Богиня на кухне
Шрифт:
Я утратила дар речи. Как они… Откуда… Каким образом…
Меня ослепила вспышка. Я вскинула голову и обнаружила, что незнакомец направляет на меня камеру.
– Перестаньте! – воскликнула я, закрывая лицо ладонями.
– Может, возьмете в руку ершик? – спросил он, вручную выставляя диафрагму. – В пабе меня заверили, что это вы. Пришлось заплатить, конечно. – Снова сработала вспышка.
– Нет! Нет! Вы ошибаетесь! – Я скомкала газету, швырнула в него. – Я… Эт-то не я. Меня звать Мартина. Я не быть юрист!
Журналист с подозрением посмотрел на меня, потом поглядел на фотографию в газете. Я видела, как по его лицу пробежала тень сомнения. И то сказать, я сама себя с трудом узнаю, когда в зеркало смотрюсь, – и прическа новая, и вообще.
– Акцент у вас не французский, – заметил он. Наблюдательный! Акценты мне никогда не давались.
– Я… быть бельгийка. Наполовину. – Я не поднимала головы. – Пожалуйста, уходите. Или я вызвать полиция.
– Да бросьте вы! Какая из вас бельгийка!
– Уходите! Это есть частная собственность! Запретно!
Я спихнула его с крыльца, захлопнула дверь, повернула ключ в замке. Потом опустила штору на окне и прижалась спиной к двери. Сердце бешено колотилось. Черт. Черт! И что мне теперь делать?
Ладно. Главное – не паниковать. Надо постараться сохранить рассудок и логически осмыслить ситуацию.
С одной стороны, общенациональный таблоид раскопал всю мою подноготную. С другой стороны, Триш и Эдди не читают эту газету. И «Челтенхэмский вестник» – тоже. Подумаешь, глупая статейка в глупой газетенке! О ней забудут уже завтра. Не надо торопить события и бежать к Гейгерам с повинной. Не надо раскачивать лодку. Займусь лучше муссом, как будто ничего не произошло. Верно. Полное отрицание – лучший способ победить.
Приободрившись, я взяла шоколад и принялась крошить его в стеклянную миску.
– Саманта, кто там? – Из-за двери выглянула голова Триш.
– Никто. – Я натянуто улыбнулась. – Вам послышалось. Давайте я налью вам кофе и принесу в сад.
Спокойствие. Решительность. Все будет в порядке.
Как выяснилось, мой метод не сработал. У дома появились еще трое журналистов.
Это случилось минут двадцать спустя. Я окончательно забросила мусс и с ужасом поглядывала на улицу в щелку между шторой и окном. Два парня и девушка возникли словно из ниоткуда. У всех камеры. Они заговорили с типом в рубашке-поло, он махнул рукой в сторону кухни. Один из новоприбывших с независимым видом вошел во двор, снял с шеи камеру, сделал снимок дома. В любой момент кто-то из них может позвонить в дверь…
Нельзя этого допустить. Нужен новый план. Нужно…
Диверсия! Точно! Чтобы выиграть время.
Я направилась ко входной двери, прихватив по пути одну из широкополых соломенных шляп Триш. Осторожно выскользнула наружу и двинулась к воротам. Меня тут же окружили.
– Вы Саманта Свитинг? – спросил один журналист, подсовывая мне диктофон.
– Вы сожалеете об отказе от партнерства? – уточнил другой.
– Меня звать Мартина, – сказала я, не поднимая головы. – Вы прийти в неправильный дом. Я знать Саманта, она жить вон там. – Я махнула рукой в сторону дальнего конца деревни.
Как ни странно, никто даже не пошевелился.
– Это неправильный дом! – повторила я. – Пожалуйста, уходите! Быть добры!
– И что это за акцент, позвольте спросить? – поинтересовался парень в темных очках.
– Бельгийский, – ответила я с запинкой.
– Бельгийский? – Он всмотрелся в мое лицо под полями шляпы. – Это она, Нед! Она! Живо сюда!
– Это она? Она вышла?
– Это она!
Голоса раздавались с другой стороны улицы. К моему величайшему ужасу, на мостовую высыпала целая орава журналистов. Они мчались к воротам, размахивая камерами и диктофонами.
Откуда они взялись?
– Мисс Свитинг, я – Энгус Уотте из «Дейли Экспресс». – Парень в темных очках поправил микрофон. – Что бы вы могли сказать молодым женщинам нашего времени?
– Вам вправду нравится мыть туалеты? – вклинился другой, тыча камерой мне в лицо. – Каким чистящим средством вы пользуетесь?
– Прекратите! – крикнула я. – Оставьте меня в покое! – Захлопнула створки ворот, развернулась и побежала к дому. Влетела в дверь, юркнула в кухню.
Что делать?
Мое собственное отражение глядело на меня со двери холодильника. Лицо раскраснелось, выражение затравленное. И эта дурацкая соломенная шляпа сверху!
Я стянула шляпу, швырнула ее на стол, и в этот миг в кухню вошла Триш. Она держала в руках книгу «Ваш элегантный званый обед» и пустую чашку из-под кофе.
– Вы не знаете, что происходит, Саманта? – осведомилась она. – Что там за шум на дороге?
– Разве? – Я пожала плечами. – Я ничего не слышала.
– Будто очередной марш протеста. – Она наморщила лоб. – Надеюсь, завтра их тут не будет. Эти протестанты такие назойливые… – Ее взгляд упал на стол. – Саманта, вы до сих пор не приготовили мусс! Как можно! Чем вы занимались?
– Э… ничем, – призналась я со вздохом. – Скоро закончу, миссис Гейгер. – Я потянулась за миской, принялась раскладывать шоколадную смесь по вазочкам.
Ощущение было такое, словно я перенеслась в параллельную реальность. Все откроется. Это лишь вопрос времени. Что мне делать?
– Ты видел эту публику? – спросила Триш у Эдди, который вальяжно вплыл в кухню. – Протестуют у наших ворот! Надо сказать им, чтобы шли прочь.
– Это не демонстрация, – ответил он, открывая холодильник и заглядывая внутрь. – Это журналисты.
– Журналисты? – недоверчиво переспросила меня Триш. – И что им здесь понадобилось?
– Может, у нас по соседству поселилась какая-нибудь «шишка», – предположил Эдди, наливая себе пиво.
Триш прижала ладонь ко рту.
– Джоанна Ламли! 11 Ходил слух, что она собирается купить дом. Саманта, вы ничего не знаете?
– Э… Нет, – пробормотала я. Мое лицо пылало.
Надо им сказать. Хватит прятаться. Ну же! Но что?
С чего начать?
– Саманта, мне нужно погладить рубашку! – В кухню вошла Мелисса, держа в руках рубашку без рукавов. – И поосторожнее с воротничком, хорошо? – Она сурово свела брови к переносице. – В прошлый раз вы оставили стрелку!
11
Известная британская актриса и продюсер.