Богоборцы
Шрифт:
После активного отдыха на улице я был голодным как собака, да и девчонки тоже, пусть и старались сохранить элегантный вид. Однако вилками орудовали только в путь, хотя и с достоинством, и соблюдая этикет. Я, в принципе, тоже руками в чёрную икру не лез, хотя и не знал назначения всех столовых приборов. Но элементарное наблюдение за тем, как кто что делает, позволило и мне не выглядеть деревенщиной в глазах окружающих. Хотя большинство из них и сами оказались не дураки пожрать.
Да и первое время делать больше было нечего. Официальная часть банкета-концерта состояла из тостов и поздравлений, перемежаемых выступлениями артистов и
И ладно бы скучно было только мне. Нагулявшаяся молодёжь, приняв шампанского, требовала продолжения развлечений. Поначалу, пока все жевали деликатесы, ещё было более-менее спокойно, но по мере увеличения количества алкоголя в крови, градус веселья тоже неуклонно нарастал. И если детки из высшего общества ещё держали себя в руках, то остальные не собирались себе ни в чём отказывать. Хорошо ещё, что уважаемых гостей оказалось не так много, и они, быстренько вручив подарки, свалили, оставив отпрысков развлекаться. И понеслось.
Зал довольно быстро переоборудовали в танцплощадку. Кто ещё не наелся, мог взять что-нибудь со столов, расставленных вдоль стен, где соорудили фуршет, но в основном там был алкоголь и закуски. В крытом бассейне возобновилась рейв-туса, куда тут же отправилась половина гостей из тех, что предпочитали клубную музыку. Остальных развлекали приглашённые певцы и музыканты, так что в целом получилась нечто, похожее на дискотеку, только вместо записей был живой звук. С одной стороны, прикольно и необычно, а с другой… ничего особого.
Это может показаться странным, но я глядел на всех этих звёзд, и ничего внутри не ёкало. Люди как люди. Да, я с детства не слишком поклонялся авторитетам, скорее даже наоборот. И уж тем более не фанател от кого бы то ни было. А уж разных певцов ртом, особенно исполняющих попсу, так и вовсе не считал за людей. Для меня они были чисто куклы, кривляющиеся на потеху толпе. Так что, кроме пафоса и понтов, я не видел причин для приглашения их всех на празднование. Но предполагал, что у Одинцова вполне могут быть свои резоны. Однако меня они не касались, так что я просто расслабился и отдыхал.
Несколько фужеров с шампанским, танцы под ритмичную музыку или плавные движения в обнимку с какой-нибудь девушкой под медляк, что может быть лучше? Партнёрш хватало. Кроме Алёны и девчонок из команды, кроме Катерины, которая категорически отказалась, я успел потоптаться на месте ещё с парой-тройкой особо ярких красавиц, включая именинницу, и даже закинул пару удочек на сегодняшнюю ночь. Зря, что ли, я согласился остаться. Короче, в целом всё было неплохо, вот только я не слишком любил общественные мероприятия и ещё до полуночи свалил подышать на свежий воздух. Ну и заодно отдохнуть от толпы.
Тут-то меня и перехватила Марина Алексеевна, мать Леды, сказав, что Сергей Тимофеевич очень жаждет приватного общения. Чем немало удивила. Честно говоря, я даже представить не мог, чем именно могу быть полезным одному из самых богатых людей города. Но, естественно, отказываться тоже не собирался, и буквально через пять минут сидел в шикарно
— Удивлён? — спросил олигарх, собственноручно разливая алкоголь по бокалам, и, слегка кивнул, указав на них. — Рекомендую. Арманьяк Лабердолив 1903 года розлива. Великолепный букет аппелласьона L’Armagnac-Tenareze раскрывается только после очень значительных сроков выдержки, но оно того стоит.
— Не уверен, что стоило тратить столь утончённый напиток на такую деревенщину, как я, которая вряд ли сможет оценить всю его прелесть, — мне ничего не оставалось, кроме как взять бокал и, слегка покрутив его, чтобы жидкость омывала стенки, принюхаться. — Но пахнет изумительно. Фрукты, дуб, что ещё… пряности, что ли… или мне кажется?
— Отнюдь, всё верно, — улыбнулся Сергей Тимофеевич, — Приятно видеть, что я в тебе не ошибся. Ничего что я на ты? А то устал сегодня от этой официальщины.
— Как вам будет угодно, — мне было всё равно. — Я ни по возрасту, ни по положению ещё не заслужил иного.
— Излишняя скромность — тоже плохо, — слегка упрекнул меня хозяин кабинета, — не стоит принижать свои заслуги. Но этому ты ещё научишься. А пока давай выпьем за мою красавицу дочку. Как она тебе кстати?
— За Леду, — мы звякнули бокалами, и я пригубил напиток. — Великолепный вкус. Мягкий, тёплый, обволакивающий. Действительно стоит рекомендации. А Леда — прекрасная девушка, красавица, умница, спортсменка и комсомолка, как говорили раньше. Не скажу, что мы много общались раньше, но мне этого хватило, чтобы оценить её по достоинству. Вы счастливый отец, раз воспитали такую чудесную дочь.
— Благодарю, — слегка кивнул мне Одинцов. — Может быть, тебя это удивит, но между твоим приглашением сюда, моим вопросом и этим замечательным арманьяком есть кое-что общее. Знаешь, почему бренд «Лабердолив» считается эксклюзивным? Потому что за все отвечает всего один человек. И за сырьё, у него не только свои виноградники, но даже дубовая роща для бочек, и за производство тоже. Перегонными кубами его семья владеет уже больше полутора сотен лет, и они не разу не менялись. Понимаешь, этот человек гарантирует качество бренда просто своим именем.
— Это может сработать в мелкопоточном производстве или во всяких там кустарных изделиях, — я пожал плечами. — Но в масштабах корпораций подобное уже невозможно. Думаю, вряд ли этот «Лабердолив» выпускает больше пары десятков тысяч бутылок в год. А вот заставь его сделать миллион-другой, ни о каком эксклюзивном качестве речи уже не будет.
— Тут я согласен, но достаточно экстраполировать ситуацию на жизнь в целом, чтобы понять действенность подобного подхода, — возразил мне олигарх. — Кто владеет ситуацией, тот и устанавливает правила. Хозяева бренда «Арманьяк» надавили на правительство Франции, и те защитили их законодательно от подделок и захвата рынка другими подобными марками. Дома одарённых, конечно, такой власти не имеют, но за последние двадцать лет фактически организовали собственное сообщество, захватив самые вкусные делянки, и теперь просто не пускают туда тех, кто не с ними. Не богоборцев, грубо говоря. С одной стороны, это благотворно влияет на качество, потому что за него каждый дом отвечает репутацией, с другой — тем, кто не из их круга, остаётся лишь подбирать остатки.