги и десятки лет упорно искали ее. История о пропавшей рукописи обрастала самыми невероятными слухами, вроде того что она была выкуплена (у кого?) за огромную цену какими-то таинственными поклонниками.
Но сестра Ницше Элизабет из заметок и фраз, грубо переиначивая все, что не вписывалось в ее задумки, быстро состряпала и издала «последнюю книгу Ницше» под тем заголовком, который он и планировал ей дать вначале: «Воля к власти. Опыт переоценки ценностей». Обнаружилось это только спустя много лет после смерти Элизабет. Профессор Карл Шлехт в результате нескольких лет кропотливой работы в архиве Ницше восстановил хронологическую композицию его отрывочных заметок, относящихся к «Воле к власти», и в 1956. году издал их под заглавием «Из наследия 80-х годов». Издание произвело впечатление взорвавшейся бомбы, поскольку стало ясно: сфабрикованная ранее из заметок и набросков, написанных Ницше, «последняя книга» — грандиозный подлог, полное несоответствие идеям великого философа.