Большая книга ужасов 2012
Шрифт:
– То есть?
– У меня брат был родной, Ваня… Ах ты!
Отец замер.
– Что?
Отец поднял фонарь, осветил машину.
– Ты видишь?! – прошептал он. – Видишь?!
Круглов видел. Все четыре колеса были спущены. «БМВ» просел и стоял теперь на дисках.
– Колеса пропороли… – выдохнул отец. – Что тут происходит?..
Руки у него тряслись, просто-напросто дрожали, сигарета не держалась в руках.
– Чертовщина… Надо полицию вызывать.
– А что скажешь?
– Что-что, просто все.
Отец принялся тыкать в кнопки замерзшими непослушными пальцами.
Витька почувствовал, что замерз. Так сильно, что даже бояться перестал через это замерзание.
– Я, наверное, домой пойду, – сказал он. – Что-то…
– Давай дождемся гаишников, – возразил отец. – Нечего тут одному… Или я тебя провожу.
Круглов представил, как отец будет ждать полицию, как он сам пойдет к дому по лунной узкой дороге меж кустов… И остался.
Они забрались внутрь машины. Отец запустил двигатель и включил на полную мощность печку, закрыл все двери и достал монтировку. Витька вспомнил про меч. Кажется, он потерял его в овраге, вот тебе и меч.
Луна взошла над самой дорогой, светила ярко и неприятно. Отец молчал. Он держался за руль, руки у него дрожали. Круглов тоже молчал. Молчание было еще хуже.
И тишина. Такая, что парень слышал, как с дикой скоростью бежит по венам кровь.
А потом на крышу упал камень.
Глава VIII
Чупакабра и прочие
В два часа ночи приехали гаишники.
Отец объяснял. Показывал на капот, на колеса, кивал на кусты, дул в трубочку. Гаишники устало записывали, фотографировали, чесали затылки. Лазить по кустам им явно не хотелось, но Круглов-старший заставил, и два полисмена все-таки отправились в лес. Витька выбрался из машины.
Ноги и спина болели, он стал медленно бродить вокруг машины. «БМВ» выглядел плохо. Смятый капот, шины, на крыше вмятины и царапины – от комьев заледеневшей грязи, которые сыпались на нее почти два часа.
Кажется, «БМВ» застрахован. Хотя, интересно, под какую страховочную статью это подходит? Нападение… Кого нападение? Буки? Бука. Тот, кто воет под окном… Да его вообще на самом деле нет, никакого буки. Тогда кто? Кто там?
Круглов подошел к бамперу, достал из кармана платок и тщательно собрал с пластика успевшую загустеть и замерзнуть кровь.
Отец тем временем горячился. Кричал, стучал ладонью по крыше машины и требовал вызова подмоги. Полицейские равнодушно кивали.
Домой вернулись к четырем – отец настоял, чтобы их проводили до дому, подвезли на патрульной машине. Полицейские посмотрели на него как на дурака, но подвезли.
До шести часов отец варил и пил кофе. Витька сидел рядом. Ему очень хотелось рассказать. Ну, что
– Пап, – протянул он. – Я тебе сказать хочу. Я, наверное… Это все, ну, что происходит…
– Иди спать, – мягко оборвал отец. – Завтра поговорим. То есть уже сегодня утром.
Но поговорить утром не получилось, едва рассвело, отец собрал вещи и отправил сына в город. К тете Розе. Сам он взял три дня отпуска и собрался в Воронеж – привезти мать и младшего.
Домой отец Витьке велел не возвращаться.
– Почему? – спросил тот.
– Потому. Там хулиганы. Я уже написал заявление, пусть проверят. И в службу безопасности позвонил, Полевому. Помнишь Полевого?
– У него «беретта», – сказал парень.
– Точно, у него «беретта». Он охотник заядлый. Обещал посмотреть.
– На что?
– На кабанов, – ответил отец. – Знаешь, эти кабаны как привяжутся, так потом от них покоя нет. Некоторые на людей, кстати, нападают. Вепри, ты слышал?
Витька кивнул.
– Ладно, нечего… Потом со всем разберемся. Из Воронежа позвоню.
Отец вручил ему деньги на жизнь, велел ехать к тете Розе и отправился на вокзал. Круглову не хотелось к тете Розе, в школу было рано, и он поехал кататься на трамвае. Он иногда любил покататься, на трамвае лучше, чем на троллейбусе, в трамвае легче думалось. И спалось.
Ранний вагон тащился по кольцу, народу было немного, Витька устроился на сиденье поудобнее. Трамвай тащился по городским пригородам, переваливался с боку на бок, скрипел разболтанным нутром. Круглов подумал: а можно ли кататься на трамвае весь день? Вот так сесть, заплатить за сорок поездок и болтаться туда-сюда, трястись, вытянув ноги…
– Эй! – Его потрясли за плечо.
Он открыл глаза.
Над ним возвышалась тяжелая высокая кондукторша, с усталым уже спозаранку лицом, обвешанная сумками, картридерами, билетными лентами и прочим оборудованием.
– Ты что спишь? – спросила она. – Третий круг пошел.
– Ага.
Витька заплатил еще за два. Ехал и смотрел в окно и почти совсем не думал. Народу прибавлялось, и это тоже помогало не думать. На четвертом круге он решил не ходить сегодня в школу, немного пропустить, поболтаться. В столовую сходить.
Он проехал еще несколько остановок. Пытался дозвониться Сомёнковой, бесполезно. Хотя найти ее, наверное, будет несложно, она, кажется, фигуристка. Где у нас фигуристки скачут, в новом спортивном ледовом комплексе вроде бы…
Он дозвонился до справочной, узнал, что фигуристы на самом деле тренируются там, узнал телефон секции, позвонил, вежливая девушка ответила, что она не имеет права сообщать личную информацию, и предложила Круглову записаться на секцию кёрлинга. Он пообещал записаться в кёрлинг, но попросил все-таки уточнить…