Болотный кот
Шрифт:
Спустя несколько минут к нашему столику подошел водница и вежливо представился. Тарин сторговался с ним на два золотых за нашу доставку в городище. После чего, расплатившись за ужин и сразу заплатив за комнату, поднялись на второй этаж постоялого двора. Здесь в комнате было побогаче, и кровати с соломенными матрасами, и чистые простыни, была даже туалетная комната.
– Надеюсь, клопов тут нет, – подняв покрывало с кровати, сказал Тарин, – а то сейчас лягу нагишом, так они и накинутся… Ну вроде нету.
Ночью я проснулся от того, что заметно похолодало, отвязал от
– …Сагал, сил больше нет скитаться как безродный! Пусть я не смогу вернуть себе то, что принадлежит мне по праву наследия, но я жажду отмщения за смерть отца, – сказал кто-то явно молодой.
– Кроме тебя и меня больше никто не знает правды… мне не поверят, а тебя оболгут, объявят самозванцем и казнят.
– А это?
– Они скажут, что ты это украл, или того хуже… что убил настоящего княжеского сына, но какой может быть достойный наследник, рожденный без благословения да еще чародейкой, хоть и светлой. Пойми, Талес, я поклялся воспитать и уберечь тебя.
– Сагал, я могу смириться с судьбой и законами, я могу жить простым наемником или ремесленником, но я не могу жить и знать, что убийцы моего отца благоденствуют и в придачу ко всему вот-вот доведут княжество до новой войны между большими родами. А как ты думаешь, что случится, когда те же икербы прознают про начавшиеся междоусобицы?
– Тут и думать нечего – они возобновят набеги.
– Это в лучшем случае, в худшем они снова займут Желтые скалы и перекроют основные протоки.
– Нас всего двое, Талес, и лучше, чтобы вообще никто не знал о твоем существовании… твоя судьба это воля богов… смирись.
– Не могу, – по полу громыхнул стул, кто-то прошел к стене и с размаха плюхнулся на кровать, громко засопев, а потом почти неслышно всхлипнув пару раз.
О как! И что мне с этими знаниями теперь делать? Поделиться с Тарином? А дальше? Нет! Ну их в баню, это не мое дело, мое дело самому хотя бы зиму пережить, не то что в заговорщики записываться. Вот уж воистину – меньше знаешь, крепче спишь. За стеной больше не разговаривали, и, поворочавшись еще немного, я наконец провалился в сон.
Проснувшись утром, я сразу вспомнил ночной разговор за стеной, но не стал рассказывать ничего Тарину и загнал подальше в закоулки своей памяти то, что услышал этой ночью, надеясь, что скоро это забудется.
– Давай собирайся и пойдем завтракать, водница заходил уже, – сказал Тарин, укладывая свои вещи.
Кивнув, я встал и направился в туалетную комнату. Спустя полчаса мы уже позавтракали и шли по широкой мощеной улице просыпающегося каменка. Действительно, попадающиеся навстречу хартские женщины были одна красивее другой и, к слову, ростом не ниже метра девяносто. Хартские мужики мне казались вообще великанами, явно более двух метров ростом и широкоплечи.
– У них, наверное, сильная армия? – спросил я Тарина.
– Как тебе сказать, – немного скривился
Так за разговором мы дошли до протоки, Тарин высмотрел среди двух десятков водниц на мостках вчерашнего мужика, и мы направились к его лодке. Уложили вещи, Тарин отдал мужику деньги, и мы тронулись в путь по протоке, что текла через очень заболоченную местность, но к обеду картина изменилась, и болотные кочки, камыш и густой ивняк сменились лугами с желтеющей травой. Я несколько раз вставал в лодке и осматривался. Кое-где были заметны глубокие овраги, вдалеке видно лес и, самое главное, комары уже не кусают и можно снять плащ, да и солнце припекать начало.
Троих всадников мы сначала услышали, они как будто проскакали мимо, но вероятно, увидев нас, развернулись и некоторое время ехали параллельно протоке, переговариваясь и посматривая в нашу сторону. Выглядели все одинаково, а именно как какие-то вояки, кожаные шлемы, кожаные, наподобие римских, кирасы, короткие мечи и пики.
– И чего они пялятся? – начал нервничать водница.
– Ну да, похожи на разъездных дозорных княжества, – сказал Тарин, внимательно наблюдая за всадниками, – только что им тут делать? Или война, может?
– Нет, не война, – вздохнул водница, – хуже, кое-кто из знатных родов перестал платить налоги князю, начали деньги брать за проезд по своим землям.
– Ого! – удивился Тарин. – И давно?
– Примерно с месяц как началось.
– Это плохо… Никитин, приготовил бы ты свой этот лук на палке.
– Хорошо, – ответил я и почувствовал неприятный зуд в районе щитовидной железы, что, как я уже понял, не к добру.
Всадники еще некоторое время ехали параллельно нам, а затем поскакали вперед к мосту через протоку, что показался метрах в трехстах по течению.
– Останавливать будут, – не скрывая волнения, сказал водница.
– Похоже, – согласился Тарин и, достав пару стрел из колчана, воткнул их в деревянную давку позади себя. – Будь готов драться, Никитин.
Когда до моста со стоящими на нем всадниками осталось метров десять, водница ткнул длинное весло в дно протоки, и лодка остановилась.
– Вы должны заплатить за проезд по территории земель купца Санга.
– Вот пусть купец Санг едет в городище и требует оплату у князя, – ответил им Тарин, встав в лодке, – мы заплатили воднице, а он платит налоги. Какие еще могут быть оплаты?
– Вы или платите и плывете дальше, или не платите и плывете обратно.
– Нет, мы плывем дальше и не платим, – крикнул Тарин, – я понимаю, что вы, возможно, исполняете волю вашего хозяина, жадного ублюдка, но поверьте, я не хочу проливать вашу кровь, однако это придется сделать, если вы нас не пропустите.
Всадники громко рассмеялись.
– Ты прав, наемник… верно, ты ведь наемник?
– Да…
– Так вот, ты прав, наш хозяин жадный ублюдок, но он платит нам. Так что, либо плывите обратно, либо платите.