Богиня
Шрифт:
Подняв воротник норкового манто, Валентина неотступно следовала за мальчиком, боясь, что он упадет и ушибется или свалится за борт, хотя стюард и заверил ее, что это невозможно.
Радость от сознания того, что обычный энтузиазм и жизнелюбие сына, угасшие после смерти Паулоса, вновь вернулись, была вознаграждением Валентине за все тяготы, перенесенные в пути.
Она не обедала в ресторане, а ела в своей каюте вместе с Александром. На корабле было много знаменитостей; некоторых она знала лично, остальных
Однако, как только судно пришвартовалось, стюард уже не счел себя обязанным защищать ее. Толпа немилосердно орущих репортеров и фотографов осадила Валентину.
– Вы вернулись, чтобы делать фильм с Видалом Ракоши?
– Верны ли слухи о вашем возвращении в «Уорлдуайд»?
– Каковы ваши планы, Валентина?
– Сожалею, но пока не могу сказать, – ответила она, улыбаясь профессионально-лучезарной улыбкой и чувствуя, как крепко вцепились в ее руку маленькие пальчики сына. Каковы ее планы, Господи Боже? Она даже не знала, где проведет эту ночь.
– Почему эти люди кричат на тебя, мама? – поинтересовался Александр, пока мать пыталась пробиться через вопящую толпу и найти такси.
– Они просто задают вопросы, дорогой.
Перед самым ее лицом взрывались вспышки, и Валентина с отчаянием поняла, что все попытки скрыть Александра от посторонних глаз будут бесплодными. Она надеялась только, что Видал не увидит сходства с собой в этой фигурке, закутанной в тяжелое пальто и огромный шарф.
– Не могли бы вы найти мне такси? – попросила она носильщика, повышая голос, чтобы быть услышанной за градом вопросов.
– Валентина! Валентина! – окликнул знакомый голос, и она с невероятным облегчением увидела Лейлу, утопавшую в пышных мехах и энергично машущую рукой.
– Боже, как я рада видеть тебя! – обрадовашю охнула Валентина, обнимая подругу.
Та поспешно взяла ее за руку и повела к «роллс-ройсу», рядом с которым стоял водитель.
– Я ожидала, что мне устроят встречу, но такого…
Носильщик уложил чемоданы в просторный багажник «роллс-ройса». Водитель открыл заднюю дверь.
– Идиотка, – беззлобно упрекнула Лейла, когда машина, оставив позади доки, выбралась на широкую Вест-Фортинт-стрит. – «Королева-воительница» принесла прибыли больше, чем любой другой фильм в истории. Он по-прежнему идет по всей стране при переполненных залах! А «Гефсиманские врата» собрал все награды за год! Не будь всей этой шумихи из-за твоего скандального отъезда, тебе наверняка дали бы «Оскара»! А на премьере «Наследницы Елены» публика аплодировала стоя – а ведь там собрались сливки Голливуда! Ты до сих пор самая яркая звезда на голливудском небосклоне, и все хотят знать, что ты станешь теперь делать.
– Я знаю
– И будешь работать?
– Если смогу.
Лейла, запрокинув голову, звонко рассмеялась, совсем как в те дни, когда они вместе снимались в «Королеве-воительнице».
– Дорогая, уверяю, что сегодня же вечером тебя начнут осаждать все продюсеры страны. Дентон уже спрашивал, может ли он поужинать с нами.
– Дентон? – заинтересовалась Валентина, обнимая Александра, ухитрившегося пробраться между ними, чтобы получше рассмотреть ошеломляюще высокие здания и сплошные потоки машин, плывущих в обоих направлениях.
– Дентон Брук Тейлор. Бродвейский продюсер и… – Глаза Лейлы лукаво сверкнули. – …мой любовник. Не думаешь же ты, что этот «роллс-ройс» принадлежит мне?!
– Что такое любовник, мама? – вмешался Александр, заинтересовавшись беседой между матерью и нарядной дамой, которая так крепко обнимала и целовала его, как только он уселся в этот приятно пахнувший автомобиль.
– Любовник, – пояснила Валентина, – это тот, которого ты очень, очень любишь.
– Значит, бабушка Эванджелина мой любовник? И ты, и тетя Аристея, и тетя Мария?
– Нет, детка. Любовник – это тот, кто очень тебе дорог. Тот, кого ты любишь, даже если он тебе не родственник.
– Вроде друга?
– Да, Александр. Очень дорогой и близкий друг.
– Придется мне придерживать язык при этом молодом человеке, – покачала головой Лейла, хотя внимание мальчика снова отвлекли дома из стекла и хрома, уходящие ввысь.
– А мнепридется найти себе пристанище. Может, попросим водителя отвезти мой багаж в «Плазу»?
– Да, но только багаж. Вы оба едете ко мне домой, и мы будем говорить, говорить и говорить обо всем.
Посыльные «Плазы» отнесли в номер чемоданы из белой телячьей кожи, и, ступив в фойе, Валентина осознала, что ее жизнь бесповоротно изменилась. Больше не будет солнечных дней на вилле, смеха и разговоров с Паулосом и Александром в их утопающем в цветах садике. Больше не будет мира, тишины и покоя.
Нью-Йорк оказался шумным, суетливым, суматошным. И жизнь здесь текла в совершенно ином, более быстром ритме.
Валентина без труда сняла номер для себя и Александра, а потом оба вернулись к ожидавшему их «роллс-ройсу». Валентина только сейчас сообразила, что ей придется найти няню для сына. Он был слишком мал, чтобы повсюду таскать его за собой в этом городе. Он уже тер глаза, утомленный всеми сегодняшними волнениями. Кроме того, придется найти постоянное жилье. В отеле долго не проживешь. И роскошная обстановка не совсем подходит для энергичного мальчугана, привыкшего играть, бегать на свободе – по берегу и горным склонам.