Богиня пустыни
Шрифт:
Когда ее взгляд прояснился, светлый призрак уже снова удалялся в путаницу корней дерева, Богиня исчезла в сетях окаменевшей древесины, возможно, довольная таким исходом, возможно, несколько разочарованная. А может быть, она ничего не чувствовала, опустошенная болью прошедших веков, в вечном плену будущих. Никакого стремления противостоять Чему бы то ни было. Никаких желаний. Только покорность и сознание долга, который в человеческом понимании вовсе таковым не был.
Бог создал человека не по своему подобию, так как он не доказал
Она преодолела стремление подойти поближе к корням, повернулась и направилась к выходу. Слабый шепот сопровождал ее путь из зала, но никто не сделал попытки задержать ее.
Она ничего не знала о народе, живущем в этих каменных стенах. Как он смог выжить, если целую вечность храм был погребен в песке? Почему они не сопротивлялись, когда Селкирк выламывал из стен храма камни? Почему они и сейчас просто смотрели, как таяла их надежда на спасение?
Была ли подобная отстраненность источником всего вечного? Была ли она предпосылкой, необходимостью или следствием?
Сендрин в одиночестве прошла по длинному туннелю, пересекла двор с колоннами и вышла в пустыню. Три верблюда стояли перед порталом, такие же невозмутимые и бесстрастные, как и люди, которых Сендрин оставила в храме.
Она привязала поводья обоих животных к узде своего верблюда, уселась в седло и последовала по дорожке своих следов на запад.
Она слышала, как вдали кричали гиены.
Эпилог
Пустыня Намиб. Через двадцать два месяца — декабрь 1906 года
Органные звуки игры ветра в щелях скалы нарастали с каждой минутой. Здесь, в пещере мертвеца, они многократно искажались, отражаясь от древних настенных росписей, и шелестели в разветвленных щелях земли. Поток ветра был приятным, он нес желанную прохладу после всех недель пути по пустыне.
Сендрин спрашивала себя, чувствовал ли это исхудавший мужчина, который, скрестив ноги, сидел напротив нее.
— Ты — смерть, — проговорил он хриплым голосом. — Я всегда знал, что ты придешь.
— Ты узнаешь меня?
Он молчал и не двигался. Она расценила это как положительный ответ.
— С каких пор… я имею в виду, как долго ты здесь? — никакого ответа.
— Поговори со мной, — потребовала она. — Мы искали тебя все эти месяцы. Ты не оставил никаких следов.
— Никаких следов… — слабо повторил он. — Чтобы ты не нашла меня. Чтобы смерть не нашла меня.
Ее охватило чувство вины. Из-за нее он прервал свое молчание, свою медитацию. Что давало ей право быть здесь, вырывая его из его спокойствия?
— Иногда я могу чувствовать тебя, — выдавил он засохшими губами. — Ты в моей голове.
— Тогда ты слышал мои призывы?
— Не твой голос. Твое присутствие. Ты во мне. Я… рад.
Она удивленно наклонилась вперед. Снова и снова она пыталась
Она сделала было попытку исследовать его дух, но затем оставила эту мысль. Уже ее визит в его пещеру был нежелательным; она не хотела проникать вопреки его воле еще и в его мысли. Кроме того, она боялась того, что могла там обнаружить. Она боялась узнать, что сделало с ним лицезрение мертвых гереро. Тогда он исчез бесследно. Бежал в пустыню и остался там навсегда.
— Адриан там, снаружи, — проговорила она. — Он не хочет верить, что ты умер. Даже когда я уже готова была сдаться, он настаивал на том, чтобы продолжать поиски.
— Ты хочешь, чтобы я был ему за это благодарен? Я не могу.
— Ты поговоришь с ним?
Он помолчал некоторое время, затем сказал:
— Нет. Не говори ему, что ты нашла меня.
— Я должна солгать?
— Иди, — потребовал он вместо ответа. — Так будет лучше, Я скоро умру. Я нарушил свое молчание.
Она помедлила еще несколько секунд, затем поднялась.
Впервые он открыл глаза. Но она не верила, что он мог видеть ее, — его взгляд был пустым, как у слепца. Это было нечто, что он хотел дать ей с собой в путь.
— Уважение, Сендрин. Большего я не требую.
Она повернулась, чтобы идти. На полпути она еще раз посмотрела через плечо.
— Твои мать и сестры уехали в Германию. Они верят в то, что это Африка отняла у них Тита и тебя.
Если он вообще еще слышал ее, то не показал этого. Он больше ничего не скажет.
Сендрин покинула пещеру. Песок впивался ей в кожу и резал глаза. Сегодня пахло не океаном, как часто бывало, когда буря бушевала над Намибом, — хлещущий ветер дул из глубины страны.
На последней дюне, за сто метров до лагеря, она застыла и повернула лицо на восток. Ее взгляд скользил по далекому морю дюн и остановился на тучах песка, вздымающихся на горизонте.
За ее спиной кто-то кричал. Она повернулась и увидела, что к ней вверх по склону, спотыкаясь, идет Адриан. Улыбка скользнула по ее лицу, затем она снова посмотрела на пустыню.
Будет ураган, подумала она.
Подогнув ноги, она опустилась на песок и стала ждать, кто достигнет ее первым.
Послесловие автора
Саны, сегодня больше известные как бушмены — «люди у кустов», — один из самых древних народов Африки. Исследователи долгое время считали их единственными выжившими из прадавнего населения нашей планеты. Сегодня численность санов составляет около 37000 человек. Большинство из них перестали кочевать, ведут оседлый образ жизни, работают на фермах, в заповедниках или в армии Намибии в качестве следопытов. Их древняя культура разрушается десятилетиями, широко распространены алкоголизм и депрессия — признаки глубокого кризиса нации.