Болезнь Богов
Шрифт:
– А мать не может?! – возмутилась Оксана.
– Мать не предлагала!
Зашел Денис. Услышал разговор:
– Вы Константина хуже кормите, чтобы он к тете Фиме в гости не ходил. Чтобы сил у него не было. 26
Оксана хлопнула ладонью по столу.
Глеб отвел Пантелея в сторону:
– Тебя старые – то не беспокоят?
– Какие старые?
– Смотрящий– Птусьи иже с ним.
– Тише, тише.
– А кто не знает?
– Дети.
–
– Так его отец – Арнольд Оскарович?
– За кого и как при нашей жизни можно порeчиться? Денис живет у Арнольда Оскаровича с малолетства. Денис Арнольда Оскаровича папой называет. Тот его сыном.
– Константин тоже меня папой называет!
– Арнольд Оскарович – муж свояченицы, сестры жены, старшего Смирнова, которого ты укокошил…
– Я никого не убивал!
– Да ладно! Мы тут свои. В то, что ты не убивал старшего Смирнова, никто не верит. Ни родные, ни чужие. Ты сам не веришь. Вернее, ты знаешь, как было на самом деле. Ну, не за некорректное ведение банковской документации ты сидел? Не за нецелевое же использование? Потом – твой дурацкий побег. Дружки – мелкие бандиты, с которыми ты инкассаторскую машину под Магаданом, или в Якутии, все путаю, ты брал. “Черные “ золотоискатели под Читой. Замарал ты себе биографию. Если б не либеральное время, не быть бы мне депутатом.
Пантелей отдувался, как рыба, выброшенная на берег. Глаза его бегали:
– Продолжай!
– Не факт, что Арнольд Оскарович – отец Дениса. Он с супругой – бездетен. Они усыновили Дениса – сына Смирновской свояченицы и среднего Смирнова. Есть информация, и с достаточной уверенностью, могу это предполагать. Средний Смирнов. Петр или Птусь, и есть смотрящий, который унижал тебя на зоне, где ты отбывал. Что говорить, ты все прекрасно знаешь! Не знаю, как Птусь не заказал тебя…
– Был случай в ПКТ, потом – массовая межнациональная драка на общем режиме.. И что?
– Что средний Смирнов, смотрящий, возможно,повторяю, и есть биологический отец Дениса.
– Можно генетические пробы сделать.
– Это дело добровольное. Согласится ли на это средний Смирнов?
– Птусь еще сидит?
– Птусь по моей инфо еще сидит. Ему не плохо в одноместной камере с телевизором. Если наскучит, по его выбору сокамерника подселяют. Он – человек властный, неуступчивый. Сокамерники у него типа денщиков…
– Откуда у тебя все это?
– Я тебе сказал, от фээсбешников. Большая часть, чего донес, мне было сказано устно с изъятым на входе мобильным телефоном.
– Петр Смирнов – “апельсин “.
– Ну, это ты так говоришь. Он утверждает, что звание вора в законе не покупал. Признавался на сходке.
– “Апельсины“ тоже на сходках признаются.
– Я этих, ваших, тонкостей не знаю. Не сидел. Ты бы поосторожнее с Олегом. Он – младший Смирнов, а у тебя – в охране.
– Америки не открывай! С Олегом у меня отдельные договоренности.
– А с Петром Смирновым нет у тебя договоренностей? 27
– Ты что?!
– А что ты Дениса привечаешь? Ты, Пантелей, двойную игру с братом не веди!
– Я с тобой честен. Вот думаю, как против Петра Смирнова использовать, что предполагаемый его сын – нетрадиционал. Для вора в законе – это позор, западло.
– Ну – ну… Сына он сам убьет…Заканчивай вечеринку!
Олег с Оксаной задержались внутри дома. Воспользовавшись этим, когда вышли во двор, Пантелей подозвал к себе начальника охраны. Это был плотный, коренастый человек, чем – то напоминавший ростом и осанкойПантелеяя. Семеныч ранее он служил в ФСБ. Охранял Президентский отель. Вышел на пенсию. Перешел в охрану патриарха. Потом, как и большинство охранников Пантелея, к нему. Пантелей знал Семёныча и его семью достаточно хорошо. Бывал у него в гостях в трехкомнатной квартире в сталинском доме на Кутузовском проспекте. Семёнычевой дочери, которая училась на экономическом факультете ВГИКа, Пантелей одалживал золотые часы для съемок персонажа, изображавшего богатого человека в учебном фильме.
– Семёныч, ты больше мне Олега Смирнова в смену не ставь.
– Хорошо, Пантелей Евстахиевич… А что так? В охранном агентстве, что Олега в не ставят, спросят.
– Просто не ставь в смену, и все. Я так хочу.
Семёныч прекрасно знал, что Олег – зять Звира.
– А с зарплатой его как?
– Контракт с ним не разрывайте. Зарплату пусть получает по-прежнему.
– Олегу что сказать?
– Придумай! Скажи: пусть отдохнет… Не говори, что я приказал.
– Понял, - Семёныч задумчиво поглядел на Пантелея.
Ни Семёныч, ни Пантелей Олегу ничего не сказали.
Глеб и Пантелей сели вдвоем в одну машину, на заднее сиденье. За их лимузином потянулся кортеж. Выехали на Рублево – Успенское шоссе и почти сразу же попали под обстрел. По кортежу стреляли из трех припаркованных джипов. По капоту лимузина чиркнула неразорвавшаяся граната. Сработал второй гранатомет. Граната ударилась в надкрылок переднего колеса. Лимузин подбросило и перевернуло. Шоссе заволокло черным дымом. Из припаркованных джипов выскочили какие-то люди.
Отстреливавшийся Олег выволок Пантелея из лимузина. Ведя к другой машине, закрыл телом. Олег вздрогнул. Пуля попала ему в плечо, слева от бронежилета.
26
В целях безопасности Глеб предложил, до выяснения ситуации, “отсидеться “ в Государственной Думе. Глеб вошел в Госдуму вместе с охраной первым. Скоро остальным оформили пропуска. Оружие оставили в сейфах ФСО.
Журналисты уже знали о покушении. С видеокамерами и микрофонами они толпились от лестницы, по коридору между новым и старым зданием. Подозревали, что покушение связано с политической деятельностью Глеба, организовано “несистемными маргиналами”. Отнекавшийся журналистам Глеб на ходу заметил группу азиатов, прижавшихся к стене у входа в столовую, поскольку коридор заняли журналисты.