Боги вне подозрений
Шрифт:
На том история и закончилась бы, но все пошло не так. Почему он умер и не умер одновременно, Утопленник не рассказал. Не то чтобы не знал, скорее, догадывался, но с духовниками не поделился. А они знали – так порой случается. Возможно, на то воля Сайенсена, а может, чего-то или кого-то еще, но так иногда выходит. Важно другое – он начал приобретать новую, совсем иного рода, что прежде, силу и мощь. И теперь у него появилась реальная возможность влиять на тех, кем он когда-то восхищался, кого хотел изменить и кто стал источником его новой жизни. Если только позволят старшие боги. Именно это и объясняли ему духовники Карнавы и Нарры. А также то, что смерть их служителей в пучине поднятого им шторма вряд ли окажется богам по душе.
Протекторам также очень хотелось заметить, что изменить сущность людей очень сложно, а в пираты идут в основном взрослые личности, которых перевоспитывать еще трудней, но они не стали. В конце концов, у каждого свой путь. Но это если говорить пафосно, а на самом деле духовники ощущали непередаваемое чувство злорадства. На этих пиратов столько времени и сил было потрачено, да еще зря, вот пусть теперь и мучаются со своим новоявленным богом и его идеями. К тому же кто знает, кто знает…
– М-да, могло быть и хуже, – заметил Льот, выслушав доклад Фиро о его общении с Утопленником.
– Я чувствую, это будет грандиознейшее веселье! – хохотал Ранреу, слушая рассказ Микоша. Однако хорошее настроение быстро померкло: – Да, это все, конечно, хорошо, но что же нам теперь делать?
Протекторы Карнавы с некоторым внутренним раздражением, а Халльдуор вслух и с руганью, обнаружили, что совершенно не представляют, куда им двигаться дальше. Вся их предыдущая кампания была обусловлена факторами со стороны, которые требовали немедленной реакции. Но случай – господин весьма непостоянный.
– Сдается мне, это наказание нашего Бога, – своим неподражаемым, слишком тяжелым для такого даже еще не зрелого, пусть уже и не юного мужчины произнес Олестер.
Высказывание настолько удивило протекторов, что Окаянный мгновенно завладел вниманием коллег.
– Карнава – мужчина холодный, логичный, разумный. Четкий и последовательный. А мы? Вся эта операция больше похожа на ловлю ререки, чем на действия достойных последователей нашего Бога. Вот и результат.
Альзорел насмешливо посмотрел на смущенного начальника.
– Мы действовали по обстоятельствам, – стараясь не показывать того, что слова Олестера очень похожи на правду, ответил Ранреу. – Каждое наше действие было продиктовано влиянием внешних факторов. А умение оперативно и правильно реагировать при неожиданных обстоятельствах является таким же необходимым качеством для мужского характера, как и указанные тобою.
Халльдуор расхохотался. Его явно веселила эта беседа.
– Думаешь, прогневить Карнаву – это смешно? – Олестер не терпел несерьезного отношения к воле Бога.
– Я думаю, что при всей верности твоих замечаний, мой мальчик, – не упустил возможности поддеть его Рошел, – ты преувеличиваешь размер наших неприятностей.
– Что ты хочешь сказать? – начал злиться Окаянный.
– Я хочу сказать, что Карнава слишком хочет заполучить это Зеркало, чтобы мешать нам своим гневом, – сказал, как припечатал, Халльдуор. – Однако про действия без серьезного обоснования это ты верно заметил. – Но смотрел при этом духовник на Ранреу. – В результате этого мы и оказались в ситуации, когда у нас нет даже малейшей идеи, где искать дальше.
Старший протектор выглядел настолько беззаботно, будто еще немного, и засвистит какую-нибудь развеселую мелодию. Элайтер полюбовался на эту нахальную физиономию, потом повернулся к напарнику и заметил:
– Одна маленькая идейка все же есть.
Протекторы мгновенно оживились, Ранреу так и вовсе стал похож на охотничьего пса.
– Вся эта история с пиратами, Хозяином Морей, Зеркалом и тем парнишкой-псевдодемоном похожа на хорошо закрученную авантюру, в которой чувствуется одна рука. – Карнелл на миг остановился.
– Поясни, – потребовал Халльдуор.
– Один момент. Мне и самому хочется разобраться, – мягко, но строго ответствовал ему Элайтер. – Давайте разберем факты. Зеркало Хозяин Морей украл потому, что некто неизвестный сказал ему, что в сочетании с картиной это приведет к появлению существа из другого мира. Вполне понятно, что пират решил, что это будет демон и он с помощью прядильщика сможет им управлять. Но так не случилось. Призванный демоном не оказался. Сыграла роль, как я понимаю, схожесть названий, да, Халль?
Рошел кивнул.
– Лавка «Другой мир», с одной стороны, – счел он нужным напомнить коллегам, – а с другой – формулировка этого неизвестного «существо из другого мира». Строго говоря, придраться не к чему.
– Именно, – кивнул Элайтер. – А скажи, заклинание прядильщика должно было призвать демона?
Духовник нехотя кивнул:
– Это позорище я не скоро забуду. Так обмануться! И я, и Шерши Ро, и ты, Микош, и Фиро – все обманулись именно потому, что действия прядильщика были направлены именно на это – призыв демона. Я до сих пор не могу понять, что пошло не так. Отчего такой эффект.
– Шутка Зеркала? – предположил Ранреу.
Вновь неохотный кивок.
– Такое было бы вполне в его духе. – Пламя Халльдуора чуть потемнело. – Хотя в том заклинании оно было поставлено в пассивную позицию, что несколько лишало его возможности развлекаться. Конечно, все возможно, но что-то тут не так.
– Вот и мне так кажется. – Элайтер качнул головой. – Если я правильно рассуждаю, то все дело в картине. Что-то в этом странном предмете было устроено не так, как задумывал Хозяин Морей. Эта картина – в заклинании единственная неизвестная, то есть ненадежная, составляющая. Мы не можем понять, как она работает, на что способна, ради чего создавалась. И именно она получена от того самого некто, кто и подал идею о демоне. Но зачем ему врать? Чтобы спасти свою жизнь? Достаточно было бы и одной картины с ее фокусами. Я повторюсь – это все допущение. Но если все же рассуждать, что подобная ошибка с демоном не случайность, а также учесть, что Зеркало явно кто-то унес, то складывается забавная мозаика. А не затевалось ли это все именно для хищения Зеркала?