Большая игра маленького лепрекона
Шрифт:
Наконец, мы взлетели, и стало немножко легче. Как только набрали высоту, все стали активно бегать до туалета, как будто там раздавали что-то вкусное. На самом деле что-то раздавали в салоне, хотя назвать это вкусным было совсем не можно, но кое-что можно было назвать чуть-чуть съедобным. Раздавали это всё в четыре захода, причем бегающие и раздающие активно мешали друг другу. Когда, наконец, всё раздали, начали собирать мусор, чтобы мешать бегать. Бегать стали еще больше, и с туалетов потянуло дымком. Теперь до туда начали бегать стюардессы, но никого не могли поймать. Когда, наконец, они кого-то поймали, то этот кто-то оказался уже знакомой мне пожилой хоббитшей, у которой не было ни сигарет, ни зажигалки, и табаком от нее совсем даже не пахло, а пахло от туалета. Скандал
После приземления кондиционеры опять отключились, и снова стало жарко и душно и никак иначе. Самолет долго рулил себе по аэропорту, пассажиры вскакивали с мест и пробовали пробиться к выходу, стюардессы бегали и усаживали всех обратно, но всё кончается, и выход таки открыли. Последовало повторение сцены с автобусами, и я вышел на свободу, благо багажа у меня таки не было.
Вы спрашиваете, зачем я летел до Екатеринбурга? Таки у меня там был маленький гешефт. Точнее, гешефт был совсем не там, но у меня был один паспорт оттуда, и я решил вести этот гешефт оттуда, потому, что так было правильно.
Я не стал снимать квартиру, оно мне было не надо, а взял номер в гостинице и офис в деловом центре. Номер я взял как москвич Иван Федоров, который прилетел, а офис, как екатеринбуржец Максим Чистяков, который никуда не летал. Таки Максим сходил в одну контору, и купил себе фирму, которая уже давно работает. Он не стал менять учредителей, но сделал себя директором, и оформил это в налоговой инспекции, как было положено по всем правилам. Конечно, налоговая хотела тянуть время, но мне этого было не надо, и я, выбрав вампиршу посимпатичнее, сделал ей маленький презент, а себе сэкономил немножко времени. Почему именно вампиршу? А кого еще Вы можете видеть глазами в налоговой? После этого я купил всё, что нужно было купить для нормальной работы этой фирмы, и нанял средних лет хоббитшу. Нет, совсем не для того, что Вы себе подумали, для этого можно было найти кого-нибудь поинтересней. Таки хоббитша должна была сидеть в офисе и отвечать по телефону, что я в командировке, и получать за это зарплату.
Всё это заняло неделю, и я эту неделю сидел в интернете всё свободное время, и делал то, что было нужно, и что я начал еще до вылета.
Когда кончилась эта неделя, и всё было готово, я за новую фирму послал заявку на так удививший меня аукцион, и полетел до Москвы, потому что мне больше нечего было делать в Екатеринбурге, а то, что нужно было делать именно там, вполне могла делать хоббитша.
В Москве я сделал то же самое, что в Екатеринбурге, только от имени Ивана Федорова и никак иначе, и это заняло еще неделю, а потом я вернулся домой, то есть к Вове и Ирочке.
Таки аукцион был через шесть дней, и все шесть дней я тоже был в интернете, на многих сайтах, и не я один. Я немного боялся, что мои заявки отклонят под каким-нибудь предлогом, но таки этого не случилось, и, значит, я сделал всё, что нужно, причем сделал хорошо и никак иначе. Аукцион был электронный, и мне это таки нравилось, что не надо видеть конкурентов глазами, а им меня, что намного важнее. Таки все участники были за номерами, всего их было десять, причем Иван Федоров был за номером девять потому, что подал заявку девятым, и именно так. Каждый мог делать свои предложения по снижению цены, и это отражалось на моем компьютере. С самого начала началась бойкая торговля, причем вели ее всего три участника, а после того, как сумма упала до двухсот восьмидесяти пяти миллионов, их осталось только два, и не больше, и один из них был Максим Чистяков за номером три, за которого играл Вова, а второй непонятно кто под единичкой. Я очень даже засомневался, не делает ли первый то же, что и я. Те машины, которые хотел заказчик, не очень можно было продавать так за дешево, чтобы иметь прибыль. Но потом я решил, что это совсем не так, он мог иметь таких машин, чтобы можно было снизить цены еще, а оно нам не надо. Я подумал, что пора таки вмешаться в столь увлекательный спор, отстучал на компьютере единичку, пятерку и семь нулей, выждал, пока Вова забьет ровно двести восемьдесят три миллиона, и нажал «Ентер». На этом аукцион и закончился.
