Богиня
Шрифт:
Я налила себе еще один бокал. На часах два ночи. Сейчас, спустя столько лет, вспоминая свое прошлое, я ни о чем не жалею. Жизнь прекрасна и удивительна, как и моя не гаснущая любовь. Шесть чудесных лет, наполненных счастьем, я прожила с Алексеем. Может быть, тогда, в тридцать четыре года, когда я от него ушла, я и совершила ошибку, но я поступила в согласии со своими тогдашними убеждениями и принципами, и не раскаиваюсь в своем решении.
Я так старалась ему угодить, помогать во всем, писала ему доклады к семинарам, помогала собирать материал для диссертации, ассистировала на
Я не поехала с Алексеем в очередной раз в Москву на семинар — у меня был напряженный график, медсестер не хватало, кто уволился, кто заболел. Я металась между операционной, палатами реабилитации и ординаторской, засыпая на ходу. Мы сдали мой билет и муж, недовольно пробурчав, что работа мне дороже его, поехал один. Конференция продлилась неделю, за это время главврач взял на работу еще одну медсестру и стало полегче.
Я на уровне женской интуиции почувствовала, что что-то произошло. Еще неясное призрачное предчувствие беды, дуновение сквозняка, легкое как перышко. Но тревожащее и прохладное.
— Твоя рубашка пахнет духами, — мурлыкнула я, обняв его в аэропорту и прижавшись щекой к груди.
— Ага, — засмеялся Алексей, — знаешь, сколько было женщин в самолете! И все стремились ко мне прижаться.
— Ну конечно, — вздохнула притворно я, — ты у нас мужчина нарасхват.
Муж нежно поцеловал меня в губы и крепко прижал к себе «Как я по тебе соскучился, счастье мое».
Ночью я стонала от наслаждения в его объятиях, а его страстный шепот «Ты у меня самая лучшая… Я так тебя люблю» — странным образом насторожил меня. Что значит, самая лучшая? Он что, с кем то сравнивал? Я себя не понимала. Я никогда не думала об изменах. Мне просто в голову это не приходило. Мы так сильно любим друг друга — зачем? А сейчас почему-то я ищу тайный смысл в словах, сказанных в бреду экстаза. «Значит, это со мной что-то не так», — решила я и попыталась выбросить все из головы.
Но через три дня я увидела московский незнакомый номер, высветившийся на экране телефона Алексея. Муж был в ванной, принимал душ. Он только пять минут назад разговаривал со своим коллегой врачом из Москвы, они познакомились на семинаре и, услышав от меня через дверь «Тебе звонят, московский номер», ответил «Возьми трубку, скажи Павлу — я перезвоню».
Только я нажала кнопку «Принять вызов» и открыла рот, как услышала красивый грудной женский голос «Дорогой, это я, Светлана»… — я судорожно выдохнула в трубку, там продолжали «Ты же меня узнал?.. Я уже соскучилась по тебе, когда ты опять приедешь в Москву?».
В ступоре я простояла несколько минут… Мозги отключились, мыслей не было ни единой. Когда Алексей вышел из ванны, я так и стояла с телефоном в руке, посреди комнаты.
Из трубки давно уже раздавались короткие гудки, а я все не могла прийти в себя.
Муж резко подскочил ко мне, перепугавшись выражения моего лица — «Что случилось? Кто это был? Что сказали?»… Руки обнимали каменную статую. Я повернула к нему лицо и мертвым голосом спросила «Зачем?»… Сначала Алексей как будто удивился и недоуменно уставился на меня. Постепенно на лице начало проступать понимание и осознание.
Он прокашлялся и еще раз повторил внезапно севшим голосом.
— Кто это был?
— Светлана, кажется… — прохрипела я, сев на диван, точнее упав. Словно все мои кости превратились в желе, а позвоночник отказался держать тело. Голос не слушался. Я молча протянула телефон. Алексей просмотрел входящие, несколько минут хмурил брови, наверное, пытаясь вспомнить номер.
— Любимая, это совсем не то, что ты подумала, — попытался справиться с собой мужчина.
Я криво улыбнулась. Мне все было странно и непонятно. Странно сидеть здесь, рядом с Алексеем, которого я все еще сильно люблю, еще минуту назад самим любимым и дорогим моим человеком. «Да и сейчас самым дорогим. Признайся себе». Сердце еще пытается обмануть мозг, пытается придумать ему оправдания, увертки, еще пытается сказать, что все это тебе послышалось, почудилось, приснилось. Сейчас ты проснешься, и все будет по-прежнему, он по-прежнему тебя любит и по-прежнему тебе верен.
Сознание раздваивалось… Я как будто со стороны, сверху наблюдала за двумя фигурами в незнакомой чужой комнате. За опустившей голову белокурой женщиной в странном оцепенении застывшей на диване, и крупным мужчиной, склонившимся на коленях перед ней.
— Я люблю тебя, — вдруг прохрипел Алексей, — я безумно бесконечно немыслимо люблю тебя.
— Зачем? — выдавила я свой вопрос, на который у меня не было ответа.
— Это было один раз, мы выпили после семинара, было весело… — он запнулся… — я не давал ей своего телефона, я не знаю, откуда она его взяла.
Я подняла на него взгляд. Вид Алексея убивал. Таким я его никогда не видела. Лихорадочный румянец, больные тусклые глаза, искаженное лицо, страдание, глубокое искреннее смотрело на меня из глаз.
— Зачем? — еще раз тупо повторила я… — Тебе чего-то не хватало? — и хрипло добавила, — Тогда скажи мне, чего.
— Ты же врач, Люба. Ты же понимаешь, что это просто физиология… Два тела, физическая разрядка… Все просто… — шептал муж, а широкие, сильные ладони нежно гладили мои пальчики, такие знакомые, такие любимые.
— Нет, не просто… — прошептала я.
— Любимая, ты не будешь сейчас принимать никаких поспешных решений? — дрожащим испуганным голосом произнес Алексей, — да, я оступился… Это было в первый и последний раз… Прости меня, — он ткнулся лбом в мои колени, — я люблю только тебя, всегда любил и буду любить.
Мое сердце разрывалось от боли. Я даже почти не слышала, что он мне шептал, я не могла уместить в голове его ответ «Физиология».
— Я не могу сейчас думать, — тихо произнесла я, — я устала, мне нужно поспать. Мне так плохо.
— Конечно, любимая, — засуетился Алексей, подхватил меня на руки и понес в спальню… Сознание уплывало — мозг пытался защитить меня от шока. Я чувствовала дрожащие руки мужа, раздевающие меня, нежные и ласковые, чувствовала легкие прикосновения губ ко лбу и тихое «Спи, родная»… Свет погас и я отключилась.
Утром я позвонила на работу и сказала, что заболела. Я действительно чувствовала себя больной и разбитой. Как будто вчера по мне проехался каток — болели все косточки и мышцы, в голове пульсировала острая игла, тупо ныло в груди сердце. «Последствия шока», — отметила я, вспомнив лекции по медицине. Я застыла и замерла в своем горе, ждала, когда же мой ум, наконец, освободиться от аффекта и начнет думать.