Болотный кот
Шрифт:
– Да простит меня Большая Луна… – тихо сказал Тарин и взял в руки лук.
– Ты что задумал? – прокричали с моста, и всадники засуетились, заставив коней топтаться и разворачиваться, после чего покинули мост.
– Давай плыви быстро, – сказал Тарин воднице.
– Но дальше будет еще мост – заскулил тот.
– Плыви, я сказал! Они до него еще могут не успеть доехать.
Но всадники успели, они спешились и встали на берегу протоки, так же с луками в руках, а три пики они воткнули в воду у моста, тем самым заблокировав
– Шагов тридцать, – сказал Тарин, – попадешь? Это не мешок с соломой и не медный таз.
– Должен попасть, для арбалета это не расстояние.
– Стреляй тогда, чего ждать!
Здынь! – полетел болт в сторону всадников. И я тут же, не глядя на результат выстрела, зацепил крючком тетиву и приготовил арбалет к новому выстрелу, уложив следующий болт в желоб. Но Тарин уже выпустил две стрелы и сказал:
– Все, плывем дальше и быстро.
Подплыли к мосту и выдернули пики. Затем Тарин соскочил на берег и извлек стрелы и мой болт… и судя по раздавшемуся стону, он кого-то добил… Услышав это, водница снова заскулил.
– Меня найдут… зачем же я…
– Не ной! Надо сойти с этой протоки, – ответил Тарин, запрыгивая в лодку.
– Не скоро поворот.
– Назад пути нет! Эти поборы незаконны, исполняя волю своего хозяина, они стали обычными дорожными разбойниками.
– Но они же на службе…
– Вот такая паршивая у них служба, – ответил я и положил на дно лодки арбалет, пусть полежит немного взведенным.
Спустя час перестроились в другую протоку, а потом пересекли небольшое озерцо и ушли в третью.
Ночевали в поле. Выволокли нетяжелую лодку из воды, оттащили в кусты в двадцати шагах от протоки и там же у кустов расположились на ночлег.
Глава 24
Я караулил нашу стоянку под утро. Уже забрезжил рассвет и поднялся еле уловимый прохладный ветер, который принес запах гари, причем явно улавливался запах горелой плоти.
– Что… что это горит? – подскочил Тарин, проснувшись.
– Не знаю, – пожал я плечами.
Тарин задумался на минуту, а потом сказал:
– Там ниже многодворец, оттуда тянет, – Тарин встал, подогнал на себе снаряжение и бесцеремонно пнул возницу. – Вставай, пора плыть.
Через час мы подплывали к многодворцу, дальние от протоки дома уже сложились тлеющими головешками, и только как могильные памятники стояли каменные очаги посередине пепелищ. Над многодворцем стоял вой и плач… и ощущение людского горя.
– Что случилось у вас? – спросил Тарин спешащего к нам мужика с боевым топором и щитом, облаченного в какие-то плотные стеганые доспехи, сильно напоминающие фуфайку.
– Главы родов разругались с князем… а нам горе! Вы кто?
– Наемники, в городище плывем…
– Тогда
– Да что случилось-то?
– Купеческие объездные, они ночью приехали, сказали, что теперь налог не в княжество надо платить, а в родовую казну, и немедленно денег затребовали, а как нам платить? Мы только в конце лета княжеским сборщикам заплатили, и теперь что, опять платить? А зимовать как? Мы их выгнали, а они потом вернулись с подмогой… мы отбивались как могли, а они крайние дома подожгли и сказали, что утром вернутся и сожгут весь многодворец.
– Ну поможем мы вам, а потом? Вернутся же снова.
– Пусть возвращаются, я в городище протокой гонца послал, к вечеру тут княжеское войско будет.
– Ну что скажешь, Никитин? – посмотрел на меня Тарин каким-то совсем незнакомым мне взглядом.
– Давай поможем, – ответил я, накинул лямку ранца на плечо и поднял со дна лодки арбалет.
– А ты плыви в городище, – сказал Тарин воднице и потом, понизив голос, добавил: – И помалкивай там насчет стычки у моста.
– Какого моста? – спросил сообразительный водница.
– Вот и правильно, пошли, Никитин.
Мужик с топором представился Борином, он был старостой многодворца, и повел нас на окраину, к сожженным домам, где единственная дорога подходила к поселку. Местные мужики уже городили на дороге баррикаду, их было немного, всего десять человек, половина из них была ранена после ночной стычки, кое-кто был с ожогами.
– Они точно по дороге поедут?
– Точно, здесь по обе стороны от дороги топи, шагов на пятьсот тянутся.
– Сколько их было?
– Полтора десятка всадников… мы поубавили до десятка, но они наверняка еще кого с собой приведут, поняли, что мы тут не только травы мнем на полотно, у нас все мужики через ополчение прошли.
– Понятно, – Тарин влез на баррикаду и посмотрел на дорогу.
– Борин, надо веревку крепкую, шагов на пятьдесят.
– Найдем, что еще подскажешь?
– Вот тут и вот тут, на склонах в траве, колья вкопайте под наклоном, и чтоб не видно было, да заострите.
– А-а, от всадников?
– Точно, – кивнул Тарин, – лучники есть?
– Хорошо только трое стреляют, но один из них ранен, не сможет стрелять.
– Значит двое…
– Выходит так.
– Они с нами будут… баб и детей к протоке уведите, пусть на ту сторону переберутся. Теперь слушай и запоминай…
Около двух десятков всадников появилось спустя полтора часа, нам хватило времени подготовиться к их встрече и занять позиции. Я, Тарин и еще двое лучников сидели с нами в высокой траве топей, мы принесли с собой по тропе от многодворца пару наскоро сколоченных деревянных щитов и кольев, и успели сделать себе отличную охотничью засидку со скрадком, да прям как на утиной охоте. До дороги было метров тридцать, отличная позиция.