Бои в застое
Шрифт:
– Для вас, Леонид Ильич, все, что угодно, – ответил Миша и стандартно добавил: – раздевайтесь по пояс.
Старого шутника такое требование, разумеется, подвигло на соленую шутку. Но одежду он снял, не видя в этом ничего странного или опасного. Лег грудью вниз на кушетку, опять пошутив, что операция будет не тяжелой.
Брежнев – участник Великой Отечественной войны, сам, вроде бы ранен не был, только тяжело контужен, ему лучше знать. Миша только дипломатично заметил, что в любом случае гарантирует отсутствие боли, и принялся
Алексей – мужчина в расцвете сил. Даже в похмелье можно сказать, что он здоров и вынесет любой режим массажа. С Брежневым такой подход был совершенно невозможен. Старик, пострадал на войне, постоянная тяжелая нервная работа.
Исходя из этого, необходим очень щадящий массаж. Никакого повышения давления и нагрузки сердце. Только щадящий и точечный режим по некоторым точка его тела. А потом недлинный сон, когда организм будет очищаться и восстанавливаться.
Алексей, уже однажды прошедший через массаж Миши, самоуверенный, как человек с большим опытом, принялся рассказывать об этапах и заранее комментировать их эффект. Начал… и провалился. Миша и не собирался повторяться. Для Брежнева он поначалу провел то, что для Алексея кончил – успокаивающий массаж.
Надо сказать, что чекист был человек сообразительный.
– У тебя, я вижу, процесс непрерывный, – ехидно спросил он, – продолжаешь с того, на чем завершил на предыдущем?
Вряд ли Алексей стремился повредить экстрасенсу. Просто увлекся в пылу дружеских шуток. Но отвечать Мише не пришлось. Брежнев громко, с чувством, сердито прокашлялся, показывая свое отношение к болтовне охранников.
Слов не понадобилось. Чекисты рассосались в здании, в самой комнате кроме Миши оказались два дежурных сотрудника, молчаливых и невозмутимых.
– Вот так-то, – удовлетворенно сказал генсек, – а то треплются, как старые бабы. Делай, как надо, не обращай внимания.
Миша и не обращал. Проведя нужные процедуры, он добился своего. Брежнев уснул.
– Пусть поспит, – шепотом предупредил Миша, – часа через полтора – два, перед ужином, проснется, позовите, я буду в соседней комнате или на втором этаже. Если надо будет, приду.
Наивный Миша! Вместе с ним в другую комнату вышел один из постовых. Он доложил Алексею об уснувшем Брежневе и планы лекаря.
Алексей так посмотрел на мечтателя медицинских наук, что Миша понял – здесь ему будут указывать, что делать, а планировать он может направляться в Госплан СССР.
После игры во перегляды он смирился. Чекистов ему не переспорить. Тем более, Алексей предложил выпить еще чаю. Это только говорится, чай не водка, много не выпьешь. Еще как выпьешь, если нальют. Ибо не будешь заниматься чаем, будут заниматься тобой.
Чекисты – не генсек, излишеств не предложат. Тем не менее, пока тянется время до ужина, можно перекусить. Есть бутерброды с колбасой и сыром на ржаном хлебе. То же своего рода разносолы. Во всяком случае, Миша съел парочку с удовольствием. Никакой химии, только натуральные продукты.
Подливая чай, Алексей потихоньку вытягивал из Миши информацию. Объективная необходимость. КГБ необходим материал о лекаре, а тот не может обходиться без них. Слишком уж плотно вписались силовики в личную и деловую жизнь Брежнева.
Сейчас чекиста особенно интересует деятельность самопровозглашенного медика. Официальная наука отрицает, провозглашая его шарлатаном.
И можно бы на этом остановится, но Алексей на собственной шкур узнал, что только шарлатанством здесь не обошлось. Простой массаж дал ему облегчение. Но не будет ли лекарь вреден для их подопечного?
Миша предельно искренне в пределах своих компетенции рассказывал о своей полулегальной работе и частной жизни. Нельзя дать возможность чекисту заподозрить собеседника!
Острые вопросы и попытки раскрыть тайные стороны лекарского дела выливались в веселую болтовню. Всем бы так повеселится!
Ближе к ужину из спальни выскользнул охранник и в полголоса сообщил:
– Проснулся, требует экстрасенса.
Миша отложил кружку, извиняюще покачнул головой и отправился к Брежневу.
Тот сидел на кровати и зевал. При виде лекаря оживился:
– Ну, ты меня усыпил. Уснул так, из пушки не разбудишь. И самочувствие хорошее.
Миша улыбнулся. Уже по внешнему виду было видно, что генсек прекрасно себя чувствует, и здоровье, для его лет, совершенно не беспокоит. На всякий случай, взял его за запястье, прослушал пульс.
Брежнев хмыкнул:
– Смотрю я тебя и не пойму. То ты отрицаешь официальную медицину, то ведешь себя, как обычный врач.
– Главное, чтобы ваше здоровье было крепким, Леонид Ильич, – пояснил Миша, – а все остальное от лукавого.
– Хорошо! – крякнул Брежнев, довольный словами экстрасенса. Помолчал, поинтересовался: – У меня с голосом проблемы. Говорю хуже, не все слова выговариваю. Да и с памятью становится все хуже. Поможешь?
– Поможем, – согласился Миша, – за неделю улучшим, хотя первые признаки будут видны уже сегодня.
Брежнев поблагодарил.
– Пойдем ужинать, – предложил он, – а там посмотришь меня.
Миша согласился. Кажется, они нашли взаимоотношения и начали работать. А, значит, первый шаг сделан.
Глава 19
В понедельник Брежнев со своей свитой выехал из Завидово в Москву. За трое суток он явно посвежел, окреп и стал лучше говорить. Люди, не знакомые с деталями жизни генсека в эти выходные, решили бы, что погода оказала на него целебное воздействие.
Но близкие к нему подчиненные знали гораздо лучше – за эти дни их шефа поднял экстрасенс. Теперь уже никто не называл его шарлатаном или относились к нему пренебрежительно. Не важно, кем считают его медики, важно, что он умеет делать.