Больно берег крут

Лагунов Константин Яковлевич

Ася сорвала трубку с телефонного аппарата прямой ведомственной связи. Хриплым от напряжения голосом приказала связистке:

— Сарью. Дежурного НПУ.

Еще

не придумала, что скажет этому дежурному, как в трубке послышалось:

— Сарьинское НПУ слушает. Диспетчер Волохов.

— Кгм… Хм… Вас беспокоит из Турмагана Бакутина. Скажите, он выехал в Турмаган?

— Кто?

— Бакутин. Начальник Турмаганского НПУ. Он был у вас, должен воротиться сегодня и…

— Кто спрашивает?

— Жена.

— А-а… — голос обмяк. — Я заступил на дежурство в восемь. Сами понимаете. Никого. Разыскивать поздно. Наверняка на аэродроме загорает. У нас гроза…

— Спасибо…

Так рванула оконную раму, что треснуло стекло. Высунулась в парную, застойную духоту июльской ночи. Небо над головой — светлое, в блеклых угасающих звездах. А на горизонте темнота, которую вдруг

рассекла ломкая молния, долетел отдаленный глухой гул. Ей вдруг представилась крохотная крылатая машина, продирающаяся сквозь грохочущую пылающую черноту. Машину трясет, треплет, запрокидывает, опоясывает смертельными огненными витками — вот-вот перекувыркнет колесами вверх, кинет носом в невидимую землю иль расколет, развалит на куски и те провалятся в черноту кровавым жарким факелом. Сцепив зубы, Ася бормотала упоенно и мстительно:

— Вместе с ним…

— Вместе с ним…

— Вместе с ним…

Ядовитая улыбка изогнула побелевшие губы.

А чернота наплывала и наплывала на город. Скапливаясь, густела, тяжелела, подминая, спрессовывая пропитанный болотными испарениями липкий белый воздух, и тот становился удушливым.

Надвигалась гроза.

Сокрушительная.

Беспощадная.

Бесноватая и свирепая июльская гроза…