Таки да, Вы совершенно правы, именно так и поступал незабвенный Остап Бендер, и это написано в книге. И я таки Вам скажу, что в том мире его тоже знали, хотя у них и нет лепреконов, зато были и Ильф, и Петров, и их книга. И что, Вы себе считаете, что если прием стар и описан в литературе, он перестает работать? Таки ничего подобного, всё прекрасно работает. Тем более что я немного дополнил прием уважаемого Остапа, потому что правила аукциона еще глупее, чем были в книге.
На следующий день вывесили результаты, и они были такими, как мы хотели, и никакими другими. Я выждал положенный срок на подачу протестов, которых никто не подал, и дозвонился на завод за подписание контракта. Таки, конечно, Вы абсолютно правы, там страшная волокита и бюрократия, но я сумел получить контракт на руки, подписать его, и отдать обратно для хождения по инстанциям, пока меня не будет. А сам уехал до Кавказа, чтобы попробовать альпинизм наперегонки.
Вы себе думаете, что альпинизм — это просто сходить на вершину и вернуться назад, и альпинисты не соревнуются против себя, а только против гор? Таки совсем даже нет. Еще как соревнуются. Но обычно, это сравнение сложности маршрутов и чистоты их прохождения. Никому не можно сравнивать время, потому что это глупо. Так это было у нас, и так это у нас сейчас, но не из-за глупости, мало ли таких глупостей придумали всякие разумные существа. И не потому, что не можно придумать, как соревноваться на время. Только лишь потому, что никто не может обогнать тибетских йети, а они не будут гоняться между собой. Но без йети любые соревнования по альпинизму — первенство бани, и ничего больше.
Но здесь были одни человеки, и они придумали гоняться на Эльбрус кто быстрее, а не кто грамотнее. Я пробежал этих гонок, но так и не понял, каких это имеет отношений к альпинизму, и не считаю это никаким альпинизмом. Это таки само по себе интересно, и может быть немножко тренировкой, но приносит больше вреда, чем пользы, и только так, хотя и не тем, кто их бегает. Но есть таких сложных вопросов, которые нельзя решить окончательно, и это один из них.
Так думает сейчас старый Барух, и молодой Барух думал так же, но не столь однозначно, потому что он еще не бегал таких гонок, и не думал за таких вопросов тридцать лет после того, как бегал. И молодой Барух поехал на этот забег, чтобы посмотреть, что это такое, и зачем это надо.
Из-за суматохи с аукционом я не успел акклиматизироваться, и приехал накануне старта. Но я считал, что имею таких шансов пройти быстрее всех. Таки у меня еще была остаточная акклиматизация с последних Гималаев, а у лепреконов она уходит очень медленно. Мы, вообще, неплохо переносим высоту и, хотя немножко слабее человеков, но намного выносливее. И таки не забудьте, Барух Воткин был вполне себе не последним альпинистом в нашем мире, даже если считать йети и горных баньши, и лучшим, если их не считать, и это признавали все и заслуженно. Правда, здесь этого не знали, но мне это никак не плохо, а только даже хорошо.
Таки я хотел ходить одну гонку, которая на вершину. Но для этого надо было сначала ходить маленькую гонку на один километр на высоте. И эта гонка начиналась на следующее утро после моего приезда. Я вышел пораньше, потому что хотел иметь немного разминок, и у меня было полчаса здесь для этого. Но только я начал делать своих разминок, как ко мне подбежал такой длинноволосый орк и начал активно выговаривать за мою одежду.
— Уважаемый, — сказал я ему, — что Вы имеете против моей одежды, и почему Вы так недовольны, если я ничем не нарушаю правил этих гонок?