Большая книга ужасов-10
Шрифт:
– Проблемы?
– Не больше, чем с тобой, – огрызнулась я, но справедливости ради добавила: – Они, что ли, у тебя патенты покупают на шуточки? Десятый класс, а никакой изобретательности!
Липатов самодовольно кивнул:
– Покажешь, кто.
Я подумала, что правды уже никогда не узнаю, раз помидорный диверсант не обнаружил себя с самого начала. Но на того, который кричал: «Малявочка обдулась!» стоит натравить Липатова.
– У твоей крысы крысята родились, – сообщила я.
Липатов обрадовался,
* * *
На истории вышла заминка. Всякие там алгебры-физики я вчера кое-как пролистнула, а вот на гуманитарные учебники времени уже не осталось. Историчка вызвала меня как будто специально, чтобы поднять на смех:
– Лебедева, расскажи нам про Октябрьскую революцию!
Однокласснички заранее хихикали.
Давно мне не было так стыдно. Я не знала, что сказать, какая тут революция, когда мы в восьмом ее не проходили, а вчера я не успела прочесть.
– Ты будешь отвечать или нет? – наседала училка. Я буркнула что-то вроде: «У меня болит голова, можно выйти?» – сгребла сумку и выскочила из класса. Мне было стыдно, и еще я рассердилась на училку – видит, что человек не готов, чего лезет? Зачем вообще меня эта Лариса в десятый перевела – нарочно поиздеваться? Не ботанка я, не ботанка!
Волоча рюкзак на одной лямке, я выбрела на школьный двор. Может, прогулять остатки уроков? А что? Совру, что голова заболела.... Возвращаться в школу не хотелось по уйме причин: во-первых, уроки все равно не сделала, так что сидеть за партой – только позориться, во-вторых – однокласснички... С этим белобрысым Липатов разберется, но не сможет же он отлупить весь класс!
И, в конце концов, – не забыла ли мама покормить крысят? «Двойка – пятно чернил, а крыса – живое существо», – решила я и двинулась к дому.
Глава VКак я дала интервью, а дядя Саша вспомнил, что у него есть брат
У ночного клуба толпился народ: что это они в неурочный-то час? Подойдя ближе, я увидела директора в костюме (конечно, запомнила за два месяца, врагов надо знать в лицо), двоих в милицейской форме и еще двоих в гражданском. Директор торопливо перебирал ключи на связке и ворчал под нос:
– Металлодетектор-то стационарный! Как он ухитрился пронести оружие?!
– Пластиковый трехгранник, – охотно пояснил милиционер. – Никакого ножа не понадобилось.
Вид у него был такой будничный, что жуть брала. Стоял себе, смотрел, как директор возится с ключами, отпирая дверь. А между тем сегодня ночью кому-то в клубе не понадобилось ножа, потому что был пластиковый трехгранник. Я вспомнила, как резко стихла музыка. Хоп – и все. А теперь вот – милиция... Неужели, кого-то убили?!
Крыса обрадовалась мне, как родной. Должно быть, эти пищащие-скулящие успели ее порядком достать, и она была рада увидеть существо крупнее средней креветки. Она выскочила в коридор меня встречать (клетку я, что ли, не закрыла?), забралась по штанине на рукав, по рукаву на плечо, и уселась, щекоча усами мою шею. Я почесала ее за ушком и пошла на кухню варить крысиную кашу. Крысята высунули мордочки из домика. Они уже покрылись голубой шерсткой и открыли черные угольки-глазки. Я протянула мизинец сквозь решетку и осторожно их погладила. Влажные булавочные носики тыкались в мой палец, царапались еще не прорезавшиеся толком зубки.
Каша не подгорела и не сбежала, что вообще-то со мной случается редко. Я покормила крысят с пальца, крысу из мисочки, все остались довольны. Отмывая в теплой воде испачканные кашей пальцы, я думала, что Липатов, наверное, первый раз в жизни сделал мне приятное, подарив крысу.
От этих милых мыслей отвлек звонок в дверь. Для родителей рановато, может, кто из соседей? Я пошла открывать.
На пороге стояла девчонка старше меня года на три. Она окинула прихожую цепким взглядом таможенника и скороговоркой представилась:
– Здрас-сь, Пупкина Катерина, газета: «Новости округа». Интервью бум давать?
Я опешила. С каких это пор у меня берут интервью для газеты? Что ли, я поп-звезда теперь? Я посторонилась, давая Пупкиной дорогу, и рассеяно забубнила:
– Какое интервью? Зачем?
Журналистка смерила меня строгим взглядом, заглянула в блокнот и с сомнением уточнила:
– Лебедева Светлана?
– Да.
– Тебя перевели из восьмого сразу в десятый? Притом в середине года?
Я пожала плечами – действительно странно, но разве это повод для районной администрации насылать на меня журналистов с диктофонами?
– Да ты не стесняйся, – угадала мои мысли журналистка, – просто расскажешь, как училась, как старалась, как ты этого добилась...
Я молча бросила журналистке тапочки и повела ее на кухню. Мне было нечего рассказывать. Учусь я неплохо, но не зубрю всю ночь напролет и никогда не ставила себе цели перейти из восьмого сразу в десятый. К тому же сегодняшняя двойка по истории и прогул... Было стыдно.
Журналистка впрыгнула в тапочки и засеменила за мной. Я усадила ее за кухонный стол:
– Чаю?
Она кивнула и стала крутить на шее фотоаппарат:
– Не обращай внимания. Я хочу показать тебя не только как отличницу, но и как обыкновенную девочку: Светлана Лебедева на кухне помогает маме, – она щелкнула, как я наливаю ей чай, – или вот Светлана Лебедева общается с четвероногим другом...
Крыса вылезла мне на плечо и, не мигая, уставилась в объектив.
– Положи руку на домик с крысятами, – посоветовала журналистка, пусть видят, что домашний любимец у тебя не один.