Большая книга ужасов – 19 (сборник)
Шрифт:
– Пойдем. Заберем моих папу и маму – и прочь отсюда. А ты поедешь с нами. Когда мама узнает, что ты нас спас, она совсем не будет против, чтобы ты жил с нами, – я старалась говорить уверенно. Скорее всего, убедить папу и маму в том, что это не мои фантазии, окажется очень трудно. Они опять подумают, что дело в моем буйном воображении. Им потребуются доказательства. Интересно, какие? Может быть, моя кровь на алтаре?.. Это станет достаточным доказательством?
– Ты знаешь, где находится пещера, в которой они собирались?.. – спросила я Сашку. В моей голове уже начал складываться план.
– Знаю,
– Мои родители потребуют доказательств. Нинель Ивановна сказала, будто ты того… ну больной, и вроде тебя даже в сумасшедший дом заперли. Они не поверят нам просто так, а если мы покажем пещеру… Там, наверное, должны быть всякие штуки… ну… жертвенный камень, к примеру. Или огромный котел… – Я вспомнила фильм про Индиану Джонса и затерянный храм, где собирались принести кого-то в жертву. Никогда не думала, что нечто подобное может произойти со мной!..
– Да, – неуверенно произнес Сашка, – там должна быть статуя Богини. И камень. Однако… Бабушка очень опасна. Ее силы превышают… ну, обычные. Особенно в полнолуние.
– Так мы не будем ждать, пока наступит ночь! – воскликнула я. – Прямо сейчас пойдем к маме с папой и покажем им то место. Тогда они поверят нам, и мы сможем уехать из этого города еще до того, как взойдет полная луна.
– Она и сейчас над нами, она смотрит на нас, – голос Сашки был тих, но мне показалось, будто совсем рядом грянул гром.
Тот взгляд, что я ощущаю на себе почти постоянно! Значит, это не просто так. Опасность даже больше, чем я только могла себе представить.
– Впрочем, если бабушка еще не поняла, что я сбежал, а ты узнала обо всем… возможно, у нас есть шанс. По крайней мере, стоит попробовать, – Сашка хмуро взглянул на меня.
Сидеть и ждать, пока за мной придут, чтобы умилостивить моей кровью богиню и послужить на благо загнивающему жалкому роду, живущему… как там сказал Сашка? – в общем, где-то на отшибе, – я вовсе не собиралась. Ну разумеется, попробовать стоит. Еще как стоит! Я должна поговорить с родителями и во что бы то ни стало доказать им правоту моих слов. Как же мне надоело то, что мне никто не верит! Сегодня или никогда! Либо мне удастся убедить их и, с помощью Сашки, представить требуемые доказательства, либо мне уже никогда никто не поверит. Пусть же все решится сейчас! Мама с папой должны принять всерьез тот факт, что их единственной дочери и им самим угрожает реальная опасность!
– Пойдем! – повторила я, и мы снова зашагали к дому, где остались мои мама и папа. Они – родные для меня люди, и все-таки я всегда могу на них положиться. Раньше я просто сама не была уверена, что здесь происходит. А теперь мне, конечно, удастся убедить их. И мы уедем – все втроем. Нет, вчетвером. С Сашкой. Характер у него не сахарный, но при такой-то бабушке… Ладно, мама перевоспитает. Она у меня такая, что перевоспитает кого хочешь!
– Слушай, – сказала я Сашке, пока мы еще не добрались до дома, – а что с той мышью? Зачем ты убил ее?
– С какой мышью? – удивленно переспросил он.
– Ну с летучей. Вспомни, ты повесил
– А!.. – Сашка засмеялся. – Да не убивал я ее! Просто нашел дохлую, уже высохшую мышь и решил использовать… во благо.
Я хмыкнула.
– А кровь?
– Краска, – признался он, – я решил, что так страшнее. А ты ведь и вправду испугалась!
– Ну не то чтоб очень, – соврала я, и Сашка ничего не ответил, хотя, кажется, все прекрасно понял.
Проскользнув по улицам пробуждающегося городка… сколько же сейчас времени: шесть? семь? восемь?.. – мы, минуя калитку, выбрались к вишневому саду.
Запах вишни показался мне сегодня запахом крови. Несмотря на ранний час, было жарко, вернее – душно. Тяжелый застывший воздух обжигал мои легкие.
– Стой здесь, – велела я Сашка. – Я сейчас… подготовлю родителей…
Не заявляться же к ним с самого утра в компании того, кого они считают опасным сумасшедшим.
– Отойди от него, Ира! Я тебе говорю: немедленно отойди от него!
Мамин голос был холоден и спокоен, но я слышала скрытые от постороннего уха тревожные нотки.
– Мам!.. – я обернулась к ней, пытаясь изобразить на непослушных губах улыбку.
Наверное, получилось не очень, потому что она еще больше нахмурилась. Напряженное лицо и чуть сдвинутые брови не сулили ничего хорошего.
– Та-ак… А это, как понимаю, ТОТ мальчик… – она смотрела на Сашку так, словно перед ней была гадюка. Или смертельно опасный микроб.
– Все в порядке, – я развела руками, словно в подтверждение своих слов. – Да, это Саша. Не бойся…
Мне показалось или за деревьями и вправду промелькнул силуэт? Если Нинель Ивановна бдит и засекла нас – будет беда. Скорее уводить отсюда Сашку. Немедленно! Почему же у героев книг и фильмов все всегда получается легко?!
– Мам, можно мы зайдем в дом? – я снова попыталась улыбнуться. – Нам нужно рассказать кое о чем тебе и папе… Вернее, предупредить. Это не мои фантазии, пожалуйста, отнесись к тому, что я говорю, серьезно! Ну поверь мне! Хотя бы один-единственный раз! Очень прошу!
Сложив на груди руки в умоляющем жесте – глупая детская привычка, так и не изжитая мной до сих пор, – я смотрела прямо в ее глаза.
И мамины глаза потеплели.
– Ну хорошо, Ирина, если это действительно для тебя важно…
Пока мы шли к домику – молча, как на параде, я внимательно смотрела вокруг. Хозяйки нигде не видно. Сомневаюсь, что она сумела спрятаться за деревом – габариты не те. Выходит, мне все-таки померещилось. Надеюсь, что так.
– Вот, полюбуйся, – сказала мама, открывая дверь нашего дома.
Папа как раз наливал себе кофе, но при виде Сашки плеснул воду вместо чашки на стол.
– У-у-у! – взвыл он, дуя на ошпаренную левую руку.
Мама молчала.
– Сейчас я все объясню, – пообещала я и, выглянув за дверь, чтобы еще раз убедиться, что поблизости никого нет, плотно закрыла ее. – Саша вовсе не сумасшедший. Вернее, все как раз наоборот, – начала я с самого главного и, добившись внимания слушателей, продолжила: – Не перебивайте меня. Это кажется совершенно нелепым, но жители этого города – сумасшедшие. Они поклоняются странной богине и, кажется, хотят принести ей нас в жертву.