Болгарский след
Шрифт:
— Ты что предпочитаешь? — спросила она. — Вагнера, Брамса? Или русского, например, Прокофьева?
Бечик Галата больше не мог сдерживаться. Его устроило бы все что угодно: и «Марсельеза», и Турецкий марш, и полонез Шопена. Но он постарался сказать как можно более спокойным голосом:
— Выбери по своему вкусу.
Наморщив лоб, Хильдегарда фон Брисбах продолжала вращать ручки радиоприемника. Зазвучала музыка Мусоргского. Она послушала несколько мгновений, потом вернулась к кровати и резким жестом сдернула одеяло. Турок оказался полностью обнаженным. Он закрыл глаза в предвкушении
Графиня не шевелилась. Она смотрела в пустоту, слегка покачивая головой в такт музыкальному ритму.
— Ну что же...
— Помолчи! — сухо прервала она его. — Не то я уйду. Уважай музыку!
Бечик Галата находился в таком состоянии, что отдал бы свою массивную золотую цепь, только бы дело продвинулось вперед... В этот момент раздался шум медных тарелок, от которого приемник запрыгал на столе. Тотчас же голова Хильдегарды фон Брисбах опустилась со скоростью сокола, пикирующего на свою добычу... Ощущение было таким острым, что турок завопил. Но сразу же теплая и нежная подлость принесла ему облегчение.
На этом пытка не окончилась. Непримиримая Хильдегарда соразмеряла ласки с музыкой. Бечик Галата, поневоле ставший меломаном, с надеждой стал ожидать звука медных тарелок, предвещавших момент наивысшего наслаждения. Это продолжалось довольно долго. Все это время графиня умело поддерживала его желание. Наконец послышались заключительные аккорды. Под звуки меди Хильдегарда снова бросилась на свою жертву, заставив его испытать острейшее удовольствие.
Бечик Галата только через несколько минут вернулся на землю. Его едва не хватил инфаркт: пульс наверняка достигал 160 ударов в минуту.
— Это было сказочно, дорогая, — пробормотал он.
Хильдегарда удостоила его сдержанной и отстраненной улыбкой. Этого нетрудно удовлетворить. Муж научил ее всему. Она обожала испытывать это ощущение, которое пробуждало иллюзию полной власти над мужчиной. Иногда она развлекалась тем, что прерывала удовольствие любовника, прикидываясь обиженной. Она приводила его в состояние, когда он умолял ее продолжить, когда он был готов на все ради этого. Он так и не знал, нравятся ли ей самой такие ласки. Одно было очевидно: она справлялась с этим несравненно лучше, чем самые опытные проститутки Стамбула. Она встала и подошла к окну.
— Смотри-ка, пошел снег.
Еще одна ее особенность поражала его. Хильдегарда фон Брисбах, испытывая неудержимую страсть, кричала до хрипоты... а потом, буквально через полминуты, могла абсолютно спокойным и бесстрастным голосом спросить, не желает ли он сходить в кино...
Удивительный самоконтроль. Турок сделал из этого вывод, что европейские и восточные женщины совершенно не похожи. Хильдегарда в интимной жизни была необыкновенно изобретательной, не то что покорные и глупые проститутки, к услугам которых он прибегал, или жена, которая не способна была по достоинству оценить его.
Он чувствовал себя прекрасно. Хильдегарда вернулась к нему, присела и стала машинально ласкать его.
— Ну как, твоему зверьку было приятно? Он меня не обманывает?
— Ну что ты! Теперь я надолго останусь в Вене и заработаю много денег.
В глазах Хильдегарды блеснула насмешка:
— Опять твои маленькие спекуляции?
Бечик постоянно разъезжал между Болгарией, Турцией, Германией и Австрией. Это были какие-то тайные сделки, связанные то с гашишем, то с оружием, то с крадеными машинами. Видимо, у турка были влиятельные покровители: никто не приставал к нему. Но Хильдегарды это не касалось. Она встречалась с ним только в Вене. Накануне вечером он впервые, может быть, после выпитого «Токая», заговорил с ней о делах. Она слушала его с недоверием. С восточными людьми никогда не поймешь, где правда, а где ложь.
Бечик Галата нахохлился, как павлин.
— Нет, буду заниматься тем, о чем тебе рассказал.
Хильдегарда поспешила сказать нарочито тревожным тоном:
— Будь осторожен. Это опасно. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Бечик Галата сунул руку под подушку и извлек оттуда пистолет 38-го калибра, которым он помахал перед носом австрийской графини.
— Бечик умеет защищаться. А потом, они меня охраняют. Когда мы пойдем обедать, они последуют за нами.
Это не очень нравилось Хильдегарде. Ей вовсе не улыбалось, что вся Вена узнает о ее связи с турком. Она встала и направилась в ванную комнату. В этот момент зазвонил телефон.
Бечик Галата снял трубку и ответил.
В ванной комнате Хильдегарда осторожно сняла вторую трубку и приложила ее к уху. Сначала слышался только фоновый шум, свидетельствующий о том, что звонят из-за границы. Потом женский голос спросил:
— Бечик?
Судя по произношению, это была жена турка. Бечик ответил, и это подтвердило предположение Хильдегарды.
— Да, Лейла.
— Ты один? Я могу с тобой поговорить? — спросила она по-турецки. Голос ее казался встревоженным.
— Да, конечно, — ответил турок.
Хильдегарда не понимала турецкого языка, но пока ей было достаточно интонаций. Она ехидно улыбнулась. Все мужчины одинаковы. Ей очень захотелось что-нибудь сказать в трубку... Нет, она серьезная женщина. К тому же ей не хотелось, чтобы турок преследовал ее до конца дней... Снова послышались различные шумы. Потом пробились какие-то голоса, и женский голос прокричал: «Нет!». После этого раздался резкий свист. Затем последовал взрыв.
Стена между спальней и ванной комнатой изогнулась, дверь сорвало с петель, и она ударилась о противоположную стену. Хильдегарде показалось, что жестокие руки сжимают ее ребра. Взрывная волна ударила в барабанные перепонки. Голова стукнулась о стенку, и она потеряла сознание.
Инспектор уголовной полиции осторожно вошел в номер вслед за пожарными. В его руке был пистолет. Один из пожарных поливал из огнетушителя горящие занавески, другие бросились к телу, лежащему возле кровати.
Спальня, казалось, была опустошена циклоном. Оконные рамы вырваны. Стекла ранили нескольких прохожих. В соседних домах выбиты стекла. Взрыв явно произошел там, где находился телефон. От него остался лишь обугленный провод и дыра в стене. Острый запах взрыва действовал на обоняние. У двери 816-го номера толпились любопытные постояльцы и служащие гостиницы.