Боксер 3: назад в СССР

Гуров Валерий Александрович

— Да неужели? — осклабился Димка. — А у меня вот другие сведения. И, между прочим, своим проверенным людям я доверяю гораздо больше, чем охреневшим малолеткам, влезающим в дела взрослых дяденек и тетенек. А то, что Ленка тебя выгораживает — за это она еще отдельно получит. В таких делах бабу слушать — себя не уважать.

О как. «Выгораживает»! Не буду врать, в этот момент по телу пробежала приятная волна. Значит, он устроил ей скандал из-за меня, а она меня защищала? Интересный поворот.

Но романтически вздыхать будем потом. Или не будем, но сейчас было точно не до сантиментов. Его угрозы Ленке только ещё раз подтвердили —

я не мог сюда не придти.

— Тогда получается, вместо бабы ты слушаешь тех, кто вообще ничего не видел и не знает, — парировал я. — Неужели нравится слухи собирать, как бабке у подъезда?

— Я сам буду решать, кого мне слушать, а кого нет! — злобно рявкнул дембель. — Это вообще-то мое личное дело, и, кроме меня, оно никого не касается!

— Тогда возвращаемся к первому вопросу, — с готовностью кивнул я. — Если личное и никого не касается, зачем же ты к этому делу толпу-то свою подключил? Слабо один на один поговорить? Или боишься?

Тут я, конечно, начал немножко дерзить, а если говорить короче, то рисковал и нарывался. Этот Димка явно хороший боксером — это было заметно даже по его внешнему виду, крупному и мощному телу. Но ведь уличная драка отличается от бокса примерно так же, как езда на ученическом автодроме от гонок без правил. Боксерская техника здесь мало того что слабо работает — она даже далеко не всегда пригождается. Недаром именно из уличных боёв пришла поговорка «Чем больше шкаф, тем громче падает». Это было именно то, на чем я надеялся сыграть. По крайней мере, здесь у меня явно было намного больше шансов.

— Чего? — ухмыльнулся дембель. — Это кто здесь боится? Ты язычок бы свой поприкусил, щенок, пока я его тебе не вырвал! Хочешь, чтобы я тебя в одиночку в асфальт впечатал — да на здоровье! Мне же больше удовольствия!

Мы сделали по паре шагов вперед. Как я и рассчитывал, дембель сразу встал в боевую стойку боксера. Ну что же, это мне и было нужно. Я решил сделать основной упор на ноги — ведь, скорее всего, он-то будет больше работать руками, а грамотные действия ногами могут помочь мне заблокировать всю его «ручную активность».

Дембель нетерпеливо подпрыгивал, примеряясь, куда лучше всего нанести мне первый удар своим правым кулаком. Сейчас моя главная задача — не терять внимательности. Я пристально следил за его жестами: к этому моменту я уже более-менее навострился отличать ложные движения руками от настоящих замахов, и старался реагировать только на последние. Поэтому первые пять или шесть движений противника, хоть он и обставлял их с некоторой театральностью, оставили меня равнодушным. Я понимал, что это обманка. И только когда кулак на самом деле полетел в мою сторону, я молниеносно пробил противнику лоукик по голени.

— С-сука! — тихо выдавил из себя дембель, так и не сумев донести кулак до цели, то есть, собственно, до меня.

Я мысленно записал себе очко. Я-то хорошо знал, насколько болезненным может быть этот удар, если его грамотно нанести. Судя по реакции этого гоблина, у меня получилось. Не теряя времени, я довершил начатое хорошим плотным джебом по его дембельской морде. Послышался щелчок, и он с ревом рухнул на землю, хватаясь за переносицу.

Впрочем, отдыхал он недолго. Неудивительно — если уж он такой крутой спортсмен, то для него все это было обычными рабочими моментами. Уже через несколько секунд Димон поднялся и снова встал в стойку, все так же примериваясь, куда нанести свой удар. Нос у него

кровоточил.

Но расслабляться было еще рано, а останавливаться — и вовсе нельзя. Я начал кружить вокруг соперника, сбивая его с толку и не давая ему времени сообразить, с какой стороны я окажусь в следующий момент. Время от времени он порывался до меня дотянуться, но пара качественных стопперов под колено остудили его пыл. Я понял, что выбрал правильную тактику. Теперь большая часть его энергии уходила на то, чтобы удержать мои передвижения в поле внимания. На то, чтобы выйти на хороший удар рукой, у него банально не оставалось времени, не говоря уже о концентрации.

В свое время я хорошо владел этой тактикой раздергивания. Благодаря такому подходу оппонентне только тратит свои силы впустую, но и начинает сильно нервничать, а это, в свою очередь, ведет к ошибкам, в том числе и критическим. В какой-то момент противник обязательно раскроется и пропустит решающий удар. Главная задача заключалась в том, чтобы самому не пропустить этот момент. Это была именно та ситуация, где все решают секунды. Так что я тоже был предельно сконцентрирован.

В принципе, если в таком режиме продержаться хотя бы чуть-чуть — да хоть несколько минут! — противник будет серьезно ослаблен, и шансы на победу заметно увеличиваются. Только бы еще немного его вот так понервировать — и все, можно будет, как говорится, брать голыми руками. В уличной драке всегда куда больше напряжения, а значит, функционалки хватает ненадолго.

Я ещё успел услышать, как за спиной ахнули. Что? Вот же подстава! Недолго мне удавалось удерживать инициативу! Увлекшись изматыванием этого ревнивца, я не заметил, как от «дембельской» толпы отделился один из упырей и подошел ко мне сбоку. Точнее, боковым зрением-то я его, конечно, видел, но не придал этому силуэту значения. А зря! Аккуратная, но точно нацеленная подножка — и я с размаху падаю на асфальт всем туловищем!

— Ну все, велосипедист, тебе кранты! — обрадованно взревел Димка и кинулся на меня сверху. «Добивать будет, гад», — мелькнуло в голове. Что делать? Перед глазами маячила звериная рожа этого дембеля с совершенно невменяемым от злобы выражением лица. Вот он, явно решив, что теперь-то я от него никуда не денусь, от души размахивается, не подумав о том, что тем самым открывает мне практически весь корпус.

Это мой шанс! Я сгруппировался, нацелился — и…

Быстрое, можно сказать, практически рефлекторное движение моей ноги Димке под дых. В следующую секунду он буквально повис на этой ноге животом. Его физиономия, перекошенная от боли, выражала крайнее изумление — как будто бы он спрашивал, как это что-то могло пойти не по его плану?

Дембельская тушка свалилась на бок. Надо отдать ему должное: реакция у него была что надо. Недаром Ленка говорила, что он брал какие-то там места или призы, уже не вспомню. На то, чтобы собраться, откатиться на безопасное расстояние в сторону и вскочить, у него ушло всего-навсего несколько секунд. В принципе, в некоторых ситуациях уже за одно это можно было вручать какую-нибудь премию. Например, сейчас. Но именно сейчас всем было наплевать на награды и спортивные достижения, и по-товарищески жать друг другу руки никто не собирался. Я собрался с силами и сел на асфальт. Вообще-то надо было бы встать на ноги, но уж слишком много сил я вложил в этот удар под дых. Мне требовалось хотя бы еще несколько секунд, чтобы сконцентрироваться.