Большая четверка
Шрифт:
— Вы храбрый человек, капитан Гастингс, — сказал он. — Мы на Востоке ценим храбрость. Должен признаться, что другого я от вас и не ожидал, поэтому я продумал второй акт нашего маленького спектакля. Сами вы выдержали испытание смертью, но выдержите ли вы, когда с ней встретится кто-то другой?
— Что вы имеете в виду? — хрипло спросил я, холодея от недоброго предчувствия.
— Вы забыли о даме, которая находится у нас. Прекраснейшая из роз.
Я смотрел на него, не решаясь домыслить то, на что он намекал…
— Я думаю, капитан, что вам лучше написать письмо вашему другу. А вот бланк телеграммы, которую
Мой лоб покрылся холодной испариной, а мой мучитель, улыбаясь, продолжал:
— Вот ручка, капитан. Вам нужно только написать письмо. Если нет…
— Если нет? — тупо повторил я.
— Если нет, то ваша возлюбленная умрет, причем в муках. Мой хозяин, Ли Чан-йен, в часы досуга изобретает совершенно новые и оригинальные способы пыток.
— Боже мой! — взревел я. — Вы не посмеете! Негодяи!
— Вы хотите, чтобы я на вас испытал одно из его новшеств? — спросил меня мой мучитель и стал подробно рассказывать об изобретениях своего шефа. Я в ужасе схватился за голову.
— Вижу-вижу, что не хотите. Тогда берите ручку и пишите.
— Вы не посмеете…
— Не говорите того, чему сами не верите, капитан. Пишите.
— И если я напишу?..
— Ваша жена будет освобождена. Телеграмма будет отправлена немедленно.
— Как я узнаю, что вы меня не обманули?
— Клянусь священной могилой моих предков. И потом, судите сами. Зачем нам мучить эту прекрасную женщину? Ведь свою задачу она выполнила.
— А что будет с Пуаро?
— Мы будем держать его, пока не выполним все, что нам нужно, а затем выпустим его на свободу.
— И вы можете поклясться, что отпустите его?
— Один раз я уже поклялся. Этого достаточно.
Мое сердце заныло. Предать друга? Я все еще колебался, но тут перед моими глазами, точно ночной кошмар, предстала ужасная картина: Синдерелла, моя Золушка, в лапах этих китайских изуверов — ее пытают…
Я чуть не застонал и схватил ручку. Может быть, в письме я как-нибудь сумею предупредить Пуаро, помогу ему избежать ловушки. Это была моя последняя надежда.
Но ей не суждено было сбыться. Китаец встал и подчеркнуто вежливым тоном сказал:
— Позвольте мне продиктовать вам текст, капитан. Он взял листок бумаги, лежавший перед ним, и начал читать:
«Дорогой Пуаро. Я напал на след Большой Четверки. Ко мне сегодня пришел какой-то китаец и принес фальшивую телеграмму. К счастью, я не клюнул на эту удочку и сделал вид, что поверил ему. Когда он ушел, я стал следить за ним и, насколько могу судить, довольно умело (он меня не заметил). Посылаю эту записку с парнишкой. Дайте ему полкроны. Я ему обещал, если он сумеет доставить ее вам. Я слежу за домом, куда вошел китаец. Жду вас до шести. Если не придете, я сам попытаюсь проникнуть в дом. Случай настолько подходящий, что я не хочу его упускать, а вы можете не успеть. Если мальчик застанет вас дома, попросите его проводить вас. Спрячьте только ваши знаменитые усы, иначе вас могут узнать. Постарайтесь прийти вовремя.
Ваш А.Г.»
Каждое слово, каждая фраза, написанная в письме, приводила меня в отчаяние. Письмо было чертовски умно составлено. Я поразился, как хорошо враги изучили нашу жизнь. Если бы я сам сочинял подобное письмо, я написал бы именно в таком стиле. Упоминание о китайце и о якобы фальшивой телеграмме сводило на нет смысл моего «знака»: четыре книги, сброшенные на пол, и угли. Более того: это подтвердит, что я действительно отправился выслеживать китайца и, не успев написать записку, проинформировал его столь странным образом. Пуаро конечно же решит, что телеграмма — это ловушка и что я могу попасться! Главное в этой затее было время. Пуаро, получив записку, тут же попросит мальчишку проводить его, а мое решение пробраться в дом заставит его поторопиться. Он ведь всегда был невысокого мнения о моих способностях. Он будет совершенно уверен, что я бросился в погоню, как всегда ничего толком не обдумав, и примчится ко мне, чтобы взять инициативу в свои руки…
Но изменить я уже ничего не мог и покорно написал то, что мне было приказано. Внимательно прочитав письмо, китаец одобрительно кивнул головой и передал его одному из слуг, который сразу же исчез за одной из висевших на стене драпировок, — видимо, там был тайный выход.
Затем мой мучитель взял бланк телеграммы и, черкнув на нем несколько слов, протянул мне.
Я прочитал:
«ОСВОБОДИТЕ ПТИЧКУ И НЕ ПОМНИТЕ ЕЙ ПЕРЫШКИ».
Я с облегчением вздохнул и сказал:
— Вы должны отправить ее немедленно.
Он, ехидно улыбнувшись, покачал головой.
— Только когда мосье Эркюль Пуаро будет в моих руках. Только тогда.
— Но вы обещали…
— Если мой замысел провалится, мне снова понадобится ваша жена — чтобы убедить вас помочь нам еще раз. Я побледнел от гнева.
— Боже мой! Если вы…
Китаец махнул узкой желтоватой ладонью:
— Успокойтесь. Я не думаю, что Пуаро догадается о нашем обмане. Как только он будет здесь, я выполню свое обещание.
— А если вы его опять нарушите?
— Я поклялся могилой предков. Не волнуйтесь. Лучше пока отдохните. Мои слуги выполнят любое ваше желание. — И он вышел, оставив меня в этом странном подземном царстве.
Появился второй слуга-китаец. Он принес питье и еду, но я отказался. У меня было тяжело на душе.
Неожиданно возвратился хозяин, он действительно был довольно рослым. Но, возможно, эту стать и величавость ему придавал шелковый балахон. Он снова отдал приказания на своем языке, и меня опять повели через длинный коридор и подвал в тот дом, куда меня привели вначале. Окна были закрыты ставнями, но сквозь щели было хорошо видно, что происходит на улице. Расположились мы на первом этаже. Какой-то старик в лохмотьях медленно брел по улице, но когда он дошел до угла и подал какой-то знак, я понял, что это член их шайки.
— Все идет по плану, — одобрительно произнес хозяин. — Эркюль Пуаро попался в ловушку. Он приближается. С ним только мальчик-проводник. А сейчас, капитан Гастингс, вам придется сыграть еще одну роль. Пока вы не подадите ему знак, он сюда не войдет. Как только он поравняется с домом, вы выйдете на крыльцо и подадите знак, что можно входить.
— Никогда! — возмущенно выпалил я.
— Помните, что поставлено на карту, и играйте свою роль до конца. Если Пуаро что-либо заподозрит и не войдет в дом, ваша жена умрет — причем мучительной смертью. Ага! А вот и он.