Больница в Гоблинском переулке
Шрифт:
Ветряные Мельницы, припомнил Ланс. Поезд будет завтра, хватит времени спокойно собраться. Впрочем, он уехал бы и в чем есть, если бы оказалось, что поезд через пять минут. Лучше действовать, чем крутить в голове одно и то же бесконечное «почему?».
Вернувшись домой, он позвал дворецкого:
– Динжер, ты хотел поговорить.
– Да, мэтр Ланселот. В тот день, когда вас арестовали, я услышал, как горничная беседует с кем-то. Кухарке нечего делать в вашей спальне, а больше ни с кем Энн разговаривать не могла, потому
В тот день в спальне была Грейс, и Динжер не мог этого не знать. Но прислуге не о чем разговаривать с гостями хозяев.
Лакей продолжал рассказывать, Ланс слушал, и волосы у него поднимались дыбом. Как горничная вообще додумалась лезть с наставлениями к незнакомой девушке?! К гостье?!
– Я напомнил Энн, что ее дело – чистота в доме, на что та ответила, дескать, была бы у меня дочь, я бы тоже предостерег девочку. Она из простых, а вы…
Да, она из простых и не знала, как поставить на место зарвавшуюся прислугу. Предостерегла, значит. Так предостерегла, что на Грейс лица не было, даже квартирная хозяйка заметила. Ланс едва не застонал. Что она себе напридумывала, глупая? Лишь бы ничего не натворила сгоряча!
– Почему ты не пресек это? – холодно спросил Ланс.
– Прошу прощения, мэтр. Я думал, что не следует устраивать свару прислуги перед вашими гостями. Я ошибся, и вы вольны…
Ланс жестом прервал его извинения.
– Она здесь? Горничная? – поинтересовался он, подавляя желание схватить вздорную бабу за грудки и трясти, пока не вытрясет те невеликие мозги, что у нее были. – Ко мне. Немедленно.
– Звали, мэтр Даттон? – присела в книксене женщина.
– Энн, ты уволена.
– За что? – охнула горничная.
Он не должен был объяснять, графиня Даттон, его мать, просто молча указала бы на дверь. Но ярость клокотала внутри, рвалась наружу.
– Как ты посмела? – Он изо всех сил старался казаться спокойным, много чести показывать прислуге истинные чувства, но, видимо, они все же прорвались в голос, потому что женщина побледнела. – Как посмела заговаривать с моей гостьей, не говоря о том, чтобы поучать ее?
– Но, мэтр Даттон, я хотела девочке только добра…
– Моя личная жизнь и личная жизнь моих гостей касается только меня и моих гостей. Вон из моего дома. Без выходного пособия и рекомендаций.
Женщина зарыдала, накрыв лицо передником, и выбежала из комнаты.
– Мэтр, если позволите…– осторожно начал Динджер.
Без рекомендаций от последнего нанимателя горничная не найдет работу в хорошем доме, еще и слухи могут пойти, дескать, не зря хозяин уволил в один день.
– Нет, – отрезал Ланс. – Я не дам рекомендации человеку, который лезет не в свое дело. В следующий раз она прочтет чьи-то любовные письма или еще что сотворит.
– Я хотел спросить, расплатиться ли с ней за отработанные с последнего жалованья дни.
– Разумеется,
Он бы очень хотел вернуться быстро и не один, но это будет зависеть не только от него самого.
*** 56 ***
Едва Ланс оказался на перроне Ветряных Мельниц, к нему подскочил щуплый молодой человек с бляхой носильщика. Подхватил из его рук саквояж.
– Я позову извозчика. Куда изволите, мэтр?
– В приличную гостиницу.
– Она всего одна в городе. Но, если хотите, моя свояченица сдает комнаты…
– Благодарю. В гостиницу.
Они прошли мимо здания вокзала, и едва оказались на улице, как к ним подлетел извозчик. Молодой человек все же умудрился всунуть Лансу визитку с адресом «комнат для приезжих» – Ланс запихнул ее в карман, вдруг гостиница в самом деле никуда не годится.
Но вестибюль выглядел чистым, хоть и не блистал роскошью, как и номер, который показали Лансу. Кровать, судя по завитушкам на спинке, помнила еще деда нынешней хозяйки, но не скрипела и выглядела прочной, белье хрустело от крахмала, а завтрак оказался свежим. Чего еще желать?
Закончив с завтраком, Ланс подошел к хозяйке.
– Не могли бы вы мне помочь, монна?..
– Госпожа Вайс, – степенно представилась орка. – К вашим услугам.
– В поезде потеряли мой багаж. – Ланс развел руками, изображая смущение. – А мне жизненно необходимо выглядеть как подобает. Знаете, я целитель, ищу практику, первое впечатление, вы понимаете… Не посоветуете ли швейную лавку?
Орка внимательно оглядела его с ног до головы.
– Семью мэра и знатных горожан обшивают Парры, это в трех шагах отсюда.
– Возможно, я не смогу позволить себе мастера, который обшивает мэра. Мне ведь придется сделать надбавку за срочность.
– В таком случае попробуйте обратиться к Амари. Их лавка в двух кварталах отсюда.
Она подробно и четко объяснила, как найти оба дома, Ланс записал, хотя указания, кажется, оставались в памяти огненными письменами.
«Как выйдете, сразу направо, минуете два перекрестка, на третьем снова направо, четвертый дом. Вы его сразу узнаете, у них на вывеске катушка и ножницы».
Когда Ланс подходил к дому, сердце, казалось, готово было выскочить из груди, а ноги едва несли. Он понятия не имел, что скажет Грейс. В поезде попытался продумать речь, но бросил это дело почти сразу. Разговор – на то он и разговор, что обоим нужно слушать и слышать, а он понятия не имел, что услышит. Так легко посеять в душе сомнение. Так сложно поверить.
Вот и нужный дом, вывеска с катушкой и ножницами. Ланс вошел – звякнул колокольчик на двери – и огляделся. Солнечные лучи лились сквозь большие чистые окна, от разноцветных рулонов тканей зарябило в глазах.